Реалити-Шоу

Пройдя шагов десять, он поставил меня на ноги и потянул за собой. Не сопротивляюсь. Нет сил. Лишь раз мельком оглянулась, но не разглядела в кромешной тьме ничего, споткнулась о бордюр, повалилась вперед, больно ударив колено и содрав кожу на ладонях. Бежать не могу, в боку колет так, словно лёгкое проткнули длинным ножом и проворачивают его при каждом вдохе.

— Алён, ещё одно усилие, и ты спасена, — помогая мне встать, он кивнул на черную машину с бледными кольцами стояночных огней, — уже совсем близко. Потерпи, Алёна, слышишь, терпи, не отключайся…

Голос моего спасителя дрожит, кажется, вот-вот сорвётся. «Алёна», — повторяет он не переставая, — «держись, Алёна, терпи». Никто не произносит моё имя с таким трепетом, и почему-то не кажется странным, что он его знает. Напротив, странным кажется, что я не знаю его имени, будто бы всегда знала, а тут вдруг забыла.

Прохлада кожи автомобильных сидений слегка уняла боль от ушибов и ссадин. Несколько кварталов мы неслись быстрее пули, затем свернули на оживленную улицу, смешались с потоком. Перед светофором он сбавил скорость и, в момент, когда огни с жёлтого переключились на красный, резко рванул влево. Проехав сотню метров, убедившись, что никто не едет за нами, мой герой облегченно выдохнул, не глядя, нашарил в подлокотнике маленькую пачку влажных салфеток и жестом предложил её мне.

— Спасибо, — пролепетала я сбивчиво.

— Не стоит благодарности. На моем месте так поступил бы каждый.

— Нет, не думаю. Как тебя зовут?

— Родион.

— Алёна, — протянула я руку и неловко улыбнулась.

— Будем знакомы, — Родион бережно пожал кончики пальцев и улыбнулся в ответ, не переставая бегать глазами по всем зеркалам одновременно.

— Он мертв? — сконфуженно пробормотала я после короткой паузы.

— Кто? — удивленно вскинул брови Родион, — Этот урод?

— Да.

— За его здоровье не беспокойся. С ним остался Миша. Присмотрит до приезда скорой. Он профессор в таких вопросах.

— Врач?

— Нет, — весело усмехнулся Родион, — боксёр-тяжеловес. Мастер спорта международного уровня, между прочим. Бьёт слегка, но всегда наверняка, так что, поспит Гена часок на свежем воздухе, может голова денёк другой поболит. Сама-то как?

— Нормально. Получше.

— Может в больницу?

— Нет, лучше домой.

— Домой возвращаться опасно. Ему известно, где ты живешь…

Я промолчала. Насторожилась. По спине пробежал холодок. Чрезвычайная осведомленность для человека, о существовании которого я не подозревала ещё полчаса назад. А не сбежать ли мне прямо сейчас?

— Могу отвезти тебя к родителям в Касимов.

— Да откуда ты всё знаешь!? — возмущенно выпалила я.

— Работа у меня такая — всё про тебя знать. Я же из съемочной группы реалити-шоу.

— А-а-а-а, — протянула я, ничуть не испытав облегчения.

— Так что, Алёна? Куда едем?

— Ну, точно не к родителям. Их удар хватит, как увидят меня в таком виде, да ещё и в такое время…

— Значит, и переезд откладывается?

— Получается, так.

— Тебе нужно умыться и переодеться.

— Да уж, не помешало бы.

— В гостиницу не повезу. Много лишних вопросов возникнет, а нам только полиции не хватает…

— Это точно…

— Здесь неподалеку у меня есть квартира. Переночуешь, а утром что-нибудь придумаем. Согласна?

— Согласна, — ответила я с нескрываемой безысходностью в голосе. Можно подумать, у меня выбор огромный. Вляпалась по уши в очередную историю. Но этот хотя бы убить меня не пытается. Пока не пытается. А ещё он красивый, чертовски красивый, и голос у него такой бархатный, обволакивающий.

В третьем часу ночи машина выехала на шоссе в направлении Москвы. Прикрыла глаза. Проснулась. Казалось, прошла всего секунда, но в зеркале заднего вида тонкой полоской розовеет заря. Столица дремлет. А говорили, никогда не спит. Даже фонари сонные, и светят они тускло с какой-то болезненной желтизной.

Автоматические ворота неслышно распахнулись. Мы заехали в подземный гараж многоэтажного дома. Из подземелья скоростной лифт поднял нас на двадцать пятый этаж. Родион открыл дверь.

— Проходи, располагайся, чувствуй себя как дома. Халат, полотенце сейчас принесу. Голодная?

— Нет, спасибо.

— Проходи, не бойся, не стесняйся, — легонько подтолкнув меня в коридор, он, не разуваясь, энергично метнулся к шкафу, вывалил на пол белье, подобрал из кучи белый халат и полотенце, наподобие тех, что выдают в дорогих гостиницах, смерил меня взглядом и прихватил ещё белую футболку. — В халате будет неудобно спать, так что вот тебе вместо ночной рубашки. Попозже съезжу в магазин, куплю всё необходимое. Да, и вот ещё, — он протянул крохотную записную книжку и такой же маленький карандаш, — подготовь список нужных вещей.

— Спасибо.

— Пока не за что.

— Но у меня денег нет, — вздохнула я и попыталась вернуть блокнотик.

Решительным жестом Родион остановил меня.

— Запиши нужную сумму туда же в список вещей, — ласково улыбнувшись, он кивнул на две двери в конце коридора, — слева ванная, справа туалет. Всё что увидишь, в твоем распоряжении, всё чего не найдешь, запиши на листик и положи в прихожей. Договорились?

Я нерешительно кивнула и поплелась в ванную. Вид у меня, конечно, ужасный. Волосы растрепались и спутались в один жуткий колтун, тушь растеклась по щекам до самого подбородка, ни следа помады на губах. Всё тело в синяках и ссадинах. Понадобится вагон тонального крема, чтобы хоть как-то это скрыть. Футболка грязная, словно ею мыли полы на овощном рынке. Джинсы прилипли к содранным коленкам. Пока наполнялась ванна, сложила одежду в стиральную машинку.

«Мойся лучше и тщательнее, — думаю про себя, — неизвестно насколько хватит доброты этого Родиона. Богатый не значит глупый, — звучит в голове голос Геннадия, — спросит с тебя Родион, за каждую копеечку спросит, — продолжает голос, — вот увидишь, часа не пройдёт».

За дверью послышался телефонный звонок, короткий разговор, стук в дверь, едва различимый лязг замка, мужской голос, смех. Я притаилась, стараясь не дышать, вслушалась. Не разобрать ни слова. «Кто это может быть? — пронеслась мысль, и тут же другая мысль ответила первой: — кто угодно. Забыла? Ты лежишь в ванной в квартире незнакомого мужчины в центре Москвы. Это не может закончиться хорошо никак».

— Алён, — слышу голос Родиона за дверью, — Алён, я отъеду ненадолго. Скоро вернусь, хорошо?

Я промолчала. Входная дверь захлопнулась, стало тихо. Стиральная машинка медленно ворочает одежду. Таймер показывает полчаса до конца стирки.

«Чёрт, — выругалась про себя, — бежать по холодной улице в мокрой одежде только полбеды. Попробуй ещё достать её оттуда. Да и куда бежать? Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт меня дёрнул, нужно было сразу ехать в Касимов, к маме и папе. Поклонилась бы в пояс, объяснилась, и ничего не случилось бы, никто б от этого не умер».