Ребенок Лео
Шрифт:
Гордость, чувство собственного достоинства все это прекрасно, но не помогает ни от утренней тошноты, ни от постоянной усталости. За последний месяц Тери поняла, что забота нужна не только ребенку, но и ей самой. Только едва ли она дождется заботы от Лео после того, как выставила его из дому на глазах у своего бывшего мужа.
Послышался плеск воды, и Тери поняла, что Лео моет руки в алюминиевом рукомойнике.
Должно быть, уходит. Естественно – кому охота иметь дело с капризной, сварливой стервой, в какую она превратилась?
Устало и покорно Тери повернулась к Лео. Он вытирал
– Спасибо за цветы, Лео, – пробормотала она, слишком ясно понимая, что ее благодарность запоздала.
– Я не закончил.
– Думаю, ты сделал достаточно, – ответила она.
С горечью думая, что никогда больше не сможет получать удовольствие от работы в саду. Теперь любимое занятие будет отравлено воспоминаниями об их последней ссоре.
– Нет, Тери, я не закончил с тобой. И на этот раз не позволю тебе меня выставить.
От этих слов, произнесенных сурово и решительно, в душе появилась новая надежда. От восторга закружилась голова. Но что, если – при этой мысли желудок ее сжался, – если он всего лишь не хочет уходить, не ответив оскорблением на оскорбление?
Он двинулся к ней – широкими, размашистыми шагами, будто воин, идущий на врага. Тери застыла, словно вросла в землю: сейчас она могла лишь беспомощно следить за его приближением и ждать удара.
– А теперь слушай меня, и слушай внимательно! – прорычал он, испепеляя ее свирепым, синим огнем яростных глаз.
Он схватил ее за плечи и притянул к себе, лицом к лицу. Тери бессильно обмякла в его руках: парализованная его волей, она чувствовала себя слабой и ничтожной.
– Ты выйдешь за меня замуж. Ты сделаешь это, потому что так нужно. Чтобы зачать ребенка, нужны двое. И чтобы его вырастить, тоже. Мы будем растить ребенка вместе, нравится тебе это или нет!
Глава десятая
Жениться?
Лео хочет на ней жениться?
Несмотря на все, что она сказала и сделала? Тери открыла рот, да так и осталась, не в силах издать ни звука.
Какие там слова! Все мысли ее обратились в хаос от столь невероятного предложения мужчины, который тут же жадно припал к ее губам!
Теперь в его поцелуе не было ни ласки, ни нежного соблазна. Жаркий, страстный, хищный, поцелуй не просил, а требовал повиновения. В первый миг Тери пошатнулась, словно на нее налетел ураган, но в следующую секунду, когда она ощутила вкус его губ, ее трепещущее тело, помимо ее воли, отозвалось на поцелуй Лео, и Тери забыла обо всем, кроме своего желания.
Как земля, изнывавшая от долгой засухи, впитывает спасительные капли дождя, так и она жадно впитывала в себя влагу его рта. Ушло одиночество: она снова жила, снова чувствовала себя женщиной, юной и желанной. Инстинктивно прижавшись к Лео всем телом, она крепко обхватила его за шею, с наслаждением вжимаясь в него, опасаясь только одного – что это блаженство может прекратиться.
Неожиданный восторг овладел ею, когда Лео обхватил ее за ягодицы и, приподняв и прижав к себе, дал ощутить свое возбуждение. «Да! Да!» – беззвучно кричало ее
тело, в восторге предвкушая сладкую близость, которая последует – о, непременно последует! – как всегда бывало в прошлом, когда они наслаждались друг другом…Язык его чувственно обвился вокруг ее языка и заплясал, дразня, соблазняя невысказанными обещаниями.
Тери забыла обо всем, что их разделяло, – обо всем, кроме жара их разгоряченных страстью тел, готовых слиться в древнем как мир танце…
Но Лео не забыл.
Внезапно он оборвал поцелуй и отступил назад, придержав ее за талию, чтобы помешать ей, рвануться к нему.
Тери чуть не застонала от разочарования. Мозг, затуманенный наслаждением, тщетно пытался понять, что произошло. Она открыла глаза и прочла на лице Лео мрачную, холодную решимость.
– Как видишь, Тери, наши чувства взаимны, и если ты осмелишься это отрицать, то станешь последней лгуньей, – отрезал он, сверля ее ледяным, враждебным взглядом.
Она протянула к нему руки, но он отстранился.
Он был возбужден не меньше ее, это Тери почувствовала, однако в отличие от нее сумел сохранить самообладание и ни на секунду не забыл о своей цели.
Тошнотворное чувство потери охватило ее.
Сердце, взбудораженное надеждой и страстью, тяжело ухнуло куда-то вниз. Страшная мысль молнией прорезала туман, словно окутавший ее голову: никогда больше Лео не придет к ней как друг, как возлюбленный. Она сама все разрушила. Сама сделала его своим врагом.
«Тебе нужны только еда и секс!» – бросила она ему так, словно он оскорблял ее своими желаниями. Но это неправда! Ей нравилось кормить его… и, господи, до чего же нравилось заниматься с ним любовью! Какое счастье, что он все-таки вернулся и дал ей шанс загладить ее жестокие, несправедливые слова!
– Да, Лео, наши чувства взаимны, – тихо подтвердила она.
– И всегда были взаимны, – настаивал он.
– Да, – согласилась она.
– Ты хотела меня не меньше, чем я тебя.
– Да.
– И по-прежнему хочешь.
– Да.
– Значит, мы не совсем чужие друг другу.
В его глазах Тери прочла не только вызов. Была в них и застарелая боль, и что-то, похожее на давнюю обиду. Должно быть, своими жестокими словами она, сама того не зная, разбередила какие-то старые раны. Если бы не ребенок, с ужасом поняла Тери, он бы вообще к ней не вернулся!
– Прости, если я дала тебе понять, что не ценю наших отношений, – заговорила она, решив быть с ним честной. Глаза ее молили о понимании и доверии. – Я ценю их, Лео, очень! Просто… когда я узнала, что у нас будет ребенок… ну… я ждала от тебя чего-то большего… какой-то иной реакции…
Глаза его полыхнули гневом. Он отступил еще на шаг.
– Я предложил тебе помощь, – напомнил он.
– Да, знаю. И даже предложил на мне жениться. Но я же знала, что ты противник брака… и подумала, что на самом деле ты этого не хочешь… а потом перешел прямо к сексу, словно для тебя ничего важнее не было… после всего этого твое предложение о помощи казалось каким-то… ну, нереальным, что ли.
– Я никогда не лгал тебе, Тери. Не давал невыполнимых обещаний. Не вводил тебя в заблуждение, не…