Разговоры о кино

— Понятно, что зарплату себе Вы платите.

— Да, зарплату я плачу. Обычно от 30% получается. Кстати у Алексея же не только я работаю, у нас есть бухгалтер, есть юрист, есть фотограф, у Алексея есть водитель. Но чаще когда мы вдвоём обычно я вожу.

— Давайте, теперь почитаем вопросы.

Вопрос от Сергея: Кто принес бюджет и сказал: «Снимай»?

А.М.: В принципе мы эту тему разобрали.

Вопрос: Добрый вечер, Юлия! У меня такой вопрос: на что обращает внимание литературный продюсер в первую очередь? Что для него главное — история, герой, актуальность произведения? Чем лично вас должна зацепить история? Спасибо!

Ю.З.: Я не знаю. Эти вопросы скорее не ко мне, это к тем агентам, которые постоянно работают с десятью авторами одновременно, они выбирают себе истории. Я же работаю изначально с известным писателем, который пишет уже на очень высоком уровне. Кстати, я читаю тексты в процессе их написания и романы, и нон-фикшн. Я выступаю, как фокус-группа, я ничего не советую, не говорю: «Исправь здесь, потому что будет лучше продаваться». Иванов — профи, и не мне ему советовать. Я могу ему сказать: «Вот посмотри, у тебя тут домкрат от грузовой машины герой кладёт на переднее сидение, а ты знаешь, как выглядит домкрат от грузовой машины? Он туда влезет, давай поправим» Или, например «здесь герой пил бренди, а там коньяк». Какие-то вот такие совсем мелочи. И ещё я рассказываю ему о своём восприятии героев, когда читаю роман. И он понимает, как это воспринимается, как «слово наше отзовётся». Алексей одно задумал, а как это будет пониматься и восприниматься его читателем, он не знает. Вот я такая фокус-группа для Иванова.

Вопрос: Какие произведения Иванова вами запланированы для экранизации, Юлия?

А.М.: Имеются в виду видимо книги?

Ю.З.: Понятно, что хочется, чтобы все произведения Иванова экранизировались. Кстати, права у Алексея проданы практически на все произведения.

А.М.: А на «Золото бунта»?

Ю.З.: Да, «Золото бунта» — это наша трагедия. Ещё Александр Гаврилов до моего существования продал права на «Золото бунта» на 20 лет.

А.М.: А кому, если не секрет?

Ю.З.: Есть такой режиссёр Макаров.

А.М.: Знаю, знаю. Можете дальше не говорить.

Ю.З.: Ко мне за эти годы и «Централ Партнершип», и Лунгин обращались. Говорят: «Мы перекупим и снимем». Но Макаров никому не продает. А сейчас прямо плотно идёт работа по трём экранизациям сразу — это роман «Ненастье», права купил телеканал «Россия». Редкий случай, когда к нам стали обращаться за правами до выхода романа. Роман полгода назад вышел. Было несколько предложений, и в итоге «Россия» всех перебила. Я знаю, что сейчас пишется сценарий, они хотят делать его одним из главных проектов канала по сериалам следующего года. Пишется сценарий, надеюсь, что всё нормально будет, и в следующем году начнутся съёмки. Ещё Алексей написал «Табол», 8 серий, ведется поиск режиссёра. И наконец-то начинается двигаться история с экранизацией «Сердца пармы», это, кстати, уже вторая попытка. Первый раз купил «Централ Партнершип» под Сидорова, режиссёра «Бригады». Но Сидоров потом сник, решил, что не сможет снять эту историю.

А.М.: Кажется, он в продюсирование ушёл с головой.

Ю.З.: Потом права вернулись к нам, и год тому назад мы продали их «Star Media». Они заключили сейчас договор с Сергеем Бодровым, который пишет уже сценарий. Предполагается, что это будет международный проект. И на последних переговорах мы даже решили, что возможно Сергей и продюсерская компания снимут два фильма. То есть они хотят запустить один полный метр и через какое-то время снять продолжение, потому что роман очень объёмный.

Вопрос: Здравствуйте! Каким образом работают сценаристы с Алексеем Ивановым. Даёт он им полную свободу или контролирует сценарный процесс?

А.М.: Имеются в виду видимо сценаристы, которые по его книгам пишут.

Ю.З.: Алексей даёт полную свободу. Он может попросить прочитать сценарий. Вот сейчас, например, у нас контракты по «Сердцу пармы» и «Тоболу», там тоже есть режиссёрский сценарий, который накладывается на роман, и Алексей может его прочитать, высказать свои пожелания, но они не обязательно должны быть учтены продюсером, сценаристом. Если у сценариста возникают вопросы, Иванов с готовностью обсуждает их по скайпу, но не контролирует. Я помню, когда мы с Александром Велединским и с Алексеем поехали на «Мосфильм» первый раз смотреть «Географа». В машине по дороге на «Мосфильм» Александр много говорил, волновался, потому что много линий было вырезано из романа, их не было в фильме. Велединский даже не пошёл с нами в зал. Потом выходит к нам со страшными глазами, а мы с Алексеем сразу кинулись его обнимать. Потому что Алексей не сидит с маркером, отмечая наличие каждого своего героя и сюжетного хода в фильме, он очень адекватно всё воспринимает, понимая, что при переводе истории из одного формата в другой потери неизбежны.

А.М.: А он видел спектакль, который ребята из ГИТИСа делали по «Географу»?

Ю.З.: Из ГИТИСа? Нет.

А.М.: На самом деле классный спектакль. Земляникина ставила. Честно говоря, я сначала спектакль посмотрел, а потом уже книгу прочитал. Студенческий спектакль. Знаю, что они хотели его какое-то время ещё поиграть, но я так понял, что поскольку права на произведение ушли кинокомпании, то спектакль закрыли.

Ю.З.: Нет. Там была какая-то некрасивая ситуация, связанная с менеджерами этого проекта. Мы подарили им права, и они сделали спектакль «История мамонта». Это же был такой ученический проект, он был очень успешным, участвовал в фестивале. Потом ребята выпустились и хотели уже играть этот проект в какой-то профессиональной команде. Но возникла конфликтная ситуация при заключении договора, их менеджеры повели себя некорректно по отношению к нам с Алексеем, пытались сначала на нас надавить, потом нас рассорить. А для нас с Алексеем это неприемлемо, для нас самое главное — это доверять друг другу, и мы решили прекратить переговоры с тем, кто пытается нами манипулировать. И спектакля сейчас нет.

А.М.: Жалко. Хороший спектакль на самом деле, хорошие ребята играли. Я многих из них именно с этого спектакля запомнил.

Смешной вопрос: Не планирует ли Юлия приобрести услугу по коучингу у Александра? Имеется в виду у меня. Нет, Лёша, не планирует.

Комментарий: Спасибо, очень интересно было посмотреть на антипода продюсера. В моем обывательском представлении это такой дядя с подбородками был.

Вопрос: А это занятие действительно теперь называется «продюсер»? Раньше подобных людей было принято называть агентами писателей. Мне почему-то режет слух, но, возможно, мои понятия устарели.

Ю.З.: Агент — это тот, кто заключает договоры. А когда ты занимаешься имиджем, взаимодействием писателя с прессой, всеми его передвижениями, фотографиями для его книг, съёмками его фильмов, съёмки «Хребта России», например, то это уже продюсер.

А. М. Юля, спасибо Вам огромное. Было очень интересно. Будем ждать новых фильмов и книг.

Ю.З.: Спасибо. До свидания.

Алексей Иванов: В провинции жизнь более уязвима

Коллеги, добрый вечер! Сегодня гость нашего онлайн-телевидения писатель и сценарист Алексей Викторович Иванов, автор романов «Сердце Пармы», «Золото бунта», «Географ глобус пропил» и многих-многих других, автор нон-фикшн книг, автор сценария фильма «Царь» Лунгина.

Мы будем говорить и о ремесле писателя, и о ремесле сценариста, коль скоро Вы находитесь всё время, как я понимаю на границе между писательским и сценарным ремеслом, и в этом плане являетесь в некотором смысле уникальным человеком. Я Вас приветствую на нашем канале.

— Здравствуйте!

— Алексей Викторович, давайте начнём сначала. Источники любого творчества, я думаю, в семье. Вы родились в Нижнем Новгороде в семье инженеров-судостроителей. Насколько это была литературная семья, книжная семья? Была ли у вас дома большая библиотека? Читали ли Вам родители книги в детстве? Насколько семья предопределила Ваше дальнейшее развитие в качестве писателя?

— Ох, это такие глубокие корни, что их очень сложно вытянуть. Мои родители — обычная техническая интеллигенция: инженеры-судостроители, выпускники ГИИВТА, самого престижного речного вуза страны. Конечно, они читали. В основном, фантастику и современную прозу. Но не были книгочеями, чтобы так уж взахлёб. Они выписывали журналы «Юность», «Вокруг света», «Технику — молодёжи». Они были представителями того культурного сегмента, который «потреблял» не «толстые» журналы, а молодёжные. Родители читали — и я читал. Не то, чтобы меня приучали. Потом по своему опыту работы в школе я понял, что приучить читать невозможно, нужно самому этим заниматься, и тогда ребёнок, глядя на тебя, тоже приучится. В семье, где родители не читают, ребёнок читать не будет. Я не помню, чтобы мне читали вслух, но видимо родители читали сами для себя, поэтому и я стал читать книги. Для меня это сделалось естественным. И с детства для меня профессия писателя была самой героической профессией. Не космонавт, не пожарный, не солдат, не целинник, а именно писатель.