Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе

Я уже давно придумала способ передвигаться побыстрее: нужно просто держаться края тротуара, чтобы всегда иметь возможность ухватиться за стену здания и переждать приступ головокружения.

Когда-то, когда я только мечтала о детях от Кориана, я думала, что буду целыми днями возиться с малышом, а Кориан будет иногда к нам заходить — даже в самых смелых мечтах я не могла бы представить того, чтобы он наравне со мной ухаживал за ребенком. Где, в конце концов, Кориан, и где дети.

Но долгожданная беременность не наступала, хотя Кориан регулярно посещал мою спальню.

«Потому что я дракон, а не забулдыга, который может нагулять с десяток ублюдков и не заметить. Сейчас не время для детей. Я не собираюсь их заводить сейчас».

«Но…»

«Не мешай мне. Зачем ты пришла сюда? Я просил не соваться в мой кабинет».

Просил, да. Но мы не виделись две недели, пока Кориан был в столице, далеко от родового поместья, где жила теперь я, и я подумала… Ладно.

Я даже в приюте не чувствовала себя так одиноко, как пустом доме Кориана. Мне все казалось, что если я буду послушной, тихой и приветливой, муж потеплеет ко мне, — он ведь в самом деле непростой человек. Дракон.

И женился на мне… Я до сих пор не понимала, зачем ему это сдалось.

«Алиса», — окликнул он, когда я уже вышла в коридор.

«Что?»

Я что-то опять сделала не так?

Я обернулась. Взгляд Кориана потеплел — или это мне только показалось?

«Спустись вниз, я привез тебе подарок, — голос Кориана звучал мягко. — Надеюсь, понравится. Бархатная коробка на столе».

В тот вечер в поместье приехал Гарри. Он был кузеном Кориана или что-то вроде того. Тоже дракон, только — совсем простой. Улыбчивый, веселый, со светлыми вьющимися волосами и ужасно смешливый. Даже его глаза с вертикальными зрачками почему-то не пугали. Ко мне он относился как к младшей сестре, и мы часто проводили вместе время, пока Кориан был занят делами. Мы болтали, читали или играли в карты. Иногда я думала о том, как здорово было бы вот так же болтать с Корианом, но он и болтовня — были чем-то противоположным.

«Ты достойна большего, чем мой нелюдимый кузен», — заявил однажды Гарри.

После того, как Кориан отчитал меня за слишком громкий смех, который отвлекал его от работы.

«Не говори так», — попросила я.

На следующий день Гарри уехал, а спустя неделю вернулся. Он наведывался в гости довольно часто, и я ждала его визитов, радуясь, что у меня появился друг.

В тот день, когда все случилось, Гарри как раз уехал по делам в столицу. Или нет?

Я плохо помнила тот день.

Помнила только, что пришла в себя в пристройке для слуг, и что я была не одна, и что Кориан вздернул меня на ноги. В какой-то момент мне показалось, что он меня убьет.

А еще я помнила, что вокруг пахло миндалем — должно быть, запах пирожных, которые я решила испечь в подарок Кориану на его день рождения, до сих пор не выветрился с моего платья.

Шаг, еще шаг… Наконец впереди показалось здание приюта.

Когда-то оно наверняка было прекрасным. Сейчас лепнина покрошилась и давно осыпалась, красный кирпич выглядел от старости как дерево, поеденное насекомыми, а деревянная дверь покосилась, так что ее нужно быть приподнимать, прежде чем толкнуть и войти внутрь.

Пахло в приюте привычно: лежалым бельем, потом, капустным супом, который варили здесь в подвальной кухне из расчета одна порция на человека.

— Оплату принесла? — не поднимая глаз от журнала, спросила меня миссис Морис.

В приюте можно было жить бесплатно неделю — если оказался в трудной ситуации. Меня с ребенком на руках пустили сюда без проблем.

Но ведь прошло уже почти три месяца — я уже на несколько дней задержала оплату. Как последняя дурочка отдала последние деньги в агентство по трудоустройству! Ничего, пускай не думают, что им удастся так просто от меня избавиться.

— Я принесу.

— Ты должна была принести вчера.

— Я…

— Если не будет оплаты сегодня вечером — можешь выметаться! — рявкнула миссис Морис, глядя на меня из-за толстых стекол очков, отчего ее глаза казались похожими на глаза стрекозы. — Тут тебе не дом, а я не твоя мама, чтобы меня завтраками кормить!

Кивнув, я быстро проскользнула мимо и — хотела бы я сказать, что взлетела по лестнице, но такие фокусы мне уже давно были недоступны. Второй этаж казался настоящей горой.

Наконец одолев скрипучие ступеньки, неуловимо липкие, как будто впитавшие в себя грязь и запах спертого воздуха, я сделала еще несколько шагов по коридору и наконец ввалилась в комнату, где жила.

Тут же услышала радостное детское гиканье. Кори!

Улыбнувшись, я поспешила к моей койке.

— Притащилась наконец!

— Когда ты уже выметешься отсюда, нахлебница?

— И крикуна своего заберешь, спать невозможно!

В комнате было девять коек помимо моей — и иногда я не успевала даже познакомиться с соседями, так быстро они менялись. Здесь бывали и мамы с детьми, как я, и пьянчуги, и люди без ног, и старики.

Стоило ли говорить, что мамы с младенцами были самыми нелюбимыми для всех соседями? Так что в комнате меня, мягко говоря, не жаловали.

Подойдя к койке, стоящей у стены, я взяла сына на руки и уткнулась носом в сладко пахнущую макушку.

— Алиса! — обрадовался Марк. — Смотри-ка, чему мы научились! Кори, покажи маме. Давай, положи его на кровать.

Марк жил здесь уже месяц. Ему было за семьдесят, но Марк по-прежнему был крепким и сильным мужчиной, выглядел он минимум на десять лет моложе своего возраста. Он оказался без дома, когда попытался продать свой, чтобы переехать поближе к детям, но его обманули, украли деньги. Так и попал в приют, ожидая, пока дети откликнутся на просьбу о помощи, пришлют денег или приедут сами, — но те все никак не писали. Марк не отчаивался, а я изо всех сил вместе с ним каждый день вот уже два месяца ждала письма.

Мы с ним подружились — настолько, что со временем я даже смогла доверить ему Кори.

— Как вы тут без меня? — спросила я и обеспокоенно нахмурилась.

Кори был горячим и недовольно возился у меня в руках. Заболел? Голоден? Неужели зубки режутся? Или опять болит животик?

— Отлично! Эй, здоровяк, покажи-ка маме, как умеешь? Не поверишь, перевернулся, пока тебя не было!

— Правда? — Я посмотрела в голубые глаза сынишки и боднула его лбом. — Какой ты умница! Голодный, наверное? Давай поищем еду…

Как я и думала, молока у меня в нужный момент не появилось. Придется снова греть воду для смеси.

Поев, Кори не успокоился, захныкал, его лобик стал совсем горячим, — точно зубки. Кажется, меня снова ждет бессонная ночь.

— Еще немного — и я удавлю это отродье подушкой, — проворчал мужчина с другого конца комнаты. — Когда он уже заткнется?

Я вздрогнула и прищурилась. Только попробуй. Только подойди. Нож под подушкой я не просто так храню — и однажды мне уже пришлось пустить его в ход.