Регина
Шрифт:
– Чего прекратить?
– удивлённо переспросила я.
– Пыхтеть и ёрзать. Иначе мы сделаем непредвиденную остановку, и я попрошу парней отойти подальше.
– Зачем?
– и тут до меня дошло, что он имел в виду. Горячая волна стыда и волнения накрыла меня.
– Пусти меня, я слезу, - я попыталась соскользнуть с его спины.
– Я же сказал, не ёрзай!
– прикрикнул он.
– Сиди смирно!
– Вот, блин, раскомандовался, - себе под нос пробубнила я, но прекратила попытки спуститься на землю.
– Я всё слышу, - напомнил парень о своём слухе.
Тут мне в голову пробралась мысль, а какая на вкус кожа у оборотней, не в смысле съесть, а лизнуть. Я с ужасом отогнала эту мысль подальше. Да,
***
Я понял, что тащить девчонку самому - дурная идея, сразу, как только она забралась ко мне на спину и прижалась всем телом. Но мысль, что её может кто-то другой понести, почему-то вызывала жгучее недовольство.
Она не волчица, меня не должно так к ней тянуть. Да и я не одинокий волк: у меня девушка есть, которой, между прочим, эта человечка перцем в глаза сыпанула. Я должен злиться по идее.
Девчонка слегка поёрзала, устраиваясь поудобнее, а потом затихла. И вот тут началась настоящая пытка. Не знаю, что она там напридумывала у себя в голове, но она стала принюхиваться. Ко мне! Как делают волчицы, когда хотят от волка конкретного. Но она же не может об этом знать, правильно? Или может? Потом её дыхание участилось, чего это на неё нашло? Может, испугалась или просто издевается? Я сжал покрепче зубы и пошёл дальше. Парни как-то подозрительно часто стали на нас оглядываться и многозначительно ухмыляться. И тут меня накрыло волной желания, при том не моего желания. Проклятая девчонка! Что она творит?! Я остановился и вежливо попросил её не пыхтеть и не ёрзать. Эта дура спросила почему. Мне так хотелось объяснить ей на деле причину. Но я сдержался, и то потому, что Глеб на меня осуждающе посмотрел, всё-таки моя девушка - его сестра.
***
Быстро сдав беглянку с рук на руки её родителям, я умчался к дому Виолетты.
– Я так соскучился, - пробормотал я, целуя её шею.
– Фу, от тебя воняет этой обезьяной, - недовольно заявила моя рыжая красавица, отталкивая меня.
– Меня тоже бесит, поэтому я хочу смыть её запах твоим...
– и поцеловал, она мне ответила.
***
Глава 9 Возвращение блудной дочери
Солнечный лучик заглянул ко мне в комнату, пробежался по подоконнику, быстрой мышкой скользнул по подушке и поцеловал меня в носик. Я отмахнулась от него, но он не отставал. Я попробовала повернуться на другой бок, но тут зазвенел будильник. Я выключила его, легла обратно и не смогла сдержать счастливой улыбки. Несмотря на боль в ободранных коленках и локтях, я сладко потянулась и резко встала, шишка на лбу тут же напомнила мне, что я поступила опрометчиво. Я пощупала лоб. Такое ощущение, что шишка за ночь подросла. Как я в школу пойду? Тут я было совсем расстроилась, но мой взгляд упал на подоконник, там в банке стоял милый букетик полевых цветов. Я живо скинула одеяло, забыв про шишку в два прыжка оказалась у окна. К букету записки не прилагалось. Может, это мама поставила, а я напридумывала себе не весть что? Хотя мама бы поставила садовых цветов. У нас перед домом остался от прежних хозяев замечательный цветник.
Вчера мы добрались до нашего квартала (уже нашего?) без особых приключений. Парни чуяли, когда перед нами были люди и обходили эти места стороной. Никому не хотелось объясняться перед полицией за мой, мягко говоря, помятый вид, а мне тем более. Как только мы вышли с частных владений (тем же способом, что и вошли - Радим снова отогнул прутья ограды для меня), Астах спустил меня со спины и умчался вперёд, бросив с Радимом, Глеб тоже скрылся из вида. Что это с Астахом? Устал нести? Да я вроде как не навязывалась...
Радим оказался очень неразговорчивым парнем. Кажется, мы с ним
вместе учимся. У меня много одноклассников, я их ещё не всех запомнила на лица. Радим если и отвечал на вопросы, то только односложно, а чаще вообще молчал. Угрюмый какой. Но всё равно лучше Глеба, тот при виде меня начинает цедить ругательства сквозь зубы в адрес людей вообще и мой в частности. Я ему ничего такого не сделала, почему он так ненавидит меня?Перед самым моим домом Астах появился, велел отдать его майку. Я отдала. Он взял меня за руку и постучался в дверь. Он что забыл, что у нас есть дверной звонок?
Послышались торопливые шаги, дверь открыла мама.
– Регина!
– она бросилась меня обнимать, причитая сквозь слёзы.
Пока мы с мамой обнимались и плакали, Астах с папой перекинулся парой слов, обменялся на прощание рукопожатием, и парни свалили в неизвестном направлении. Наверное, пошли домой.
– Идёте в дом, - поторопил нас отец. Мама обняла меня так, как будто боялась, что отпустив меня снова потеряет.
И я поняла, как, должно быть, родители переволновались за меня. Вон и папа тоже, хоть и молчит, но по нему видно, что ожидание моего возвращения не прошли для него бесследно: под глазами залегли тени, морщины и углубились и стали выделяться резче. Папа выглядел так, как будто разом постарел на несколько лет. Мне стало жаль его. Меня затопила волна жгучего стыда за свой глупый поступок, смешанная с чувством вины.
– Дорогая, где ты была, мы так волновались?
– начала мама, когда мы вошли в гостиную.
Здесь света было больше, и она, наконец, разглядела то, как я выгляжу. Чем ниже опускался её взгляд, тем шире раскрывались глаза, наполняясь страхом. Она всплеснула руками и зажала себе рот, чтобы сдержать вопль.
– Дочка, что с тобой произошло?
– её взгляд остановился на порванной юбке, край которой я придерживала рукой.
– Ничего такого, о чём ты думаешь, - быстро проговорила я, чтобы развеять её опасения.
– Не ври мне!
– прикрикнула мама.
– Тебя кто-то обидел?
– она с силой схватила меня за руки.
– Мам, нет! Я просто упала с велосипеда, поэтому выгляжу так ... потрёпано.
Подошедший папа подтвердил мои слова.
– Астах сказал, что на ней нет запаха насилия, успокойся, дорогая, - он положил руку на плечо матери.
Между нами возникла неловкая пауза, наполненная напряжением. Я боялась поднять глаза на отца, боясь снова увидеть осуждение или злость. Пауза всё длилась и длилась, меня уже начало потряхивать от перенапряжения. Мама уже хотела что-нибудь сказать, чтобы разрушить эту неловкую тишину. Но папа опередил её, неожиданно резко притянул меня к себе и обнял, прижав мою глупую головушку к своей груди.
– Горазда же ты попугать старика, - проговорил он, гладя меня по волосам. Переживания этого дня вырвались наружу и я разрыдалась навзрыд, уткнувшись лицом в папину рубашку.
– Ну, будет тебе, будет. Всё уже позади. Всё хорошо. Ты дома. Больше не пугай нас так с матерью. Мы тоже не железные...
– Дурочка маленькая, - мама обняла меня со спины и поцеловала в макушку. Больше не делай так, а то я раньше времени поседею, и деньги на краску для волос буду брать из твоих карманных ,- пригрозила она.
Я рассмеялась сквозь слёзы. Всё хорошо. Я дома.
***
Потом я пошла спать и спала без сновидений, как младенчик с чистой со-вестью. А сегодня на окне цветочки. Может, это Астах? Да нет, зачем ему? У него девушка есть. К тому же он оборотень, а я человек, нас не должно друг к другу тянуть. Правильно? Правильно, значит, остаётся мама.
– Мам, доброе утро!
– громко возвестила я дом о своём пробуждении, спускаясь по лестнице на первый этаж.
– Доброе!
– мама откликнулась с кухни.
– Надо же, ты сама проснулась, - послышался шум блендера, значит, мама готовит домашний йогурт.