Ребенок для магиссы

К тому же мне давно не восемнадцать, а целых двадцать пять, и потерять я ничего уже не могу. Если только приобрести...

Узнать, какова на вкус любовь Эйнара МакГорна.

– Зачем тебе это платье?
– тем временем поинтересовался он.
– Совершенно ни к чему!

И я была в первый раз безоговорочно с ним согласна.

Его руки уже скользили по моим ногам, подбираясь к бедрам, усиливая жар. Я тоже прикоснулась к его коже, ощущая ее прохладную крепость, вдыхая его запах, чувствуя его возбуждение, заводясь еще сильнее.

– У тебя слишком много одежды, - заявил мне Эйнар хрипло, - чтобы принимать ванну со своим мужем...

Затем он поцеловал меня. Или же это я его поцеловала? Какая, впрочем, разница?..

Реальность исчезла - остались лишь желание, лишь прикосновения, игра наших губ и наших рук. Разгоряченное дыхание и сводящие с ума ласки.

Все это смешивалось с воспоминаниями о сероглазом мальчике, в которого я была влюблена еще с детства. А потом взяла и выросла.

И он тоже... Он тоже вырос. И мы потеряли друг от друга головы, по-другому этого и не объяснить. Да и надо ли кому-то объяснять?

...Он почти стащил с меня платье, как в дверь постучали. И продолжали стучать, хотя Эйнар заявил, чтобы те, кто был с той стороны, отправлялись к демонам. Но они почему-то не захотели никуда отправляться. Вместо этого упрямо долбили в дверь, несмотря на то, что он пообещал встать и отправить их к демонам сам.

Затем они все же вломились в нашу комнату - несколько мужчин с встревоженными лицами. И я, охнув, погрузилась в мыльную воду по шею, судорожно пытаясь натянуть расшнурованное платье. Эйнар поднялся из бадьи, нисколько не смущаясь своей наготы.

– Что произошло?
– спросил у них.

Оказалось, произошло страшное.

Стража обнаружила старого Стивенса, учителя по фехтованию, на заднем дворе без сознания. Как раз в том месте, где он тренировал Робина. Зато мальчика нигде не оказалось. Они перевернули замок с ног на голову, опросили всех, кого смогли, но Робина так и не нашли.

Он исчез.

– Как такое возможно?
– спросил Эйнар, натягивая одежду.

Вот и я тоже... Тоже не могла понять. Кое-как встала, не чувствуя ног. Затем, собрав воедино разбегавшиеся в панике мысли, затянула шнуровку и высушила платье магией. У меня не было времени переодеваться в новое.

И все потому, что мой сын пропал. Наш сын пропал!.. Мы с Эйнаром оказались слишком беспечны - вот так, целовались в бадье, не думая ни о чем, уверовав в то, что замок неприступен.

А враги взяли и добрались до Робина. Здесь, в Твердыне!

– О Боги! Боги, Боги!..
– бормотала я, внезапно осознав, к чему были эти чужаки на землях МакГорнов.

Они пришли сюда вовсе не для того, чтобы угнать овец. О нет, их интересовало совсем другое!

Они явились, чтобы украсть Робина. И им это удалось.

Глава 8

Я очень постаралась не впасть в панику, бросила на это все свои душевные силы. Стояла, судорожно расправляя платье, хотя с ним все было в полном порядке, заставляя себя успокоиться. Не рвать на себе волосы, не начинать хаотично открывать порталы, чтобы куда-то бежать, что-то делать, где-то искать Робина.

Вместо этого, несколько раз вздохнув, попыталась угомонить бешено колотящееся сердце и мечущиеся мысли. Моя паника Робину сейчас не поможет, сказала себе строго. Мне нужно сохранить ясную голову – только так я смогу выяснить, кто и куда забрал моего сына.

А после этого найти их и покарать.

– Мне надо увидеть место, – заявила Эйнару, уже успевшему одеться и теперь расспрашивавшему стражу. – Хочу понять, как это произошло.

Голос совсем не походил на мой прежний – в одночасье стал сухим и скрипучим, словно у несмазанной рессоры, – и Эйнар, повернув голову, уставился мне в глаза.

– Элиз, посмотри на меня! – приказал он и, когда я послушно подняла взгляд, уверенно произнес: – С Робином все будет хорошо! Наш сын все еще в замке. Ты ведь слышала, через Главные Ворота чужаки не проходили, а теперь они тем более не пройдут! Очень скоро мы его найдем. Обыщем здесь все и, если понадобится, разберем Твердыню по камню.

– Мне надо увидеть место, – вновь повторила я. – Эйнар, я должна понять… Посмотреть на все своими глазами. Возможно, твои люди что-то упустили. – Стражники заявили, что в похищении участвовали маги, и больше ничего. – Они могли не заметить того, что увижу я. – Затем выложила свою козырную карту. – Я все-таки из Ирдель, а это что-то да значит!

На это Эйнар кивнул, после чего мы отправились на задний двор, откуда во время занятия со Стивенсом и похитили Робина. Сперва я думала идти порталами, но затем решила, что так мы только потеряем время. В моей голове еще не до конца уложилась сложная система замковых переходов, и я боялась заплутать.

Поэтому шагала рядом с Эйнаром, кусая губы от нетерпения и уговаривая себя, что все будет хорошо. Все обязательно обойдется... Вернее, очень скоро мы его найдем! И нет, мы вовсе не теряем время из-за того, что идем, а не срываемся на бег, потому что этого времени у нас вполне достаточно.

Робин нужен похитителям живым, они не станут его убивать.

А то, что я так сильно за него переживала, – вполне естественно. Он все же мой сын, но я должна сохранять трезвую голову, как и Эйнар МакГорн!

По дороге он отдавал приказания – усилить стражу на воротах, добавить в нее магов. Проверять всех въезжающих, при этом запретить выезд из Твердыни до его особого распоряжения. Начать обыскивать замок и расспрашивать слуг.

Но я видела, каким застывшим стало его лицо.

– Есть ли другие выходы из замка? – спросила я, потому что меры он принял суровые.

Через Главные Ворота похитителям уже было не прорваться, а стража клялась, что из замка никто с ребенком не выезжал. А те, кто выезжал, все наперечет, все им известны!..

Порталы сквозь крепостные стены тоже было не пробить – слишком уж мощные на них стояли заклинания.

Но, оказалось, было и слабое место – потайной ход, прорытый еще во время строительства Твердыни, о котором знали лишь доверенные люди. И этот самый ход охраняли как изнутри, так и присматривали и снаружи…

…Но, как выяснилось, уже больше не охраняли.

По дороге мы свернули к месту, откуда он начинался, – за кузней и красильней, распространявшей едкий запах свежевыделанных шкур, от которого у меня тотчас же заслезились глаза. А после я задохнулась от собственного бессилья, увидев, что до этого заставленный телегами и бочками вход открыт, а возле него лежат двое стражей.