Реки не умирают. Возраст земли

А Клара, уже разговорившись, и внимания не обратила, что они переглянулись. Она рассуждала о труде отделочниц, о том, что вряд ли кто лучше женщин может штукатурить, белить, красить. Однако труд их почти не механизирован. На отделку дома уходит куда больше времени, чем на сооружение всей «коробки» — от нулевого цикла и до крыши. Самые искусные мастерицы вынуждены тратить время на подсобные работы, которые могли бы выполнять мужчины из новичков. Но быть подсобником в женской бригаде считается зазорным, хотя иной парень ничего другого и делать-то еще не умеет. Все это идет от старой психологии строителей, когда ценилась физическая сила, а не умение...

Пышные русые волосы Клары разметались по ее плачам, но она их не замечала и не поправляла.

Олег с некоторой опаской ожидал, что она скажет что-нибудь такое и о нем лично. Но Клара лишь мимоходом упомянула о «женском монастыре». «Чертовка какая, могла бы ведь поделиться со мной за три года совместной работы», — огорчался Олег, не узнавая Клару. И поймал себя на том, что он никогда не пытался вызвать ее на откровенный разговор, зато резко прерывал на совещаниях и планерках. За что же она его любит?

Слушая Кузнецову, Петр Ефимович вдруг подумал: а почему девичья половина на стройке подолгу засиживается в девушках? В чем тут дело, тем более что ухажеров в городе хоть отбавляй? Или нынешние рыцари слишком разборчивы, все ищут спутниц в кругах интеллигентных. Вот тебе и социология, товарищ секретарь горкома: невест сколько угодно, да женихи пошли не те И он прямо спросил ее, отчего она не выходит замуж.

Клара залилась жарким румянцем.

— Мне просто не везет, Петр Ефимович.

— Догадываюсь.

— О чем вы, Петр Ефимович?.

— Жаль, что не знаю, кто о н, а то бы мы проработали его! — уже в шутку сказал Дробот. — Не унывай дочка. Счастье редко обходит трудолюбивых.

Клара встала, смущенная неожиданным поворотом разговора, да еще в присутствии Олега. И Петр Ефимович пожалел, что зря испортил такое «интервью», нечаянно переступив границу этой самой социологии.

22

Трестовская «Волга» вмиг домчала Клару на строительный участок. Как раз начался обеденный перерыв, и девчата дружно обступили своего бригадира.

— Ты у нас как директорша! Раскатываешь по городу...

— Знай наших!

— А чем мы хуже других?

— Молодец Клара!..

— Это вы молодцы, — сказала она. — Если бы не вы, девочки, никто бы и не посылал за мной никаких машин

Саша была заинтригована очень. Ей не терпелось поскорее узнать, в чем же дело, если начальник строительства в рабочее время шлет свою «Волгу» за ее подругой и с шиком доставляет обратно на площадку.

— Зачем вызывал, говори, — потребовала Саша, когда они, поев на скорую руку, вышли из столовой.

— Просто интересовался нашей работой.

— А-а, понятно, — разочарованно сказала Саша. — Какая-нибудь комиссия приезжает из области.

— Может, комиссия. Откуда я знаю?

— Чего тут знать? Лучшая бригада, о которой пишут в газетах...

— Оставь. Просто, решил побеседовать, и все. В конце даже спросил, почему не выхожу замуж.

— Вот как? Хорошенькое дельце! Нет, это уже не для комиссии!

— Любой из старших может спросить, в том числе и твой будущий свекор.

— Свекор? Ух, как сурово, точно прокурор! Послушай, Клара, а может быть, до него дошли какие-нибудь слухи?

— Да оставь ты.

— Скрытная,ты стала, — заметила Саша, улучив момент, когда Клара переставляла лестницу, чтобы красить верх двери на балкон.

Саша на минуту загляделась на подругу, цепко стоявшую на лестнице под самым потолком, отчего ее сильные икристые ноги казались отлитыми из какого-то розового металла Она уверенно взмахивала кистью, будто не дверь красила белилами, а с увлечением писала воображаемую картину. Через месяц бригада полностью закончит внутреннюю отделку еще одного дома и перейдет на другой объект. Для Клары это уже почти старый дом, если, его начинают осаждать новоселы, раньше срока получив заветные ордера на долгожданные квартиры. Кто будет жить здесь, в большой комнате с видом на Урал? Хорошо, если тут поселится чье-то счастье. А если горе? Горе не заметит ничего — ни нарядного балкона, ни Урала в дымчатом пойменном лесочке. Была бы ее, Клары, воля, она ни за что бы не отдавала чудные светелки всяким там пропойцам, да стяжателям, да любителям «красивой жизни»...

— Хватит, отдыхай, — сказала Саша.

— Чего отдыхать, когда осталось полчаса.

— Хорошенькое дельце! Уже был сигнал.

— Разве?

Они привели себя в порядок, вышли на улицу. Саша отметила, что Клара, наконец-то, перестала являться на стройку в комбинезоне и начала следить за собой как прежде. Не сошелся клином белый свет на одном Олеге.

Для идущих с работы город всегда выглядит праздным, особенно летом, когда понаехали студенты на каникулы и столько на улицах отпускников. Глядя на них, Клара вспомнила о том, как отдыхала в прошлом году на Волге.

— Старики все охали да ахали, что от прежней Волги ничего не осталось, что Горький и Островский не узнали бы этих берегов, на которых жили герои их романов и пьес. Я только слушала и улыбалась, хотя жаль, конечно, что горьковскую Волгу будто и не узнаешь. Но сколько там ни понастроили плотин, главное русло реки не изменилось: как текла она сто лет назад, так и течет сегодня. Помню, рано утром подплывали мы к Саратову. Кругом сплошное море, а пароход наш опять свернул к берегу, в протоку между островами. «Это почему?» — спросила я матроса. «Видите ли, девушка, здесь фарватер, а там широко, да мелко». Я стала приглядываться и поняла, что мы плывем действительно по стрежню, где, наверное, ходили пароходы еще во времена Островского.

— Что ты хочешь сказать, Клара? По-твоему, человек слабее реки?

— Нет, сильнее. Но река постояннее людей.

— Ах, вот оно что! Ну, положим, ты-то слишком постоянная. Приглянулся мой несносный дядюшка, и знать больше никого не хочешь.

— Оставь.

— А кавалеры ходят за тобой, ходят и вздыхают. Еще бы: такая знатная невеста! Да покажи ты гордецу Олегу свой характер: возьми и выйди за лучшего парня в городе.

— Глупости говоришь...

Они незаметно дошли до Сашиного дома. Клара спохватилась, но было поздно: Олег, стоявший у распахнутой калитки, увидел их. Саша нарочно взяла ее под руку и торжественно подвела к калитке.

— Добрый вечер, Клара, — учтиво поклонился Олег, хотя они уже встречались сегодня в тресте.

Олег чувствовал себя вполне свободно, а Клара, точно на сцене, не знала, куда девать руки, что говорить. Во всей ее ладной фигуре угадывалось сейчас такое напряжение, что и Саша, приумолкла. Но вот Клара вскинула голову и посмотрела дерзко, даже с вызовом. Он отвел взгляд в сторону. Теперь она могла спокойно разглядеть Олега (не то что в кабинете Дробота). Как осунулся-то, рыжеватые волосы выцвели за лето, под глазами темные круги. Милый, милый...