Раздолбай

– Эй, ты как? – Демьян подходит к Ухтабовой, склоняется и теребит за плечо.

Ее голова раскачивается, как у игрушки на приборной панели автомобиля. Сквозь ее очки Храмов видит смыкающиеся веки, будто Неля пытается не заснуть. В последний момент он подхватывает ее за плечи, не давая упасть. Прижимая ее к груди, Демьян пытается сглотнуть, но в горле слишком сухо, будто его потерли чем-то шершавым.

– Долго вы еще будете тут сидеть?! – кричит водитель, высунувший нос из машины. – Убирайтесь с дороги!

Бредущие мимо школьники пялятся на них, но не помогают. Машины выстроились в ряд и только злобно сигналят, подзуживая и без того злобного водителя. Демьян поднимает Нелю на руки и на ватных ногах движется к школе. С каждым шагом к нему возвращаются силы, и вот он уже бежит, чтобы не дать их обоим простыть под ливнем.

Дверь в медпункт закрыта. Ругнувшись про себя, Храмов стучит по ней ногой.

– Ну что там за… – Врач обрывает себя на полуслове, распахивает дверь и командует: – Клади ее на кушетку. Мокрую верхнюю одежду снимай и с себя, и с нее.

Демьян укладывает Нелю на койку, дрожащими от холода руками расстегивает ненавистные пуговицы. Вот почему он всегда за молнии: в нужный момент пуговицы превращаются в препятствие, которое может стоить кому-то жизни.

Ему на голову накидывают полотенце.

– Иди оботрись и переоденься, дальше я сама.

Пока врач, отгородившись ширмой, осматривает Нелю, Храмов тщательно вытирает голову, скидывает свою одежду и переодевается в чистую безразмерную спортивную форму. В зеркале замечает посиневшие губы и касается их пальцами, тщетно пытаясь согреть.

– Чайник на холодильнике, включи его, – доносится голос врача.

Спустя полчаса возни Храмов наконец согревается. Ему-то это не впервой, а вот Неля…

– Как она? – Он сидит на стуле и наблюдает за тенью врача на белой ширме.

– Жить будет. Как она упала в обморок? – Выслушав его рассказ, врач приоткрывает ширму и качает головой. – А что-то подозрительное в ее поведении было?

– Не знаю, – неуверенно начинает Демьян. – Вроде бы ничего… Хотя, может, странность была именно в этом.

– В чем?

– Ну, обычно она много ест, у нее хороший аппетит. По крайней мере, так было несколько лет назад. Вы видели ее щеки? – Храмов невольно усмехается, но холодный взгляд врача его пристыжает. – В общем, на днях в столовой у нее на обед были только яблоко и компот. Наверное, на диету села.

– Как тебя зовут? Фамилия, имя, класс.

– Храмов Демьян, десятый «Г».

– А ее?

– Ухтабова Неля, она моя одноклассница.

– Хорошо. Я сообщу вашему классному руководителю о том, что произошло. Можешь идти. Вещи заберешь после уроков, как раз просохнут.

Кивнув, Демьян поднимается и берет сумку. Она тоже насквозь мокрая, и он с досадой понимает, что тетрадям и учебникам, скорее всего, конец.

– А что с ней? Почему она упала в обморок? – интересуется он, уже стоя возле двери.

Врач коротко выдает:

– Недоедает.

13. Светлана

Посреди урока Светлана оставляет класс доделывать самостоятельную работу и торопливо уходит в медпункт.

– Что случилось? – Она едва слышит собственный голос за грохочущим сердцем. – Как она?

– Сейчас все в порядке, но проблема в перспективе, – отвечает врач, кивая на ширму. – Взгляните, и обсудим. Об этом надо сообщить ее родителям.

Светлана прикладывает руку к груди и как можно тише выравнивает дыхание. Ее ученица бледная, с синяками под глазами. У нее и так белая кожа, но в освещении медпункта она отдает жемчужной серостью.

– Судя по словам мальчика, который ее сюда принес, у девочки расстройство пищевого поведения.

Светлана оборачивается и растерянно садится на стул напротив врача. Она читала статьи о современных проблемах подростков, когда училась на старших курсах, собирала любые крохи информации в специальную папку, чтобы однажды раскрыть ее и с легкостью развеять трудности своих учеников. Но реальность била кулаком в зубы, и никакой папки под рукой не было.

– Что мне делать? – беспомощно выдавливает она.

– Для начала – рассказать о случившемся родителям, а потом присматривать за девочкой. Я буду время от времени назначать ей осмотры в медпункте. Пока что ничего серьезного не произошло, она не сильно потеряла в весе.

Светлана проводит по лбу подушечками пальцев, убирая проступивший пот. И без того шаткий мирок, едва выстроившийся в ее сознании, рушится, и бежать некуда. Маленькой она мечтала поскорее стать взрослой, теперь же ей хотелось вернуться в детство и задержаться там как можно дольше.

– Не волнуйтесь вы так, – врач ободряюще улыбается. – Если вовремя подкорректировать поведение и помочь девочке решить проблемы, с ней ничего плохого не случится.

– Правда?..

– Конечно. Только обратите внимание, что анорексия чаще всего встречается у тех, у кого проблемы в семье. Поэтому постарайтесь прощупать психологический климат, когда будете общаться с ее родителями.

– Хорошо, – Светлана рассеянно кивает. – А кто помог Неле?

– Храмов – фамилия, имя я забыла. Знаете его?

– Да, знаю. Спасибо вам большое.

Первый звонок родителям ученика как первый поцелуй: никогда не знаешь, каким он будет – приятным или отвратительным. Светлана сидит в учительской и теребит телефон. Номера всех родителей давно сохранены, на каждый класс созданы родительские чаты. Оповещения разрывают экран чуть ли не поминутно, и от каждого всплывающего сообщения сердце уходит в пятки. Кто-то снова что-то натворил? Родители написали на коллегу жалобу в образовательный комитет? Ее оштрафуют и сократят зарплату?

Взглянув на часы и отметив, что до конца перемены мало времени, Светлана жмет на вызов. Гудки нервируют, кишки стягивает узлом. Прижав к животу руку, чтобы хоть как-то приглушить стресс, Светлана вытягивается по струнке, едва на другом конце звучит:

– Алло?

– Здравствуйте, я Светлана Александровна, классный руководитель вашей дочери, – тараторит она.

– Да я знаю, – посмеивается мама Нели. – Вы у меня так в контактах сохранены.

– О… – Светлана подбирает слова. – Неля сегодня потеряла сознание. Сейчас она в медпункте, ее жизни ничего не угрожает.