Разрушители. Дилогия

Чтото мне уже нехорошо от такого приема.

«Забей! На нервы давят».

Встречавшие меня служители Храма выглядели слишком мускулистыми и правильно сложенными для здешних волшебников, носили не бесформенные обмотки, а вполне приличные рубахи и штаны, синие, но на два тона темнее, чем у Посвященных (здесь это важно). Не стражники, скорее чтото вроде орденских Стражей – универсальных бойцов, привыкших взаимодействовать с магией. Солдаты оказались ребятами простыми и в моем присутствии говорили совершенно свободно. Складывалось ощущение, что про мое знание местного языка им не сказали. Да и кому говорить? Лекора пойди, поймай еще. С экипажем галеры я на шонском не общался.

Конвоиров было четверо (большим числом им в узких коридорах все равно не развернуться), несмотря на закрывающие лица платки, чувствовалось, что относятся они ко мне поразному. Трое держались собрано, внимательно отслеживали каждое мое движение и успевали при этом бросать взгляды по сторонам, а вот четвертый, хорошенько меня разглядев, засомневался.

– Сдается мне, что из него черный маг, как из меня – Смотритель. Ктото знатно подшутил над Агихаром!

Но его напарник не склонен был доверять первому впечатлению.

– Прикшас, на АйТесле подавляющие колонны дубу дали, весь остров на рогах стоит. Ты о таком когданибудь слышал? Пехотинцы матерятся – у них половина амулетов работать отказалась, а вторая – лучше бы тоже не работала. Взвод, осуществлявший захват, напился в хлам – понадеялись, дурни, на то, что их яды не берут. Разрушители вертятся, как сомики на сковородке: трое из их братии сгинули – нигде нет. Вообще нигде! А давеча Смотрители зашевелились – говорят, бухта АйТеслы зацвела, водорослей наросло уже столько, что по ним пешком ходить можно. Чем еще, потвоему, все это можно объяснить?

Ишь ты, какой проницательный служака… Маловерный Пришкас заметно напрягся.

– Тогда, стоило ли его сюда…

– Владыка Гийом сказал, значит, надо! Все равно, если заметишь чтото странное – сразу бей по голове.

Изумительная логика! А если перепуганному храмовнику чтонибудь примстится? Голова у меня одна, хотя жильцов в ней двое.

«Зырь!»

Пока одна моя половина слушала, другая – смотрела. И посмотреть было на что! По мере того, как мы карабкались вверх по какимто лестницам, дорожкам и карнизам, со склона открывался потрясающий вид на соседний остров. Было до него локтей триста, и все это расстояние перекрывал одним пролетом изящный подвесной мост, словно парящий в вышине над пенными гребнями.

Не пойду туда. Вдруг он волшебный? Оттуда сто локтей вниз лететь!

«Зануда!»

Я попытался сосредоточиться и собрать все свои личности вместе. Мне только споров с Тенью сейчас не хватало!

Переходы сменялись лестницами, а лестницы – переходами. Мои конвоиры твердо вознамерились забраться на вершину, не делая ни единой передышки. Да плевать! В старом городе я такой путь проделывал дважды на дню. В результате, служители Храма устали первыми – дыхание их стало сиплым, а бдительность упала, и от того, чтобы устроить им пакостный сюрприз, меня удерживало только опасение получить удар по голове (так сказать, предупредительный). В результате, когда впереди показались первые жилые строения, мы представляли собой группу из четырех взмыленных бойцов и одного разрумянившегося от хорошей разминки меня. Хорошо!

Обозленные конвоиры подергали меня за цепь и пару раз ткнули в ребра (чтобы жизнь медом не казалась), а затем провели через вычурные каменные ворота с не вполне декоративными створками. Тут я улучил минутку, чтобы оглядеться.

Вершина этой скалы (иначе не скажешь – остров оказался очень маленьким по размеру) выглядела ровной, как стол. На неестественно правильной плоскости возвышался Храм. Ничем другим это строение быть не могло – огромный комплекс, выдержанный в едином стиле (возможно – возведенный за раз), гармоничное сочетание зданий разного размера, то вздымающихся к небу, то словно разбегающихся волной по земле. Ленты замысловатого геометрического орнамента обрамляли плоскости, завораживающие красотой естественного рисунка камня. Ни одной статуи, зато тут и там – тускло мерцающие стеклянные шары и башенки с фонариками (хочу, хочу увидеть это чудо в ясную ночь!). Храм напоминал музыкальный аккорд, воплощенный в камне. Интересно, их везде так строят? Жаль, что у меня не было возможности осмотреть внимательнее старый город.

Отсюда, с высоты, подвесной мост уже не казался чемто пугающим, наоборот, выглядел естественным продолжением выложенных мозаикой дорожек. А вот соседний остров… Я даже не сразу понял, на что смотрю. Огромная долина, заросшие зеленью холмы и горы, крохотная радуга над далеким водопадом, а на ближайшем склоне – какието странные выступы, словно древесные наросты или грибы. То, что эти штуки – рукотворны, до меня дошло не сразу. Какойто безумный строитель соединил десятки ярусов в вызывающем беспорядке, словно улей слепил. Дымка и расстояние не давали понять истинные размеры архитектурного кошмара. И знаете, что? Както сразу подумалось, что для здешних владык это место – самое оно. А если вспомнить, что в дохаосные времена любили строить с придурью, то подобное здание должно быть очень старым.

Но туда мы не пошли. Конвоиры завернули в двери одной из пристроек Храма и я невольно зажмурился – после яркости южного дня глаза отказывались видеть в полумраке. Пришлось идти вслепую, спотыкаясь о ступеньки и коврики, выслушивая ругательства охраны и борясь с желанием обматерить их в ответ. К тому моменту, как мы достигли цели, я толькотолько начал приходить в себя, поэтому не в силах был оценить богатство убранства и архитектурные излишества. Меня больше занимал предстоящий разговор.

Итак, вытянутый овальный зал в петле колоннады, с верхним светом и причудливыми тенями на полу. Тусклые свечи испускают тонкий медовый аромат. На шикарном деревянном троне (удачный компромисс между комфортом и представительским видом) сидит хрупкая фигура, обернутая в снежнобелый шелк. У подножия трона в грамотной оборонительной позиции замерли больше двух десятков бойцов в темносинем и несколько Посвященных. А глазкито у одного из них какие знакомые! Уж не магистр ли Агихар меня встречает?

Сразу возникает вопрос: что им врать? И по какому поводу. Как же мне надоела эта традиция – прятать лица. Не поймешь, что у них там, под тряпками – злобные хари или обаятельные улыбки (хотя на последнее я бы не надеялся).

Тягостное молчание тянулось несколько минут, вызывая у меня желание поклониться и шаркнуть ножкой. Нет, не стоит здешних хозяев злить. Наконец, островитяне созрели и выслали вперед парламентера. Естественно, лица его я видеть не мог, но на среднем пальце левой руки у него плотно сидел простой серебряный перстень с залитой черной эмалью надписью (чтото про удачу в торговых делах). Надпись была сделана на тирсинском и в характерной для наших соседей манере (любят там завитушки). Ну, здравствуй, фальшивый купец! Не быстро же ты до меня добирался.

Посвященный обошел меня несколько раз, заглянул в глаза, присмотрелся к ладоням.

– Я готов поставить свою жизнь на то, что этот человек – точная копия наследника.

– Мы здесь не в покан играем, – обманчиво ласково прожурчал сидевший на троне. Присутствующие едва заметно сжались, а коекто из бойцов непроизвольно отвел взгляд. – Мне нужен точный ответ.

– Да, это он.

Для того чтобы понять, что сейчас начнется, пророческий дар не требовался. Возможность опознания – самое худшее, что могло со мной приключиться, особенно сейчас, когда я даже Ракшам не могу сообщить о провале. Тут такие нравы, что зарезать могут в момент! Или еще хуже – выбьют всю правду об этой авантюре.

У меня оставалось буквально несколько секунд на то, чтобы найти выход, пока они не знают, что я понял их разговор. Вот тутто мне и пригодилась двойственность натуры – пока одна половина увлеченно прикидывала стоимость золотых подсвечников и драгоценных мозаик (мешок цацок наковырять – раз плюнуть!), вторая лихорадочно искала пути к спасению. На ум приходила только героическая смерть в бою. Я не мог позволить им узнать про бунт Ракшей, но, если меня начнут допрашивать… Опыт общения Тени с дознавателями подсказывал, что промолчать не получится. Тянуть время тоже бессмысленно: даже будь все боги на моей стороне, отсюда некуда бежать это же остров!