Разрушительница Тьмы

Разрушительница Тьмы сжала кулаки.

Соглашение Винтерфаст было единственным, в чём сходились три королевства: никто никогда не должен был использовать зло в бесконечных войнах. Это могло поставить под угрозу целый континент, потому что несдерживаемое зло расползалось, заражая всё на своём пути. Зло уничтожало всё вокруг.

– Если я не смогу спасти принцессу Иоханну, – продолжал Рун, – Кабервилл нападёт на Эмбрию, и ни одно из королевств не сумеет остановить Ивасленд.

– У Кабервилла нет причины нападать на Эмбрию.

– Это будет упреждающий удар, – объяснил принц, когда они свернули за угол. – Напасть на них прежде, чем они нападут на нас. Тем более их принцесса пропала здесь, в Глубоком Лесу…

Как типично для смертных. «Напасть на них прежде, чем они нападут на нас». С такой ненавистью и недоверием они жили уже тысячи лет. Возможно, люди просто ничего не могут с собой поделать.

Угроза со стороны Ивасленда была более серьёзной. Если Кабервилл и Эмбрия окажутся вовлечёнными в свою войну, Ивасленд останется без присмотра.

Если одно королевство наконец-то победит другое, подсказал тёмный голос внутри, тогда они перестанут втягивать тебя в свои ничтожные споры.

Разрушительница Тьмы отмахнулась от этой мысли. Она сохраняла нейтралитет и не собиралась приближать победу одного королевства над другим. Но она также не могла позволить, чтобы кто-то использовал зло на поле боя. Люди поставили её в затруднительное положение.

– Что думаешь? – спросил принц Рун. – Ты мне поможешь?

– Я должна собрать Вестников Рассвета и отправиться к Воротам Души. – Разрушительница быстро зашагала по коридору.

Принц Рун шёл рядом с ней не отставая.

– Преграда падёт завтра? Или послезавтра?

– Нет. – Она чувствовала барьер даже отсюда, ощущала его слабые места, подвергавшиеся постоянной атаке изнутри, но он не должен был пасть прямо сейчас. Это случится скоро. Очень скоро. – Преграда слабеет, истончаясь под постоянным напором зла. Я должна уничтожить демонов внутри, чтобы ослабить давление на Преграду.

– А ты не можешь помешать демонам попасть сюда? – спросил Рун. – Я имею в виду наш мир.

– Разлом находится внутри Зла, но это не дверь, которую можно закрыть или открыть, повинуясь прихоти. Однажды Тёмный Осколок и мир людей сместятся. Врата закроются, перекрывая демонам доступ сюда, но я не знаю, когда наступит этот день. А пока придётся совершать вылазки в Зло: сражаться с демонами и уменьшать давление зла изнутри. Со временем Преграда сама восстановится, но только если её не будут постоянно атаковать демоны.

– Кажется, это не особо эффективная система.

– Некоторые сражения происходят лишь ради сопротивления. Чтобы перенести тяготы. Выжить.

Принц оглянулся и нахмурился.

– Наверное.

– Если бы я могла не дать демонам пробраться через Разлом, я бы это сделала. А пока остаётся надеяться, что кто-нибудь призовёт меня при первых признаках слабости Преграды, прежде чем демоны успеют сбежать из своей тюрьмы.

Принц стиснул зубы.

– Боюсь, один демон уже сбежал. Полагаю, именно он загнал принцессу Иоханну в место зла. Её фрейлина описала чудовище.

Пока Рун повторял описание – похожая на бочку грудь, шипы, серо-белая кожа, – сердце Разрушительницы Тьмы сжималось от дурного предчувствия.

– Да, это был демон. Принцесса Иоханна, скорее всего, погибла.

– Я не могу в это поверить, – ответил Рун. – Пока не увижу сам. Если мы отправимся прямо сейчас, то доберёмся до места зла до наступления сумерек.

Разрушительница отвернулась и ступила на лестницу, ведущую к святилищу.

– Помоги мне спасти принцессу Иоханну, и тогда моим родителям придётся прислушаться к тебе! Мы сможем провести испытания Вестников Рассвета. У тебя будет всё необходимое, чтобы остановить Вторжение. Армии. Обсидиан. Всё что угодно.

Это было соблазнительное предложение, но справится ли он?

Разрушительница добралась до последней ступеньки и вошла в комнату. Некоторые поверхности уже успели протереть от пыли, а часть предметов из сгнившего дерева вынесли. В окно и раскрытую балконную дверь падал свет, у перил стояла в горшке ипомея.

– Прости, что плохо прибрались. – Принц Рун вошёл в комнату следом за ней. Теперь, когда они начали говорить, он выглядел более спокойным. Возможно, ему удастся вернуть и всё остальное: уважение, доверие, армии, в которых она нуждалась. – Когда мы вернёмся, всё будет убрано. По крайней мере, станет чуточку удобнее. Здесь ты сможешь отдохнуть.

– Я ещё не согласилась пойти с тобой.

Принц осторожно улыбнулся.

– Думаю, ты согласишься.

Разрушительница Тьмы посмотрела на него долгим взглядом: у него были карие глаза, прямой нос, твёрдый подбородок. Он был мускулист, как многие принцы и принцессы Кабервилла, а осанка указывала на долгие годы тренировок, но в нём была какая-то мягкость, нечто вроде обнадёживающей теплоты, которую местные жители не поощряли.

– Что думаешь? – спросил он.

Она прошла в комнату и остановилась, вскинув голову и прислушиваясь. Грызущий звук.

– Я слышу термитов.

Принц в смятении огляделся.

– Я сообщу слугам.

– Почему их здесь нет?

– Слуг?

Она коротко кивнула.

– Они пытались прибраться, но ушли, так и не закончив. Я хочу знать, почему их сейчас здесь нет.

Принц посмотрел на балконную дверь и ипомею за ней.

– Они тебя боятся. Как и все остальные.

– Потому что я не выполнила свои обязанности. Потому что не очистила континент от мест зла.

Принц шумно вдохнул. Нахмурил брови, но всё же кивнул.

– Да. Вроде того.

Это объяснение не имело смысла, но смертные часто вели себя нелогично. И поскольку они не вызывали её уже четыреста лет, то могли забыть о долге посланницы – быть мечом против сил тьмы.

– Но ты вызвал меня, несмотря на страх, – заметила Разрушительница.

– Необходимость пересилила страх. – Принц повернулся к святилищу, покрытому паутиной и въевшейся пылью. – Я действовал импульсивно, но поступил бы так снова.

Если причина их гнева и страха заключалась в том, что Разрушительница не очистила места зла, то, возможно, если она сделает это теперь, ей удастся их умилостивить.