Разведчики

— Я нарочно выбрал для вашей группы Деснянский район. Можно было бы обосноваться или в Михайлово-Коцюбинском, или в Козелецком районах, но один из ваших разведчиков, Шохин, — уроженец Деснянска, а это уже большой плюс для разведгруппы.

Гладыш взял стул и, увидев на столе освещенную солнцем карту Черниговской области, подсел к ней.

— Да, это очень важно, товарищ подполковник.

Несколько минут молчали. Подполковник сосредоточенно просматривал какие-то бумаги. В распахнутое окно вливался аромат цветущей яблони, доносилось тревожное щебетание кем-то вспугнутых ласточек. Гладышу видно было, как они, то взлетая высоко вверх, то падая вниз, кружились у окна. «Где-то близко от гнезда кошка», — подумал он.

Распахнутое окно, тревожный крик листочек всколыхнули воспоминания. Гладыш тяжело опустил голову. В сентябре сорок первого года он и радистка Нина — его жена — были заброшены в тыл к финнам. Они укрылись в одном из домиков опустевшего прифронтового селения. Мимо окон пролегала асфальтированная дорога, невдалеке стояла воинская часть. И никто не подозревал, что в полуразрушенном домике, кроме крикливых, запоздавших с отлетом ласточек, находились советские разведчики.

Был такой же солнечный день, но не весенний, а один из первых дней золотой осени, когда еще только начинают краснеть листья клена и чуть желтеют березы.

До сих пор Гладыш не знал — почему их обнаружили, чем они себя выдали. Но в это утро он сразу заподозрил неладное, увидев цепь направляющихся к домику белофиннов. Он и Нина хотели незаметно покинуть свое убежище, у них были подготовлены еще два скрытых жилья, но их заметили сквозь проломы и обстреляли.

Нину убили первым же выстрелом. Ни стона, ни последнего слова… Гладыша охватило неудержимое желание остаться рядом с ней, сражаться до последнего патрона, бить без промаха, уничтожать и уничтожать фашистов! Но на это он не имел права. Он разведчик!..

Голова Гладыша клонилась ниже. Губы были крепко сжаты.

— Вы что-либо имеете против места выброски? — оторвавшись от бумаг и удивленно посмотрев на Гладыша, спросил подполковник.

Гладыш поднял голову:

— Нет, товарищ подполковник, — твердо сказал он. — Выбор места считаю удачным. — Он перевел глаза на карту: — Город Деснянск на левом берегу Десны, на правом — луга, рощи и разбросанные деревни. Совсем рядом лесные массивы. Более удобного места не подобрать. И с личным составом мне повезло: как вы уже сказали, старший сержант Шохин — житель Деснянска, Васыль Подкова по национальности украинец, хорошо знает украинский язык…

— А немецкий? — пытливо посмотрел на Гладыша подполковник. — Как у вас со знанием немецкого языка?

— Слабо, товарищ подполковник, — признался Гладыш.

— Знать язык врага разведчику просто необходимо, — проговорил подполковник, подходя к окошку. И неожиданно сказал совсем о другом, и лицо стало иным, помолодевшим: — Как поздно в этом году цветет яблоня. — Очевидно, вспомнил о личном, домашнем. Повернувшись к Гладышу, он оперся рукой о подоконник и продолжал прежним официальным тоном: — По последним донесениям, обстановка в Деснянском районе такова: партизанские отряды Деснянского района, успешно начавшие свои действия, освободили две роты и штаб полка Героя Советского Союза Мартынова. С приходом фашистов оставленные для подпольной работы коммунисты в первые же дни фашистской оккупации были преданы. Командир отряда Бедняцкий арестован. Только троим или четверым удалось присоединиться к партизанам Брянских лесов, остальные расстреляны или замучены в гестапо. В Деснянске оказалась большая группа украинско-немецких националистов, они открыто работают с гитлеровцами; но важно то, что сейчас в районе вновь возрождается подпольное движение борцов за Родину. Недавно туда прибыл представитель Киевского подпольного обкома. Вот пока все сведения.

Подполковник подошел к столу и начал сворачивать карту:

— О месте выброски сообщите своей группе в день вылета. Разъясните каждому, что работа в разведгруппе исключительно добровольная… Ну, это вы сами знаете, старый разведчик. Кто полетит с вами из радистов, скажу дополнительно. Пока отдыхайте со своей группой.

От начальника Гладыш поехал на мотоцикле к месту учебы разведчиков.

Занятия подходили к концу. Гладыш остановил мотоцикл у поляны с разбросанными камнями, местами поросшей кустарником. Человек двадцать бойцов цепью прочесывали местность. «Ищут парашютиста», — подумал Гладыш. Он подождал, пока прошла цепь бойцов, хотел уже, ехать дальше, как увидел, что почти рядом, у расщелины, отделился большой ком земли с травой. Из-под него осторожно вылез разведчик, там у него была вырыта небольшая ямка. «Хорошо маскируется, — удовлетворенно отметил Гладыш, проезжая поляну. — Интересно узнать его фамилию, башковитый парень».

На опушке леса устроены землянки, складские помещения. Здесь разведчики учатся без шума снимать часовых. Рядом участок укреплений; разведчики, лежа, резали колючую проволоку, чуть поодаль учились минировать и находить мины… Дальше шла сильно заболоченная местность. От небольшой протекающей вблизи речушки прорыт канал, заканчивающийся шлюзом. На берегу Петр Шохин и Василь Подкова «вязали» плот. Гладыш остановился рядом с инструктором посмотреть, как справятся его разведчики с этой задачей. Подтащив два толстых бревна, они удивительно быстро скрепили их вместе, спустили в воду и, замаскировавшись ветками, улеглись на плоту. Издали казалось — по реке плывет верхушка большого, сломанного бурей дерева. Вот плот у перекинутого через реку моста зацепился за сваи, продержался минуты две-три и поплыл дальше. Приглушенный хлопок показал, что мост взорван.

Гладыш смотрел на плот, который по-прежнему тихо плыл по реке, а на противоположный берег выходили Шохин и Подкова. «Черт, я не видел, как они покинули плот, — выругал себя Гладыш, — молодцы, молодцы…»

Инструктор школы, стоявший все время молча, отметил время:

— Сегодня на постройку плота они затратили шесть минут и сорок секунд, — сказал он довольным голосом, — мину подложили за одну минуту пятьдесят три секунды… Вообще Шохин — очень способный разведчик.

— Прошел неплохую школу, парень с большим боевым опытом. — И, вынув из планшетки конверт, Гладыш передал его инструктору: — Вот приказ об откомандировании из школы Петра Шохина и Василия Подковы в мое распоряжение…

…Отжав из одежды воду, Шохин и Подкова сидели на берегу в одних трусах, поджидая, когда просохнет обмундирование.

— Солнышко греет, а я вместо барабана зубами дробь выбиваю, — пошутил Васыль.

— Займись физзарядкой.

— Интересно… куда нас… теперь пошлют, — прерывающимся от озноба голосом проговорил Васыль, энергично размахивая руками.

— Чего размахался, как мельница крыльями, чтоб заметнее было? — прикрикнул Шохин.

Васыль засмеялся:

— Ты что — уж в тылу у фашистов? Пока мы дома.

— Нет, брат, мы и сейчас должны действовать так, будто бы находимся там. А к мысли о постоянной осторожности надо приучаться…

Возвращались в казарму медленно. Подготовка закончена. Многому они здесь научились, даже варить кашу из древесной коры… Подчас приходилось трудно, казалось — не выдержат до конца учебы, но утешали себя тем, что если трудно в учебе — легко в бою. Разведчик должен многое знать и многое уметь. Очень беспокоило Шохина плохое усвоение немецкого языка. Как жалел сейчас, что не занимался им серьезно в средней школе.

Петр Шохин шел, опустив голову. Перед таким делом письмо бы написать родным, да некуда писать, гитлеровцы заняли родной городок. Неужели правду сообщил дед Охрим, что фашисты отца расстреляли?! Не хочется верить этому известию, а сердце щемит, не успокаивается…

Васыль Подкова искоса поглядывает на Петра. Видит нервное подергивание щеки на загорелом, скуластом лице… И захотелось ему отвлечь товарища от тяжелых мыслей. Негромко, но с большим чувством, Васыль на память прочел любимые строки стихотворения Шевченко: