Разок за деньги или деньги всему начало

– Боже, - раздался голос папаши из-за газеты. Ему не было нужды добавлять что-либо к сказанному. Все и так все поняли.

– Это не ковровый ожог, - пояснила я бабуле Мазур.
– Упала с роликов.

 Ложь мне давалась легко. В прошлом у меня был длинный список пагубных неудач.

Я бросила взгляд на обеденный стол. Его украшала прекрасная кружевная скатерть. Гости. Я сосчитала тарелки. Пять. Я закатила глаза к небу.

– Ма, нет.

– Нет, что?.

Звонок в дверях подтвердил мои худшие подозрения.

– Это гости. Подумаешь, большое дело, - заявила матушка, направляясь к двери.

– Полагаю, имею право пригласить гостей в собственный дом, если пожелаю.

– Это Берни Кунц, - сказала я.
– Я вижу его в окно.

Матушка остановилась, уперев руки в бедра.

– Так, что не так с Берни Кунцем?

– Начнем с того, что … он мужчина.

– Ладно, у тебя был неудачный опыт. Это не значит, что нужно отказаться от всего. Посмотри на свою сестру Валери. Она уже двенадцать лет счастлива в браке. У нее две прекрасные дочки.

– Вот именно. Я ухожу. Выйду через заднюю дверь.

– Ананасно-яблочный торт, - объявила матушка.
– Ты пропустишь десерт, если уйдешь. И не думай, что хоть кусочек тебе оставлю.

Моя матушка, не раздумывая, пустит вход грязные уловки, если, по ее мнению, дело того стоит. Она знала, что поимела меня, пригрозив лишить торта. Любой из Пламов готов убить за хороший десерт.

Бабуля Мазур уставилась на Берни.

– Кто ты?

– Я - Берни Кунц.

– Что ты хочешь?

Я смотрела с другого конца холла, и могла наблюдать, как Берни переминается с ноги на ногу, чувствуя себя неловко.

– Меня пригласили на обед, - ответил Берни.

Бабуля Мазур все не открывала дверную ширму.

– Хелен, - крикнула она через плечо, - здесь молодой человек у двери. Он говорит, что приглашен на обед. Почему мне никто не сказал? Посмотри на это старое платье. Я переоденусь. Не могу принимать мужчину в этом платье.

Я знала Берни с тех пор, как ему исполнилось пять лет. Мы ходили вместе в начальную школу. Ели вместе ланч каждый третий раз, и он всегда ассоциировался у меня с арахисовым маслом и джемом на хлебе фирмы "Уандербред". Я потеряла его след в средней школе. Потом он пошел в колледж, а после колледжа продавал бытовую технику в магазине отца.

Был он среднего роста и средней комплекции, которая никогда так и не утратила младенческую пухлость. Берни нарядился в желтые мокасины с кисточками, широкие брюки и спортивную куртку. Насколько я видела, он ничуть не изменился. Выглядел так, будто все еще не мог складывать дроби, а движок молнии оттопыривался, образуя небольшое натяжение в виде треугольника.

Мы заняли свои места за столом и сосредоточились на процессе поглощения пищи.

– Берни продает приборы, - сказала матушка, пуская по кругу краснокочанную капусту.- К тому же он хорошо зарабатывает. И водит «бонневиль».

– «Бонневиль». Представьте только, - вторила бабуля Мазур.

Папаша наклонился над цыпленком. Он болел за Метсов (нью-йоркская бейсбольная команда – Прим.пер.), носил нижнее белье фирмы "Фрут оф зе лум" и водил «бьюик». Его принципы были тверже гранита, и его не ни за что не потрясти выскочкой в образе продавца тостеров, который водит «бонневиль».

Берни повернулся ко мне.

– Чем ты сейчас занимаешься?

Я поигрывала вилкой. День точно не задался, и объявить миру, что являюсь агентом по розыску сбежавших из-под залога, показалось мне слишком нахальным.

– В некотором роде работаю на страховую компанию.

– Ты имеешь в виду, оценщиком?

– Больше похоже на сборы.

– Она - наемная убийца!
– Заявила бабуля Мазур.
– Она выслеживает грязных поганых преступников в точности как в кино. У нее есть оружие и все такое.
– Она указала на буфет, где я оставила свою сумку.
– У нее полная сумка таких вещей, - сказала бабуля Мазур, кладя мою сумку на колени. Она достала наручники, пейджер, походную упаковку тампонов и водрузила на стол.
– А здесь у нее пистолет, - сказала (добавила?) она гордо.
– Разве он не красавчик?

Должна признать, это было очень крутое оружие. Безупречной формы, отливающее сталью и с резной деревянной рукояткой. Это был пятизарядный револьвер «Смит и Вессон», модель 60. Калибр .38. Легко использовать, легко носить, сказал Рейнжер. И цена более разумная, чем у полуавтоматического пистолета, если можно назвать цену четыреста долларов разумной.

– Мой Бог, - воскликнула матушка, - убери его прочь! Кто-нибудь отберите у нее пистолет, пока она не убила себя!

Цилиндр был открыт и, безусловно, пуст. Я не знаю много об оружии, но точно уяснила, что никто не может выстрелить без пуль.

– Он не заряжен, - успокоила я.
– В нем нет пуль.

Бабуля Мазур взяла обеими руками револьвер и положила палец на курок. Потом закрыла один глаз и прицелилась в китайский шкаф.

– Пиф-паф, - приговаривала она.
– Пиф-паф, паф, пиф-паф.

Папаша занимался разделыванием сосиски, прилежно игнорируя всех нас.

– Не люблю оружие за столом, - высказала свое мнение матушка.
– К тому же обед остывает. Пойду, подогрею подливку.

– Оружие не будет тебе хорошо служить, если у тебя нет в нем пуль, - поучала меня бабуля Мазур.
– Как ты собираешься достать всех этих убийц без пуль в пистолете?

Берни все это время сидел, открыв рот.
– Убийц?

– Она выслеживает Джо Морелли, - заявила ему бабуля Мазур.
– Он настоящий убийца и сбежал из-под залога. Он всадил пулю в башку Зигги Кулешы.

– Я знал Зигги Кулешу, - сказал Берни.
– Продал ему широкоформатный телевизор около года назад. Мы не продаем много больших телевизоров. Слишком дорого.

– Он не покупал что-нибудь еще?
– спросила я.
– Что-нибудь недавно?

– Нет. Но я видел его иногда через дорогу в мясной лаке Сэла. Зигги был в порядке. Постоянный клиент, знаешь ли.

Никто не обращал внимания на бабулю Мазур. Она все еще играла с пистолетом, прицеливаясь то тут, то там, взвешивая в руках. Вдруг я осознала, что помимо тампонов существовала еще коробка с патронами. И страшная мысль пронеслась в моей голове.

– Бабуля, ты ведь не зарядила пистолет, не так ли?

– Конечно, я зарядила пистолет, - отозвалась она.
– И оставила одну дырку пустой, я такое видела по телевизору. Таким путем ты не сможешь застрелить кого-нибудь по ошибке.

 И она нажала на курок, чтобы продемонстрировать безопасность своих действий. Раздался громкий хлопок, из ствола вылетело пламя, и цыплячья тушка подпрыгнула на тарелке.