Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем

По словам мадам, я, такая-сякая, воспользовалась тем, что в доме никого не было, слуги не в счет, и коварно совратила заглянувшего в гости мужниного друга детства некоего магиуса Ханта. Так что очень удачно, что уехавшая навестить подругу бдительная свекровь, оставила записывающий артефакт в супружеской спальне. Как знала! Любопытно, для случайного блуда в таком огромном доме другого места не нашлось? Или изменять полагается только в супружеских спальнях?

Вот мой другой муж из другого мира (странно звучит) делал это в специально снятой квартире. И именно его кобелимость, а не моя сучность, как его адвокат пытался убедить судью, послужила причиной довольно болезненного развода. Я любила и долго закрывала глаза на очевидное.

Тяжело и мучительно совместно нажитое было поделено пополам. Бывшему казалось, что моя половина больше, но я послала его подавать протесты судье, а сама отправилась праздновать. Одна. В парикмахерскую. И специально в зеркало не смотрела, чтоб эффект был сногсшибательнее, когда приду домой. Что ж, мое пожелание кардинально сменить образ удалось на славу, если бы еще не шальной автомобиль, выскочивший из-за угла на плохо освещенной улице…

Бр-р-р… Пусть бы это был просто дурной сон. Там у меня имелся четкий план, как быть дальше, а здесь только сумка. Я даже не знаю, что в ней, помимо небольшого комка одежды от служанки и копии протокола суда от пристава.

Кстати, свекровище порывалась пару раз проверить, не утащила ли я что-нибудь ценное, кроме того, что мне было положено. Она так усердно несколько раз напомнила, что в сумке именно те вещи, что имелись при мне в момент появления в Даркести-холл. А еще так активно призывала в свидетели портрет любимого сына, что я засомневалась. Положенного либо не доложили, либо наоборот и проверке быть?

– Со всем уважением, леди Даркести, но у меня есть и другие дела на сегодня. Нельзя ли сократить момент прощания? – заговорил поверенный, воспользовавшись моментом, когда свекровь замолчала и вдохнула полной грудью, чтобы набрать воздуха для нового потока оскорблений и упреков.

Слова пристава заставили ее сдуться с недовольным шипением и, брезгливо поджав губы, пожелать мне какой-то дороги. Какой именно, никто не разобрал, но ее глаза обещали долгий, извилистый и мучительный путь в один конец. Мысленно пожелала ей того же и вышла.

Из полезного – я узнала о себе много интересного и полюбовалась Извергом. Простите, Извером. На портрете в холле ему было лет восемнадцать и он был хорош собой, если живописец не слишком льстил. Сколько ему сейчас – непонятно. Как непонятно и то, где его черти, или чем тут принято ругаться, носят.

Так занят, что от дел не оторваться, или его сердце разбито вдребезги коварной мной, и он видеть меня не может? Хотелось бы второе, но практика показывает, что в таких ситуациях выигрывает самый банальный и прямой как палка вариант. Вот кстати…

– А что, милейший, душка Извер сам не мог приехать? – спросила я каким-то неожиданно мерзким голосом, удивившим меня саму, как и это вот “милейший”. Меньше нужно со свекровями общаться.

– Не мог. У островов сейчас сильно штормит, корабли не ходят, так что только магический вестник туда и обратно.

По крыше поскреблось, мы посмотрели вверх.

Дурная птица еще не отстала? Это она – магический вестник? Ей следовало энергичнее молотить крыльями обратно, из-за нее у меня было только сегодня, чтобы забрать пособие. А учитывая, что я совершенно не представляю, как и где это делать… Снова пристала к приставу.

– В любом отделении королевского банка, – терпеливо ответили мне. – Они есть на каждой улице.

Снова поскреблось. Так и крышу продерет. Когти, которые мне довелось рассмотреть довольно близко, внушали уважение.

– А… вестник разве не должен был, – я повертела рукой, – испариться после доставки?

Помнится, в одном фильме такие штуки лопались со спецэффектами в виде блестяшек, и оставалось только послание.

– Почему? Это же личный вестник магиуса Даркести, а не какой-то там для разовых поручений. Разве вы не узнали? – удивился поверенный.

Однако, конфуз. Пришлось неопределенно пожать плечами и тоже удивиться. Вдруг сработает?

Сработало. Или просто пристав был не слишком высокого мнения о женской сообразительности вообще.

– Долго нам еще ехать?

Снова удивленный взгляд. Так. Лучше я помолчу. Буду загадочной.

А муженек-то, оказывается, магиус, а не просто так. И свекровище на что-то темное намекала.

Глава 3

Загород с особняками наконец закончился. Мы миновали высокие арочные ворота и теперь катили по брусчатке или мостовой. В общем, по улице. Копыта цокали, колеса подпрыгивали, нас потряхивало. Я держала язык за зубами, чтоб не прикусить и не ляпнуть лишнего, и жадно разглядывала иномирский город. Ничего так. С виду похоже на открытку из Праги, если разбавить средневековые прелести неоном. Но поскольку никаких столбов с проводами и прочих коммуникаций не наблюдалось, вывод я сделала один – магия.

Заботливый пристав высадил меня рядом с приличной, по его словам, гостиницей, посоветовал снять комнату с ужином, отдохнуть, привести мысли в порядок и навестить отделение банка.

Справа от входа мигнула и развернулась рулончиком искристая лента со столбиком букв. “Номера”, – обещала надпись и призывно заманивала порхающими бабочками. Осталось только любовника добавить для комплекта.

Войдя, я попросила номер в минимальной конфигурации, разумно предположив, что в приличных гостиницах и дерут прилично, а у меня с собой никаких денег. Но я возлагала большие надежды на сумку и коварство свекрови, как вариант подкинувшую мне кошель с местной валютой, чтоб показательно разоблачить на крыльце дома и отправить не просто прочь, а сразу за решетку, как воришку.

Ничего такого не нашлось. Обычный дорожный набор. Щипчики, ножнички, расческа, флакончик духов, что-то похожее на паспорт, блокнот с карандашом, мелочи, назначение которых мне было непонятно – не то украшения, не то страшно магические штуки. Стопка документов обычного бюрократического вида, если не брать во внимание все те же столбики вместо строчек. К документам прилагался мешочек с камушком. Я было обрадовалась – драгоценное! Но нет. Камушек оказался аналогом диктофона со свидетельством моей измены. На бирке значилось, что это копия, а как по мне – полный провал.

Потому что когда я сжала блестяшку в руке…

–Вы нарочно? Вам доставляет удовольствие смотреть, как я извожусь. Ну же, скорее!– это, кажется, я, которая еще была не я.

–Наслаждение не терпит суеты, пуговка,– отвечал глубокий сочный мужской голос, прерываемый шелестом. Одежды?

–Филисет скоро вернется и никакого наслаждения не выйдет. Дайте же мне его!

Мужчина рассмеялся. Послышались невнятные звуки, шаги, шорохи.