Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе

Ввиду вышеизложенного, настойчиво предлагаю вам составить прошение к господину Первому Советнику. Он оценит разумность ваших требований и вынесет решение о том, предоставлять ли дополнительное финансирование.

С уважением,

Гарольд Помбри,

поверенный господина Первого советника Кориана Аслана Амбера'.

Раздались шаги, и на кухню вошел сонный Марк с Кори на руках.

— Ой, девочка! А чем это у тебя так пахнет вкусно? Ну ты мастерица, я на секунду прилег! Как там в городе? Ты что, и полы тут успела помыть? Когда?

— А-а! М-а! — потянулся ко мне Кори, и я улыбнулась.

Сейчас, малыш.

'Уважаемый мистер Помбри!

Я поняла вас правильно. Господин Первый Советник был весьма щедр и прозорлив, назначая мне жалование, оно полностью покрывает все расходы. С вашего позволения, я вернусь к работе, ведь стала экономкой в доме самого Первого советника и должна выполнять обязанности безупречно.

Спасибо.

Алиса'.

Я едва успела взять Кори на руки и поцеловать его в сладко пахнущую макушку, когда шкатулка снова зазвонила.

Да какой же он настойчивый!

Но, развернув третье письмо, я вздрогнула, потому что увидела совсем другой почерк. Неразборчивый, быстрый и жесктий, так что бумага в нескольких местах была порвана. Тот самый почерк.

«Алиса, мать твою, ты головой ударилась? Что ты из себя строишь?»

Кориан.

Я буквально услышала его голос.

Раньше, чем я сообразила, что делаю, я перевернула лист, обмакнула перо в чернила и быстро написала:

«А ты?»

И бросила письмо в шкатулку.

Тут же ее открыла — но было уже поздно, письмо исчезло.

Чтоб его.

* * *

Господин Первый советник Кориан Аслан Амбер

Я смотрел на короткую фразу, выведенную аккуратным почерком бывшей жены, и испытывал огромное желание спалить все вокруг к едреной матери.

— В-в-вы, — прозаикался обычно невозмутимый Помбри, над столом которого я навис, — ж-ж-желаете, чтобы я что-то ответил?

Я смял письмо в кулаке, и оно вспыхнуло.

Голову я ей хочу оторвать.

Вот с того момента, как в первый раз увидел, и хочу.

Глава 12

Я посмотрел на пепел у себя в руке и, открыв окно, вытряхнул его на улицу.

— Г-г-господин Первый Советник, здесь же есть пепельница! — проблеял Помбри. — Я мог бы сам сжечь, чтобы вы руки не марали! Не желаете?..

Да что за тряпка! Нормально он может со мной говорить или нет? Почему у него вид всегда такой, как будто я его за шкирку к виселице волоку?

Алиса смотрела на меня точно так же, рот боялась лишний раз открыть. Ни рыба ни мясо, вечно отводила глаза. Никогда не мог понять, что у нее на уме, вечно от меня шарахалась. Хотя, может, там ума просто не было.

— Не желаю, — ответил я и обернулся к бледному Помбри. — Ну?

— Ч-ч-что?

— Дракон в пальто! Отвечать ты что собрался?

Помбри вздрогнул, открыл рот, зашелестел бумагами и уронил их на пол. Гос-с-споди…

— А! Да! Я думаю… ввиду некомпетентности… считаю… что… ну…

— Ну?!

— Что эту женщину необходимо уволить.

Повисла тишина, и я отвернулся к окну.

Ее и нанимать было нельзя. Какое мне дело до бывшей жены? Сама виновата, я ей все дал: деньги, наряды, балы, цацки — все у нее было, чего она хотела. А что она умудрилась все это профукать — так не мои проблемы.

— Понимаете, — торопливо забормотал Помбри, — судя по ее письмам, она вопиюще безграмотна, не имеет понятия о деловой переписке и не желает выполнять свои обязанности. Вряд ли она сможет как следует присмотреть за поместьем Абмеров, сэр. Господин. Первый советник. Сэр.

Я дернул плечом, рассматривая улицу за окном. Перед глазами стояло лицо Алисы.

Признаться, я ее не узнал, когда она свалилась мне под ноги в лужу. И дело было не в том, что я выбросил из головы лицо бывшей жены (к сожалению).

Дело было в том, что на этом лице остались одни только огромные глаза, какие-то потускневшие, почти серые, хотя раньше были яркими, голубыми. Алиса и так никогда не была особенно упитанной, а сейчас от нее вообще осталась одна тень. Бледная, полупрозрачная, с острыми скулами, такая тонкая, что талию, кажется, двумя руками можно было бы обхватить.

Ничего не смог поделать с разлившимся внутри удовлетворением. Именно так я и хотел бы встретить девку, которая всадила мне нож в спину.

Я, правда, не до конца понял, почему, как только я разглядел, что она в самом деле не стоит на ногах, удовлетворение тут же пошло на хрен, а внутри все буквально взорвалось от желания помочь. Захотелось ее обнять, согреть, запереть где-нибудь, где тепло и безопасно. Идиотизм. Какое мне дело до бывшей жены?

И от кого она нагуляла этого ублюдка? От того конюха, из-под которого я ее вытащил год назад? Я так понимаю, этот дыркоискатель от нее смотался, когда сообразил, что дурочка осталась без денег. По своей же глупости.

Надо было его прибить там же, на месте, а я пожалел, идиот.

Под окном Помбри стояла карета с гербом Амберов. На краю открытого окна лежал женский локоток, обтянутый белой атласной перчаткой — Лира попросила меня «не задерживаться», потому что «будет скучать».

Моя невеста, которую как-то один полуслепой дед на приеме перепутал с Алисой.

Она меня ждет, а я стою здесь и думаю о бывшей жене. Гнать такую экономку к едреной матери — прав Помбри, хоть он и тряпка.

Слабость всегда меня бесила больше всего остального. Слабость, слюнтяйство и трусость.

— Вы ж-ж-желаете…

Да чтоб тебя.

— Дай мне письма.

— Какие?

— Алисины, какие еще!

— А-а-а, мисс Фишер!

Я закатил глаза, а потом пробежался по ровным строчкам, аккуратным, как будто Алиса писала неспешно, спокойно, список продуктов, к примеру, а не письмо тому, от кого буквально зависит ее жизнь. Или она слишком глупа, чтобы это понять?

«Ничего сверх предоставленных средств не требуется», «господин Первый Советник был весьма щедр и прозорлив, назначая мне жалование, оно полностью покрывает все расходы»…