Разумные люди

– Что вы имеете в виду?
– сузил глаза военный.

– Например, чтобы уйти с радара, можно подойти прямо к преследователю и залезть ему под брюхо. Если притереться достаточно близко, например, на расстояние километра...

– Это запрещённый манёвр. Слишком рискованный! Пока приближаешься к объекту - тебя десять раз успеют засечь.

– Да, конечно, - легко согласился доктор.
– Я просто привёл неудачный пример. Отдыхайте. Завтра с утра вам назначено несколько процедур.

***

Тесты и сбор анализов шли своим чередом. И пациент, и его отец всё больше мрачнели.

– А, это вы, - молодой человек отвернулся от окна и бледно улыбнулся лечащему врачу.
– Долго ещё, Григорий Антонович? У меня такое ощущение, как будто эти стены по капле высасывают из меня жизнь.

– Вы не привыкли к бездействию и неизвестности, - спокойно отозвался врач.
– Деятельные натуры вроде вашей переносят их тяжелее, чем постоянную опасность. У вас адреналиновое голодание.

Молодой человек поморщился.

– Противно звучит. Простыми словами - мне скучно?

Домов кивнул.

– Сходите в спортзал. Вам нужно поддерживать форму. Или симптомы будут развиваться быстрее.

– А вы уже определили, что со мной?
– живо заинтересовался Ушаков.

– Когда это произойдёт, вам не будет надобности здесь находиться, - уклончиво ответил врач.

– Всё так плохо?
– тихо спросил молодой человек.

– Я этого не говорил.

– Если ваша версия подтвердиться, лечить меня будет бесполезно?

Домов поглядел прямо на пациента.

– Вы быстро схватываете.

– Я так и думал, - ответил Антон и снова отвернулся.

– Вы играете в шахматы?
– неожиданно для себя спросил Григорий Антонович.

– Шутите? Я в шахматы выигрываю!

Врач усмехнулся.

Когда из палаты младшего Ушакова раздался смех на два голоса, генерал брезгливо нахмурился.

– За астероидом? Гениально!
– донёсся из приоткрытой двери обрывок разговора.

– Вы мне льстите, док, - весело парировал лётчик, делая ход, - они по этой глыбе весь боезапас высадили. Так что, когда я...

Заглянув в палату сквозь не до конца зашторенные жалюзи, старший Ушаков скрипнул зубами: раздался новый взрыв смеха. А ладонь блондина непринуждённо покоилась на плече его сына.

– Вы так ни разу и не зашли к Антону?
– осведомилась незаметно приблизившаяся главврач.
– Его режим допускает посещения.

– Мы... не очень-то ладим после развода, - чуть хрипло признался генерал.
– Он и во флот-то пошёл только потому, что я ношу форму планетарных войск.

На следующий день Домов бросил на кушетку своего пациента ворох одежды.

– Одевайтесь. Сделаем ещё один... тест.

– Держитесь крепко, - сказал Григорий Антонович, надевая шлем.
– Поедем быстро.

– Почему?
– удивился Антон, но обхватил врача за пояс.

– Я по-другому не умею.

Пристально оглядев утопающий в зелени особняк, Антон обернулся к спутнику.

– На больницу не очень похоже. Разве что на санаторий.

– В санаторий вас отвезли бы на служебном транспорте, - логично заметил врач.
– Это мой дом, - помолчав, он добавил: - В подвале есть установка. В своём роде единственная.

– Вы всех безнадёжных больных сюда привозите?
– осведомился Ушаков, оглядывая светлую гостиную, обставленную в стиле ретро.

– Нет, - коротко ответил доктор.
– Прошу сюда.

Интерьер подвала поразил лётчика своей футуристичностью. За обычной дверью обнаружилась лестница вниз, заканчивавшаяся вакуумными створками с цифровым замком. Разъехавшись в стороны, они впустили хозяина и его гостя. Тотчас же потолок засветился матовым ровным сиянием. Ушаков с любопытством оглядывался по сторонам.

– Не очень-то похоже на медицинскую лабораторию, док, - заявил он.

Домов пожал плечами и выкатил из ниши кресло с высокой спинкой.

– Садитесь.

Антон с некоторым подозрением разглядывал утыканный проводками шлем.

– Э... а вы её уже проверяли на ком-нибудь? Я имею в виду, кроме кроликов.

– Да, - немного сухо сказал Григорий Антонович.
– На себе. Но если вы мне не доверяете...

– Ладно вам, док, - лётчик немедленно нахлобучил шлем на голову.
– Валяйте.

Процедура заняла неожиданно много времени. Когда Домов, наконец, выпустил Антона из кресла, тот успел уже проголодаться. Врач об этом, видимо, догадался, потому что сразу пригласил гостя на кухню.

Огромный, до потолка, хромированный морозильник оказался забит под завязку. Овощные смеси, полуфабрикаты, мясо и фрукты - чего только не было в плотными рядами расположившихся контейнерах. Холодильник на фоне этого агрегата выглядел гораздо скромнее.

– Присядьте, я быстро, - сказал Григорий Антонович и выложил на стол несколько брикетов. Он готовил с сосредоточенным выражением лица, точные, почти механические, движения говорили о том, что знаменитый врач не держит прислуги и привык заботиться о себе сам.

– В каких войсках вы служили?
– спросил Ушаков, и рука, готовившаяся разбить яйцо, на мгновение замерла в воздухе.
– Тоже в авиации?

– С чего вы решили, что я вообще был в армии?
– невозмутимо осведомился врач, продолжая своё занятие.

– Я поспрашивал о вас в госпитале... у сестричек и прочего медперсонала, - усмехнулся Антон. И, увидев эту обаятельную улыбку, Домов понял, что девушки, без сомнения, просто таяли, выкладывая всю подноготную.
– Уверенности не было. Хотя из кусочков и начала выстраиваться интересная мозаика... но это, - молодой человек указал на морозильник, - уничтожило последние сомнения. У вас в морозилке все позиции армейского рациона.

– Этот рацион разработан в соответствии с требованиями диетологии. Так что включает все необходимые для организма элементы.

– У вас даже контейнеры расставлены в том же порядке, что на моём камбузе, - заметил пилот.

– Я люблю порядок, - Домов повернулся, опёрся бедром о разделочный стол и теперь глядел на гостя прямо и несколько задумчиво. Антон отвечал тем же. И чем дольше он вглядывался в это бесстрастное лицо, плотно сжатые губы, тем сильнее утверждался в своей догадке.

– Так где вы служили?