Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)

В 1534 г. право на беспошлинный проезд для покупки рыбы в Дмитрове и на Белоозере получил Троице-Сергиев монастырь [485] . Беспошлинным проездом по Волге вплоть до Нижегородского уезда обладал московский митрополит (для провоза оттуда рыбы) [486] . Кирилло-Белозерский монастырь мог беспошлинно покупать ежегодно 20 000 пудов соли в Каргополе и торговать ею в Москве и других городах [487] . Посредническая торговля солью, по вычислениям А. X. Горфункеля, давала этому монастырю около 600 рублей годового дохода [488] .

485

Троице-Сергиев м., кн. 527, л. 200 об. — 201.

486

См. грамоту 1547 г. (АФЗиХ, ч. 1, № 244).

487

Архив ЛОИИ, Акты до 1600 г., № 165; Собр. Шегрена, № 4.

488

А. X. Горфункелъ, указ. соч., стр. 92.

Русское правительство, выражавшее интересы господствующего класса, предоставляло еще достаточно широкие привилегии в торговле духовным феодалам. Впрочем, эти права и привилегии уже в первой половине XVI в. в связи с ростом экономического влияния торгово-посадских кругов русского города начинают постепенно сужаться.

Крупные торговые люди, гости, в товарном обращении занимали еще недостаточно видное место. Они принимали большее участие во внешнеторговых операциях и меньшее — в городской торговле и в торговле на местных рынках. Недостаточный уровень развития товарного производства служил серьезным препятствием развитию крупной оптовой торговли.

Наконец, в продаже на рынке продуктов сельскохозяйственного производства принимали участие крупные светские феодалы, роль которых в товарном обращении состояла по преимуществу в покупке предметов роскоши и ремесленных изделий [489] . Скудны сведения о торговле дворянства [490] . Натуральный характер хозяйства светских феодалов, несмотря на появление денежной ренты, был еще чрезвычайно ярко выражен.

Рост товарного производства к середине XVI в. давал возможность увеличивать количество товаров, предназначенных для вывоза за рубеж, и расширять их ассортимент. Укрепление международного авторитета России также содействовало развитию ее внешнеторговых связей с Западом и Востоком. При этом внешняя торговля с восточными странами в первой половине XVI в. имела большее значение для экономического развития России, чем торговля с европейскими странами.

489

См. А. С. Гудкова, Развитие впутренней торговли в Русском государстве первой половины XVI в., дипломная работа, защищенная в 1953 г. в Московском университете (рукопись).

490

Известно, например, что «служилые люди» приезжали «с товаром» в 1542/43 г. на Устюжну (ЦГАДА, Городовые книги по Устюгу Великому, № 1, л. 55–65).

Основная роль среди восточных государств в товарообороте с Русским государством во всяком случае до середины XVI в. принадлежала Турции [491] . Русское государство было заинтересовано в развитии мирных торговых сношений и противилось всем попыткам западных держав втянуть его в войну с Портой. В Турцию вывозились меха, кожа и изделия из нее [492] , продукция русских серебряников [493] . Из Турции ввозились шелка, жемчуг, пряности [494] . Так, например, в завещании Г. М. Валуева 1543/44 г. упоминается: «тафта ала бурская» (из г. Брусы) [495] . В завещании другого феодала, князя Оболенского (середины XVI в.), среди многочисленных вещей князя были «епанча» бурского «дела», «опашен зуф… ангурская» (из г. Ангоры), «камка адамашна» (из г. Дамаска), «кафтан турской», «сабля турская» [496] . Попадало на Русь даже «струцево (страусово) перо» [497] . Отдельные партии шелковых тканей, шедших из Турции, доходили до 1000 аршин [498] .

491

М. В. Фехнер, указ. соч., стр. 6–7.

492

Сб. РИО, т. XLI, СПб., 1884, стр. 408–409; С. Герберштейн, указ. соч., стр. 91.

493

Сб. РИО, т. XCV, СПб., 1895, стр. 25. Подробнее см. М. В. Фехнер, указ. соч., стр. 56, 97.

494

Из Крыма вывозилось, кроме того, снаряжение для конного войска: «тебеньки крымские» (часть конского убора), «луки крымские» (АФЗиХ, ч. 2, № 176), «тебеньки крымские» упоминаются в другом завещании первой четверти XVI в. (там же, № 97).

495

АФЗиХ, ч. 2, № 176.

496

АФЗиХ, ч. 2, № 207; ср. также «япанчу бурскую» в одном завещании 1540/41 г. (Троице-Сергиев м., кв. 530, л. 74 об. — 76 об.).

497

АФЗиХ, ч. 2, № 172.

498

Ср. М. В. Фехнер, указ. соч., стр. 67.

Посредническую роль в торговле Турции с Россией играл Крым. Так, в 1525 г. крымские купцы взяли в Москву партию тканей из 500 аршин тафты и 10 зуфей [499] .

В начале XVI в. крупным торговым пунктом, в который съезжались турецко-татарские и русские торговые люди, был Азов [500] . Русские купцы нередко бывали в Стамбуле и в Кафе [501] , причем в торговле принимали участие торговые люди ряда крупных городов, в том числе Москвы и Дмитрова [502] . Со своей стороны турецкие купцы посещали Москву и Новгород [503] .

499

М. В. Фехнер, указ. соч., стр. 71. В одном завещании 1543/44 г. упоминается «отбез (обез) крымъская полное шитье» (АФЗиХ, ч. 2, № 172).

500

«Historia Russiae Monumenta», t. I, СПб., 1841, S. 123.

501

Сб. РИО, т. XCV, № 7, стр. 120.

502

С. Герберштейн, указ. соч., стр. 122.

503

См. Сб. РИО, т. XCV, № 7, стр. 120.

Значительной была русская торговля с Ногайской ордой, производившаяся иногда в форме обмена «поминками» (подарками). «Из Ногаев» на Русь вывозили прежде всего лошадей, а также луки и стрелы [504] . Только в 1529/30 г. «из Ногаев» на Русь привезли 80 000 коней, в 1530/31 г. — 30 000, а в 1533/34 г. — 50 000 [505] .

«В Ногаи» из России вывозили суконные и льняные одежды, собольи и беличьи шубы, изделия из железа (гвозди, топоры), оружие, моржовый клык, бумагу и хлеб [506] .

504

«Лук ординской» и лошадь «татарскую» находим в завещании 1543/44 г. (АФЗиХ, ч. 2, № 176); татарскую лошадь знает завещание кн. Ю. А. Оболенского (там же, № 207); в другом завещании 1543/44 г. упоминается «седло ординско сафьяно» (там же, № 172); в другом памятнике встречаем «седло ногайское», см. «Продолжение Древней Российской Вивлиофики» (далее — Продолжение ДРВ), ч. 7, СПб., 1791, стр. 248.

505

А. А. Зимин, Краткие летописцы XV–XVI вв. («Исторический архив», т. V, М.—Л., 1950, стр. И—13). По другим сообщениям, в 1534 г. на Русь прибыло 4700 ногайских гостей с 8000 конями (ПСРЛ, т. XIII, ч. 1, стр. 9). Постниковский Летописец сообщает, что в 1534 г. ногаи на Русь пригнали 40 000 лошадей (М. Н. Тихомиров, Записки о регентстве Елены Глинской, стр. 283).

506

С. Герберштейн, указ- соч., стр. 91; Продолжение ДРВ, ч. 7, стр. 230, 263, 290–291 и др.; ч. 8, СПб., 1793, стр. 47, 48, 197; Сб. РИО, т. XCV, стр. 16, 17. Подробнее см. М. В. Фехнер указ. соч., стр. 54–55; М. Г. Сафаргалиев, Ногайская орда во второй иол овине XVI в. («Сборник научных работ Мордовского государственного педагогического института имени А. И. Полежаева», Саранск, 1949, стр. 37–39); С. О. Шмидт, Предпосылки и первые годы «Казанской войны» (1545–1549 гг.) — «Труды Московского государственного историко-архивного института», т. VI, М., 1954, стр. 212.

Вели торговлю русские купцы и с Казанью [507] . Из русских земель в Казань шла соль, а казанские купцы получали значительные барыши за счет транзитной торговли восточными товарами [508] . Свидетельством широкой торговли с Россией является распространение кладов русской монеты на территории Казанского ханства [509] .

Торговле с Ираном, Средней Азией и Кавказом, производившейся в основном по Волжскому пути, препятствовало Казанское ханство. Однако экономические связи с этими странами все же существовали. Из Ирана вывозились шелковые ткани (в том числе тафта шемахейская), жемчуг и др., с Северного Кавказа — искусно выделанное оружие. Так, в завещании князя Ю. А. Оболенского (середина XVI в.) упоминается «шолом черкасской», «юмшан шамахейской», «наколенки шемохейские», «жемчюги бурмышские» [510] : в другом завещании первой четверти XVI в. — «сабля черкасская» [511] . В Среднюю Азию шла русская деревянная посуда [512] , а оттуда вывозились шелковые ткани [513] .

507

См. о русских купцах в Казани в 1521 г. (ПСРЛ, т. VIII, стр. 269).

508

Г. Перетяткович, Поволжье в XV и XVI веках, М., 1877, стр. 129.

509

Подробнее см. Ш. Ф. Мухамедьяров, Социально-экономический и государственный строй Казанского ханства (XV — первая половина XVI в.), кандидатская диссертация (рукопись), М., 1950, стр. 260–271.

510

АФЗиХ, ч. 2, № 207. «Тафта шамахейская» упоминается в расходных книгах Софийского дома 1548 г. (И. К. Куприянов, указ. соч., стр. 53). Жемчуг «гурмыский» упоминается в завещании 1521 г. князя Дмитрия Ивановича Углицкого (ДиДГ, № 99, стр. 410). «Шелом шамахейской» упоминается в духовной Н. Ф. Лихарева 1539/40 г. (Троице-Сергиев м., кн. 533, л. 813–818 об.).

511

АФЗиХ, ч. 2, № 97. Узды «черькасьския» встречаются в документе 1535 г. (Продолжение ДРВ, ч. 7, стр. 248).

512

«Английские путешественники в Московском государстве в XVI в.», стр. 184.

513

«Английские путешественники в Московском государстве в XVI в.», стр. 184.

Необходимость укрепления экономических связей с народами Кавказа и Средней Азии была одной из причин, вынуждавших русское правительство поставить вопрос о ликвидации Казанского ханства.

Торговля России с Молдавией осложнялась многочисленными препонами, ставившимися литовскими феодалами и крымскими ханами. Однако сохранившиеся сведения говорят, что уже к середине XVI в. из Молдавии на Русь поступали кони [514] и «лазарево сукно» [515] . Еще в 1529 г. молдавский посол вел с собою на Русь коней в качестве «поминков» (подарков), а быть может, и для торговли [516] .

514

В одном завещании 1543/44 г. упомянута «лошадь солова волоская» (АФЗиХ, ч. 2, № 172).

515

И. К. Куприянов, указ. соч., стр. 46.

516

Сб. РИО, т. XXXV, СПб., 1882, стр. 805. В духовной В. И. Вельяминова-Шадрина 15413/41 г. упоминаются «ножи волошские» (Троице-Сергиев м., кн. 530, л. 74 об. — 76 об.).

Торговля с западными странами шла как через Крым, так и через Литву и Кафу (итальянская колония в Крыму). В результате посреднической торговли турок на Русь проникали итальянские товары, прежде всего ткани и одежда. Так, например, в середине XVI в. у одного из князей Оболенских были «тафта ала, венецейская», «шубка фрясская», «однорядка фрязская» [517]

Из Западной Европы непосредственно через Литву также шли ткани (прежде всего сукна).

<

517

АФЗиХ, ч. 2, № 207; упоминается также «шуба атлас венидицкой» в духовной 1540/41 г. (Троице-Сергиев м., кн. 530, л. 74 об. — 76 об.).

image l:href="#" title="Итальянский бархат, XVI в. Государственный Исторический музей." />

Сукно «ипское» (ипрское) и «лупское» (лондонское) даже переправлялось русским правительством в качестве поминков «в Ногаи» [518] . Попадали на Русь «шарлат» [519] , «однорядки» из брюггского и лондонского сукна [520] некоторое количество «белого» немецкого железа [521] . Из Чехии попадало зеленое чешское сукно [522] .

518

Сб. РИО, т. XCV, стр. 16, 17; ср. Продолжение ДРВ, ч. 7, стр. 248; ч. 8, стр. 197. В духовной 1541/42 г. одного из митрополичьих бояр В. Ф. Сурмина упоминаются опашень и шуба «лунские» (Троице-Сергиев м., кн. 530, л. 30–38).

519

АФЗиХ, ч. 2, № 207; ср. однорядка «скорлатна» в завещании князя Дмитрия Ивановича Углицкого 1521 г. (ДиДГ, № 99, стр. 411)

520

АФЗиХ, ч. 2, № 229; ср. № 207, 274, 370, 377.

521

РИБ, т. XXXII, № 186. У «немчина» в Новгороде в 1547 г. был куплен атлас золотной (Я. К. Куприянов, указ. соч., стр. 33). В 1536/37 г. Волоколамский монастырь купил 4 «дцки» «железа немецкова» (Государственный Исторический музей (далее— ГИМ), Епархиальное собр., № 379/585, л. I об.). Возможно, железо шло на Русь из Швеции (Я. Я. Костомаров, Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII ст., в кн.: Я. Я. Костомаров, Собрание сочинений, кн. 8, т. XX, СПб., 1906, стр. 355).

522

И. К. Куприянов, указ. соч., стр. 46.

Наиболее тесные экономические связи были с Великим княжеством Литовским и прежде всего с русскими, украинскими и белорусскими землями, входившими в его состав. Власть литовских феодалов задержала сближение этих братских народов, но ликвидировать его она была не в состоянии.

Связи с украинскими и белорусскими торговыми людьми окрепли к середине XVI в. Этому содействовало вхождение Северской земли в состав Русского государства. В 1543 г. мещане Могилевские ездили «со многим товаром» в Стародуб [523] . Со своей стороны москвичи, тверичи, торопчане еще до 1532 г. приезжали в Витебск, Полоцк, Вильно и Шклов как для проезда в Стамбул, так и для торговли в этих городах [524] .

523

Сб. РИО, т. LIX, № 14, стр. 219.

524

Сб. РИО, т. XXXV, № 112, стр. 862.