Развод. Люблю другую
Шрифт:
Возле ворот замечаю ту самую Лану Шаграмову, лежащую в луже собственной мочи… Бо-оже… Табличка на ее шее сбилась набок, а из кармана грязной куртки показалось горлышко бутылки с водкой.
– Пап, он пообещал помочь мне с квартирой. Я не хочу вас с Галиной стеснять. Да и девочка я большая… Мне нужен свой угол.
– Дочка, мы и сами справимся с этим. По соседям пройдемся. У нас в поселке туговато со съемным жильем. Но оно есть. Идем, родная. Там Галя борщ сварила, пирог испекла с повидлом. Моя ты красавица, исхудала совсем! На диетах своих сидишь?
– Нет,
– А Котенок как же? – осторожно спрашивает он, ища моего взгляда.
Все-таки мой папка – видный мужик даже в свои шестьдесят три. Высокий, поджарый и… необычайно проницательный.
– Приняла сторону отца. Она без ума от Амалии.
– Тьфу! Сучка мелкая. Пожалеет она еще, да будет поздно.
Глава 8.
Глава 8.
Варвара.
– А вот и наша Варенька, – тянется меня обнять Галина Егоровна.
Прижимает к груди, обдавая ароматом домашней выпечки. В носу предательски щиплет…
– Как вы, теть Галь? Дома… хорошо, – выдыхаю чуть слышно.
Все у папы поменялось… Стало уютнее, свежее… Забор свежевыкрашенный, во дворе порядок. Деревья побелены, листья собраны в огромные, целлофановые пакеты. В прошлый мой приезд он… умирал заживо…
Встретил меня на пороге, окинув немигающим взглядом. Заросший, тощий… Он ничего не хотел… По полу мыши бегали, пахло немытым туалетом…
– Хорошо все теперь, дочка, – протягивает отец, очевидно, возвращаясь мыслями в тот день. – Давай скорее кушать, Варь. Галя, посмотри, какая Варюха худая стала. Совсем тебе на работе загоняли.
– Пап, да у вас же и приземлиться негде, – сетую я, оглядывая ободранные стены.
В моей бывшей комнате громоздятся банки со шпаклевкой и рулоны обоев.
– Раскладушка есть, Варь. Прости меня, дочка. Я планировал к весне все закончить. Или к лету… Хотел вас с Катюней в гости позвать. А оно… Вона как все вышло. Мебель мы с Галей спрятали в спальне. Сами в зале спим. Тебе в кухне постелим.
– Пап, я найду жилье, не волнуйся. Теть Галь, а ваш дом…
– Там дети мои живут, Варенька. Дочка с мужем и их двое деток. Я бы с радостью пустила тебя.
– Ладно, пап… Я знаю, что вы помогли бы мне. Будем обедать?
– Садись, дочка. Не суетись, мы накроем с Галей. Чем планируешь заниматься?
Мама любила нашу крошечную кухню. Отец много раз предлагал ей расширить помещение, сделать пристройку или соорудить террасу. Но мама отказывалась…
– На работу устроюсь. В районную больницу требуются оперирующие гинекологи?
– Еще как, Варенька. У нас не хватает кадров, – торопится ответить тетя Галя. – Главный врач от восторга прыгать будет.
– У нас и частная клиника открылась. По франшизе, – произносит папа. – Галя, может, все вместе и сходим?
– Папуль, я сама справлюсь. Слава богу, документы отдали. Никакой страшной записи в трудовой книжке у меня нет. Так что… – со вздохом протягиваю я, помешивая ложкой густой, наваристый борщ.
–
Варенька, как же так… Я помогу тебе найти адвоката. Дочка моя в суде работает секретарем. Поспрашиваем, к кому лучше обратиться. Ты ведь не оставишь все так?– Нет, теть Галь. Я хочу защитить свои честь и достоинство. Меня третий день оскорбляют в комментариях говняного паблика «Городские будни». Самое обидное, что… Те пациентки, кому я помогла, молчат, а недовольные…
– Мы читали с Андреем, – тоскливо произносит она. – Так всегда и бывает, Варюш. Набрасываются на человека, как на… Ты, главное не отвечай и не оправдывайся. Поможем с адвокатом. А он заставит этих мерзавцев удалить пост и извиниться.
Душу неволит легкая грусть… Прохаживаюсь по дому, возвращаясь мыслями в прошлое… В дверном проеме темнеют зарубки. И надписи, сделанные рукой мамы… Варе пять лет, шесть, семнадцать…
В горле вырастает горький ком. Такие же остались в моем доме… Я запрещала Юре стирать их… Воображала, как буду показывать детям Катюши, какой маленькой была их мама…
А теперь и нет ничего… То, что было мне дорого, растворилось в небытие.
И те, с кем были связаны самые теплые в мире воспоминания, исчезли…
Слеза скатывается по щеке, обжигая кожу… Не могу плакать. Не время сейчас…
Еще столько всего нужно сделать…
Раскладушку я устанавливаю в прихожей. Тетя Галя привыкла подниматься с рассветом и хозяйничать на кухне. Месить тесто, лепить пельмени.
Я отсыпаюсь, прихожу в себя… Хватает нескольких дней, чтобы привыкнуть к новой реальности, осознать весь ужас случившегося… И понять, что больше никто не позвонит…
Они навсегда вычеркнули меня из жизни. И если с выбором мужа я смирилась, то поведение дочери отказываюсь принимать.
– Все, папуль. Хватит отдыхать. Пора искать жилье и работу, – произношу я, бросая взгляд в заснеженное окно.
– Отошла немного, Варюха? Ты плакала во сне, кричала… Мы с Галей подойти боялись.
– Господи… Все, пап. Отошла. Не могу я без работы. Не мое это…
– Андрюша, ты пойдешь с нами? – деловито протягивает тетя Галя, вытирая руки полотенцем. – Варюша, идем в районную больницу? Или в частную клинику?
– Туда и туда. Планирую работать без выходных.
– Ох… Идите сами, девочки. Варь, а я попробую на пятачок сгонять. Насчет жилья поспрашивать.
Мне приодеться нужно… Собиралась я впопыхах. Совала в чемодан первое, что попадалась под руку.
Правда, парочку приличных блузок и брюк прихватила. Одеваюсь, укладываю волосы, наношу легкий макияж.
Пальцы деревенеют на морозе, когда мы с Галиной Егоровной добираемся до остановки. С такси тут плохо…
До больницы доезжаем быстро. Топаем по нечищенной дорожке к входу в старое здание из грязного, белого кирпича.
– Егоровна, здорова! – кричит дворник в зеленом, рваном тулупе.
– И тебе не хворать, Антонович. А я дочку привела. Врачом у вас работать будет, – не без гордости произносит Галина Егоровна.
Охранника на входе нет. В холле моет полы полная женщина в синей униформе.