Реализация
Шрифт:
– Гражданка Шакутина?
– Да, Шакутина Лидия Михайловна, — с достоинством произнесла женщина.
– Я вам жильца нового привёл. Вот, примите и распишитесь, — Леонову явно нравилась хозяйка квартиры, и он нарочно перешёл на шутливый тон.
– Проходите, — расступилась Лидия Михайловна. — Я покажу вашу комнату… э…
– Георгий Олегович, — представился я. — Вы не бойтесь, я — человек не докучливый. Да и работа у меня такая, что больше на ней нахожусь, чем дома.
– Вы наш новый начальник милиции? — проявила свою осведомлённость она.
– Да. Но вы не переживайте, арестами и расстрелами я занимаюсь только вне домашней обстановки.
Я
Ну вот, напугал ни в чём неповинную женщину. Будет теперь думать о мне, бог весть что.
– Это моя комната, — Лидия Михайловна показала на помещение, которое прежде было гостиной. — Это ваша. Все свои вещи я из неё уже вынесла. Кровать, шкаф, стол — мебель моя, конечно, но я её вам уступила. Пожалуйста, пользуйтесь. Если у вас нет постельного белья, на первое время можете пользоваться моим. У меня кое-что осталось с прошлых времён.
– Извините, Лидия Михайловна, мне право слово — неловко, — заговорил я. — Очень не хотелось бы вас стеснять…
– Ах, боже мой, о чём вы говорите! — всплеснула руками та. — Мне, наверное, ещё повезло. К моей приятельнице в дом вселилась целая семья: муж, жена и пятеро детей: мал мала меньше. Дети постоянно болеют и плачут, порой так громко, что приятельница забыла, что такое сон. Так что не надо извинений, Георгий Олегович. Надо просто научиться жить по-новому. Хотя… скажи мне кто-то об этом лет десять назад, я бы рассмеялась ему в лицо.
– Мир меняется, — философски изрёк Леонов. — Да, товарищ Быстров, на днях сюда проведут телефон. Это тоже распоряжение исполкома.
– Спасибо. Телефон — штука хорошая, — обрадовался я.
– Разрешите идти?
– Ступайте. И да — завтра меня не будет, я в губрозыск еду. Ты остаёшься за старшего.
– Есть, оставаться за старшего, — обрадованно отрапортовал он.
Эх, молодость, молодость… Понимание, каким грузом является ответственность за других, приходит с годами.
– Хочу сразу вас предупредить: я вызвала слесаря, он врезал в дверь моей комнаты замок, — сказала Шакутина, как только Леонов ушёл. — Не то, чтобы я вам не доверяю — вы всё-таки начальник милиции, но, поймите меня правильно, я — женщина. Находиться под одной крышей с совершенно посторонним мужчиной…
– Прошу вас, не надо объяснять. Я вас прекрасно понимаю. Мне пока прятать особенно нечего, однако раз пошла такая пьянка — с вашего позволения, я тоже в свою дверь врежу замок.
– Безусловно. Это ваше право, — с достоинством кивнула она.
– Скажите, а лишнего ключика от входа в подъезд у вас не найдётся? Не хотелось бы каждый раз барабанить и поднимать соседей. Я буду часто возвращаться за полночь, а электрический звонок, наверное, не работает.
– Запасной ключ есть, — обрадовала меня Лидия Михайловна. — Она сходила за ним в свою комнату. — И звонок работает. Я… я, видимо, слишком устала после работы: когда учишь детишек музыке, потом весь день в ушах стоит звон, так что звонок могла совершенно случайно не услышать.
– Бывает, — легко согласился я. — Тоже порой набегаешься за день, что потом так спишь — из пушки не разбудить.
Тут я вспомнил мужчину, который едва не сбил нас с ног. На этаже всего две квартиры. Можно, конечно, наивно предположить, что тот вышел из соседней квартиры, но мне хватило взгляда, чтобы по лицу Лидии Михайловны понять, что это гость отсюда, пусть даже
эта несчастная вдовушка и пыталась придать себе строгий и официальный вид.Хотя… Да какой мне дело до чужой личной жизни? Не хочет она афишировать отношения — её дело. Мне это абсолютно фиолетово. Своих проблем полон рот.
Всё-таки денёк выдался насыщенным, ни о каком постельном белье даже думать не хотелось. Я просто завалился на кровать и вырубился, зная, что внутренний будильник подымет меня в назначенный час.
Собственно, так и произошло. Пробудился я, когда за окном ещё было темно. На этот раз в столицу губернии отправлюсь на поезде — это выйдет гораздо быстрее, чем уговаривать извозчиков.
Как и во многих городах вокзал располагался неподалёку от центра. Я слышал через окно паровозные гудки.
С детства обожаю железную дорогу, те специфические шумы и запахи, которые связаны с ней. Сейчас к привычным добавилась копоть от паровозного дыма и едкий аромат машинного масла.
Само здание выглядело типовым. В конце девятнадцатого — начале двадцатого века по похожим проектам строилось огромное количество железнодорожных вокзалов в небольших провинциальных городах.
Я не завтракал, и потому перекусил в буфете. Пара бутербродов, чай с сахаром «сгорели» моментально. Я проглотил пищу и даже не понял как. Стоило взять побольше, но с перрона уже объявляли прибытие поезда. Ничего, схожу в столовку уже в губернской столице, пообедаю поплотнее. Ещё надо будет заскочить к Степановне. Даже соскучиться по ней успел и что-то мне подсказывало, что это чувство взаимно.
Часа через два поезд прибыл на станцию, и я снова оказался на улицах города, который не так давно уже стал считать своим.
В губрозыске меня встретили с радостью, как родного. Больше всех улыбался Смушко.
– Ну, Быстров, мне уже всё рассказали о твоих подвигах. Не успел в Рудановск приехать, как устроил стрельбу. Расскажешь, что за история с этим Митрохиным у тебя приключилась?
– А вам как: официальную версию изложить или как было?
– Сам-то как думаешь?
– Думаю, что врать не стоит. Обстановка в Рудановске откровенно хреновая, товарищ Смушко. Уголовный розыск фактически разложился. Бывший начальник Филатов вымогал у нэпманов деньги, Митрохин, судя по всему, якшался с Алмазом. И это только верхушка айсберга. Боюсь, внутри творится такое… Я просто не понимаю, как Токмаков там работал и почему не разогнал всю эту преступную шоблу.
Смушко погрустнел.
– Боря хотел их разогнать, просто не успел. Это ты у нас умеешь сразу вызывать огонь на себя, а Борис пытался сначала разведать как можно больше, и лишь потом рубануть, но один раз и по всем одновременно. Что-то узнал насчёт его смерти?
– Честно скажу — просто не успел. Я только заявился, как тут же угодил в оборот.
– А к нам зачем приехал? Только не говори, что назад просишься…
– Я бы с удовольствием вернулся на прежнюю должность, но…
– Что — но? — сурово глянул на меня Смушко.
– Но не могу это сделать. Моё задание пока не выполнено. А здесь я нахожусь с важной просьбой, товарищ Смушко. Нужен надёжный человечек, который смог бы сыграть для нашего общего дела очень важную роль.
– Роль… Тебе что — артист нужен?
– Практически. Ищу незасвеченного в Рудановске оперативника или внештатника, который стал бы для бандитов осведомителем в делах «Главплатины». Причём этого товарища необходимо официально трудоустроить на должность экспедитора в Рудановском отделении.