Реквием

Глаза Тео широко раскрыты, зрачки расширены, когда он смотрит на меня сверху вниз. Его лицо раскраснелось так, что у меня поджимаются пальцы на ногах.

— Ненавидишь меня сейчас? — задыхается он.

— Да! — я отползаю от него, подальше от опасности, которую он представляет. Грязь скапливается у меня под ногтями, когда я царапаю землю, используя ее, чтобы получить поддержку и увеличить расстояние между нами. Как только убеждаюсь, что парень не сможет снова наброситься на меня, вытираю рот рукой, пытаясь стереть ощущение его губ. — Совсем с ума сошел?

Яркий румянец на его лице рассеивается прямо на моих глазах. Я наблюдаю, как возвращается высокомерное, холодное выражение, к которому я так привыкла.

— Наверное, раз захотел поцеловать тебя.

— Да пошел ты, — выплевываю я. — Целовать кого-то без его разрешения все равно считается сексуальным насилием. Я должна сообщить о тебе Форд!

Тео опускается на пятки, наблюдая за мной, уголок его рта изгибается в жестокой ухмылке.

— Серьезно, Восс? Сексуальное насилие? — тихо смеется Тео. — Не было похоже на насилие, когда ты засовывала свой язык мне в горло и стонала мне в рот, как изголодавшаяся по сексу кошка. Но мы назовем это так, как тебе нравится.

— Я не просила тебя целовать меня!

— Но и не запретила. И когда ты отстранилась, я не удерживал тебя. Ты была вольна принять или отвергнуть меня с самого начала.

— Ух! Ты такой… — я нащупываю нужные слова. — Ты такая задница!

— Весь день, каждый день, — соглашается он.

У меня, блять, все плывет перед глазами. Поднимаясь на ноги, я покачиваюсь, фигурально и буквально выведенная из равновесия тем, что только что произошло. Я никогда раньше так ни на кого не реагировала. Это было интуитивно. Плотски. Я никогда ничего не хотела так, как хотела его в тот момент.

Тео что-то кричит мне вслед, но у меня слишком громко звенит в ушах, чтобы расслышать, что он говорит. Сердце колотится в груди, когда я мчусь обратно к школе. Кровь бурлит. Челюсть сжата. Руки дрожат, плечи напряжены.

Я не сержусь на Тео. Я злюсь на себя.

Он прав. Я не мешала ему целовать меня.

Я хотела этого.

Хотела его.

Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы отстраниться.

10

СОРРЕЛЛ

Он там, когда я завтракаю. Когда иду на занятия и изнурительно тренируюсь в новеньком тренажерном зале «Туссена». Когда каждый мучительный вечер торчу в актовом зале, наблюдая, как ученик за учеником выступают с сольными концертами, поют, танцуют и читают свои дурацкие гребаные стихи. Тео все еще там, когда я ужинаю, и когда тусуюсь в библиотеке с Ноэлани. Хуже всего то, что он там, когда я закрываю глаза каждую ночь, прокручивается в моей голове. Когда засыпаю, я даже во сне не могу убежать от него. Ночь за ночью я просыпаюсь вся в поту, не в состоянии вспомнить, что происходило во сне, но на очень глубоком уровне знаю, что Тео Мерчант снова преследовал меня на каждом шагу. Я все еще чувствую его запах. Чувствую его руки на своей коже и прикосновение его губ к моим. Не раз я резко садилась в постели с колотящимся сердцем, влажностью между ног, зная, что я только что кончила, черт возьми, и не помня, как это произошло.

Я ненавижу его всеми фибрами своего существа.

Проходит месяц, а я ничего не слышу от Рут. Три раза я пытаюсь свалить из «Туссена», полная решимости сбежать из этой адской дыры и вернуться в Лос-Анджелес, но каждый раз мои планы срываются либо самой директрисой Форд, либо тем простым фактом, что мы находимся в глуши, и у меня нет возможности вернуться к цивилизации. Школа по-прежнему закрыта.

Раз в неделю Джереми появляется на «Супер Каб», привозя скоропортящиеся продукты и другие принадлежности для школы, но директор Форд всегда встречает его вместе с по крайней мере двумя другими сотрудниками. Я пыталась придумать, как пробраться на заднее сиденье этого проклятого гидросамолета, пока у меня не началась мигрень, но мне еще предстоит найти способ достичь этой цели так, чтобы меня не обнаружили.

Ночью я лежу в постели, проклиная тот день, когда вообще согласилась приехать сюда и сделать это. Тогда это казалось единственным способом добиться справедливости, но теперь я в этом не уверена. Разве не было бы разумнее сообщить о Тео в полицию? С него сняли все обвинения после аварии, но, конечно, они еще раз рассмотрят его причастность, если я дам показания. Новое заявление. Поскольку у меня нет реальных воспоминаний о той ночи, это, конечно, будет сфабрикованное заявление, но не лучше ли лгать полиции, чем торчать здесь, видеть этого ублюдка каждый день, сталкиваться с мыслью, что он прямо там, в пределах досягаемости, а из-за приказа Рут я не могу прикоснуться к нему?

Блять.

Я знаю, что Тео ответственен за то, что произошло. Рут сказала мне, что я подробно рассказала о том, что произошло после аварии, прежде чем все мои воспоминания о той ночи исчезли.

Сентябрь сменяется октябрем, а наказание Форд продолжается, и все, что я могу делать, это ходить на занятия, выполнять задания, стараться избегать Мерчанта, насколько это возможно, и молить бога, чтобы запрет на выезд на выходные из этого богом забытого национального парка поскорее закончился. В ту секунду, когда Джереми разрешат отправлять нас обратно к цивилизации, я свалю отсюда к чертовой матери и больше не вернусь.

Я начинаю надеяться, что этот день может скоро наступить, когда директор Форд выходит на сцену однажды вечером в пятницу, после того как мы все собрались в актовом зале для нашего вечернего «воспитательного» наказания, и обращается к нам. Сидя рядом со мной, Ноэлани сжимает мою руку, пока мы обе слушаем.

— Во-первых, мне нужно сделать объявление. Интернет-сервис академии подлежит замене. Мы переходим на более совершенную систему, так как наш спутниковый интернет в последнее время был не стабильным. Боюсь, это означает, что ваши телефоны не будут работать. К сожалению, это также означает, что компьютеры в библиотеке также не будут работать в течение следующей недели. Если вам нужно провести исследование для выполнения задания, то придется использовать другие ресурсы библиотеки. Там на многочисленных полках стоят такие странные прямоугольные предметы. Раскройте один из них, и обнаружите, что в нем полно страниц с надписями. Они называются книгами.

Все собравшиеся в зале ученики стонут.

— Так, с этим покончено… — вздыхает Форд. — Как вы знаете, каждый из вас пришел сюда и поделился чтением стихов, или выполнил задание, или выступил, будь то пение или игра на инструменте. Я планировала продлить это вечернее собрание еще на месяц и заставить вас всех пройти через это, но, честно говоря… — она качает головой, надувая щеки. — Честно говоря, у меня больше нет сил на это. Это было таким же наказанием для меня, как и для вас. Итак, начиная с завтрашнего вечера, вам больше не нужно будет приходить сюда в восемь. Однако ваш комендантский час все еще действует, и все другие правила, которые были установлены, тоже действуют…

Тем не менее по залу разносится крик восторга.

— Подождите, подождите, — говорит директор Форд, обращаясь к ученикам, которые нетерпеливо поднялись на ноги и направились к выходу. — Я сказала «начиная с завтрашнего дня». Сядьте обратно. Сегодня вечером, вместо того чтобы заставлять одного из вас подниматься сюда, я решила, что вместо этого мы посмотрим фильм.

Аплодисменты моих одноклассников становятся все громче. У нас есть доступ к фильмам и шоу, которые привезли с собой на жестких дисках, но без высокоскоростного Интернета для загрузки новых материалов мы все устали от того, что сохранили на наших ноутбуках. Новый фильм — это долгожданная новость.