Рецепт идеального мужчины

– Дурья башка! Хотя, что там с твоих имбирных мозгов взять, – махнула рукой Алиска. – Сирена – это мама Итана, а полукровка – он сам, потому что его отец королевских кровей, а мать простая смертная. Теперь ясно?

– Да ясно, ясно… – обиделся Павлик, опустив голову и свесив из тарелки ножки.

– А что-нибудь еще визирь говорил, когда оставался один?

– Про заклинание от перхоти что-то бубнил. Это тоже важно и нужно было записать?

– Нет! – Алиска, и Бернадетт в голос рассмеялись, а я подхватила расстроенного кроху в ладонь. – Павлик, ты ведь сам того не понимая, раскрыл черного мага! Даже не представляешь, как я горжусь тобой! Теперь мы знаем, кто виновен в исчезновении Итана, что существенно повышает шансы на его возвращение. Ты – мой герой! Проси, что захочешь.

– И даже новый домик с молочным бассейном?

– Без проблем.

– И подружку? – пряник хитро прищурил один глаз и расплылся в предвкушающей улыбке. – Нет, лучше сразу двух. Или трех!

– Ну и крутой крендель! – захихикала Алиска. – Ты сперва с одной поживи.

– Нет, так не пойдет. Сначала у нас будет воспитательная беседа о любви, верности и семейных ценностях, – пригрозила я размечтавшемуся крохе. – А потом посмотрим на твое поведение.

– Так и знал, что не прокатит… – пробубнил Павлик, залезая в розовую сумку.

– А теперь погнали к Винсу! Обрадуем хорошими новостями, – тут же предложила Алиса, которой после всех выпитых настоек и море было по колено.

– Ага! Завалимся в его покои посреди ночи, а в качестве неоспоримых доказательств против родного дядьки предъявим слова пряничного человечка. Которого, кстати, мы намеренно и, наверняка, противозаконно подкинули в кабинет Жабы для слежки. Вот его величество обрадуется!

– Да, несостыковочка… – протянула Спичкина, глубоко вздохнув. – Но как-то все равно надо ему об этом рассказать.

– Вот пойдешь утром поздравлять короля с именинами, накормишь своим волшебным тортом, а после все и рассказывай, как есть, – посоветовала умудренная опытом Бернадетт. – Уж я-то знаю, как Винсент сладкое любит, хоть и отказывает себе в обычные дни. Только не дави на него, дочка, будь поласковее, он и прислушается.

Глава 43

Когда я проснулась, Спичкина все еще посапывала на другом краю огромной кровати. Над ней, будто заводная, кружила новенькая магическая пчелка. До своих покоев после удачной дегустации подруга так и не добралась. Да и мне было как-то спокойнее, когда она рядом. И не так одиноко.

На том же месте, что и обычно, в свете первых солнечных лучей в воздухе висело новенькое платье. И было оно чудо как хорошо! Белое, воздушное, из тончайших тканей и лучших кружев, наверняка, сотканных лучшими волшебницами-искусницами королевства. А еще в этот раз его украшали живые цветы.

– Кажется, в честь своих именин король решил меня побаловать, – сорвалось с губ, а рука так и тянулась прикоснуться к потрясающему наряду.

От нежнейших цветочных лепестков до кончиков моих пальцев оставались считанные сантиметры, когда комнату наполнил приглушенный мужской голос:

– Не прикасайся!

От неожиданности я вздрогнула и резко отпрыгнула, оказавшись на кровати. Сердце застучало быстрее, а руки сами принялись трясти Алиску.

– Эй… Ты это слышала?

 Не знаю, что напугало меня больше: предупреждение об опасности или сам голос, доносившийся непонятно откуда.

– Румянцева, ну че ты скачешь в такую рань? Будь человеком… Дай поспать еще полчасика, – застонала подруга, натягивая на голову одеяло.

– Али-и-ис… С моим платьем что-то не то…

– Делов-то! Достань пульверизатор с сахарной водой из моей сумки. Только умоляю, не тряси больше, – раздалось из-под одеяла.

Последовав совету захмелевшей подруги, я опрыскала цветы на платье, как мы делали это еще в кондитерской, когда получили смертоносный букет. Как и тогда прекрасные цветы почернели, а вокруг ткани замерцала знакомая зеленоватая дымка.

– Кто-то пытался меня отравить… – пульверизатор выпал из дрожащих рук, а я снова попятилась к кровати.

– Мать моя женщина! – окончательно проснулась Спичкина, во все глаза разглядывая ядовитый наряд. – Интересно, чьих рук это дело? Не Жаба ли постарался, пока ты не успела наговорить на него королю?

– А еще интересно кто меня предупредил? Не причудилось же?

– Ну так, может, картина твоя заговорила? – предположила Алиса.

А ведь Микаэль упоминал об этом. Но пояснил, что с годами магические силы, заключенные в портрете отца, ослабли и он утратил такую способность.

Привычно приложила ладонь к портрету, но что-то было не так. Он больше не улыбался, силы его покидали. Тревожный взгляд полоснул платье, словно умолял прислушаться. И тут до меня дошло: чтобы предупредить, отец израсходовал последнюю магию. Он и теперь все еще переживал за меня, с такой неподдельной любовь смотрели его глаза.

– Так это был ты… – я чувствовала, пришел и наш черед прощаться. Времени оставалось все меньше. – Спасибо, пап. Ты спас мне жизнь...

По щекам заструились слезы. Хотелось сказать так много, но от нахлынувших чувств ребра стянуло тугим обручем и стало тяжело дышать. Было безумно жаль и его с мамой, так рано покинувших этот мир, и саму себя за то, что выросла вдали от дома, так и не узнав собственных родителей.

– Я люблю тебя, слышишь… Ты всегда будешь жить в моем сердце. И ты, и мама… А как только Итан вернется, мы отправимся в ваш дом. Надеюсь, там я смогу больше узнать о вас настоящих…

Тяжелые веки медленно опустились, а поверхность полотна покрылась серебристой пыльцой. Будто подхваченная ветром, залетевшим в окно, она взмыла к потолку и растворилась, словно ее никогда и не было.

Мой взгляд вернулся к портрету отца, но он стал другим. Нет, на нем был изображен все тот же бравый мужчина, от которого я унаследовала некоторые черты… Но он уже не реагировал на мои прикосновения, а в его глазах не осталось прежней искры жизни.

– Соболезную… – просопела за спиной Алиса. – Хоть так успели пообщаться и то хорошо…. А теперь ноги в руки и бегом к Винсу. И платье это непременно нужно ему показать.

Утерла слезы, поставив портрет отца на место. Я ведь знала, что рано или поздно это случится, но сколько не готовься к расставанию, прощаться всегда тяжело.

Отравленное платье посреди комнаты так и мозолило глаза. Вот только страх в моем сердце заменил праведный гнев. Кто бы ни пытался меня прикончить, он получит по заслугам!

Не желая прикасаться к королевским нарядам, достала вещи из нашего мира. Надела джинсы с кроссовками и легкую белую майку. Золотая звезда на плече уже не казалась чем-то чужеродным, только прибавляя уверенности в собственных силах. Собрала волосы в тугой хвост.