Ремесло древней Руси

«А кто иметь посулъ давати, или кто и почнетъ имати по концемъ,

и по рядомъ,

и по станомъ,

и по улицамъ

у грабежщиковъ, и у наводщика и у наездщика; ино взяти на томъ той же закладъ Великимъ Княземъ половина, по Новгородской грамот?, а Великому Новугороду половина.

А Сотцкимъ и рядовичемъ безо Князей Великихъ Нам?стника и безъ Посадника не судити нигд?»

(курсив наш. — Б.Р.) [1544] .

1544

2-я договорная грамота Новгорода с Иваном III. 11 августа 1471 г. — СГГ и Д, ч. 1, № 20, стр. 30.

Первая часть приведенного отрывка содержит уже знакомое нам перечисление отдельных элементов, из которых складывался (или на которые распадался) Новгород. Особое значение имеет последняя фраза, содержащая сведения о суде сотских и рядовичей. По смыслу грамоты ясно, что до введения новых порядков в Новгороде существовал какой-то суд сотских и рядовичей, которые судили без посадника. С введением новых установлений в 1471 г., выразившихся в совместном участии в судебных доходах и посадника и великокняжеского наместника, эти бесконтрольные ранее суды сотских и рядовичей поставлены под надзор сразу двух соучастников судебной прибыли.

Можно допустить, что контроль был установлен впервые, что ранее посадники не вмешивались в суд сотских и рядовичей, а они появились в качестве контролеров лишь как представители фискальных интересов Новгорода рядом с наместником великого князя, интересовавшимся всеми возможными доходными статьями. Доказательством того, что суд сотских и рядовичей в прежнее время происходил без посадника, может служить конструкция разбираемой фразы. Если бы посадник принимал ранее участие в этом суде, то при установлении нового, московского порядка было бы оговорено участие в нем московского представителя, вышеприведенная фраза имела бы такой вид: «а посадникам с сотскими и с рядовичами без князей великих наместника не судити».

Необходимо еще уточнить терминологию и установить, кого следует понимать под сотским и рядовичами.

Труднее всего определить истинный смысл слова «сотский», так как понятие «сотня» («сто») очень расплывчато. Под «сотней» можно подразумевать и купеческую корпорацию [1545] и территориально-профессиональное объединение ремесленников, близкое по своей сущности к «улице» [1546] . Слово «рядовичи» необходимо рассматривать в связи с «рядами», упоминаемыми обеими грамотами, и понимать его не в том смысле, в каком оно употреблялось в Русской Правде, а в том, какой дают нам источники XV–XVI вв., где оно обозначает членов торгового ряда [1547] .

1545

СГГ и Д, ч. 1, № 3, стр. 4: «кто купец — тот в сто» (1270 г.). Эта формула повторяется до конца XV в.

1546

См. ниже. «Сотский» может означать как администратора сотни, так и члена сотни.

1547

Напр., в 1536 г. в Новгороде, в церкви Параскевы-Пятницы на Торгу, была возобновлена вседневная служба: «а вседневную замыслили рядовичи Великого ряду корыстного, гости Московскiе и Новгородскiе того ряду» (курсив наш. — Б.Р.). — ПСРЛ, т. VI, СПб., 1853, стр. 299 (отрывок Новгородской архиепископской летописи). Здесь рядовичи — члены «ряда», определенной организации, совместно заботятся о церкви покровительницы торговли Пятницы. Великий корыстный ряд объединял крупное купечество, торговавшее не своими изделиями, а скупленными в разных местах товарами. Тот же смысл имеет слово, «рядовичи» и в цитированных выше лавочных книгах Новгорода 1583 г. (стр. 49, 109). Единственное число — «рядовитин», а не «рядович» (Там же, стр. 1, 11, 103, 109). Во Пскове рядовичи в этом же смысле упоминаются еще в 1465 г. («Псковские летописи», изд. А. Насоновым, стр. 71).

Лавочные книги содержат много важных сведений о рядах. Выше уже указывалось, что подавляющее большинство лавок в рядах принадлежало городским ремесленникам, торговавшим своими изделиями. «Корыстные купчины», т. е. купцы-посредники, были очень немногочисленны и составляли особый Корыстный ряд. Всех остальных рядовичей можно считать ремесленниками. Рядовичи нередко жили на одной улице: так, например, в Котельном ряду торговали котельники и медники, большинство которых проживало в Котельниках в Новгороде [1548] . В этом случае территориальное объединение ремесленников, живущих гнездами на одной улице, совпадало с объединением этих же мастеров в торговых рядах.

1548

Лавочные книги Новгорода Великого 1583 г., М., 1930, стр. 27–29. — Другая группа жителей Котельников торговала в Чупрунном ряду (стр. 77–81).

Рядовичи имели своего старосту, выбранного из среды самих ремесленников [1549] , иногда совместно владели складочными помещениями [1550] или пустующими лавками.

В отношении времени возникновения рядовой корпорации нужно принять мнение С.В. Бахрушина: «По-видимому, древнего происхождения были и самоуправляющиеся организации „рядовичей“, т. е. владельцев лавок в каждом отдельном ряду» [1551] .

1549

Якуш Васильев — котельницкий староста, Федор Калинин — староста Рыбного ряда, Овчинник Васюк Нестеров — староста Овчинного ряда (Там же, стр. 27, 49, 109).

1550

«Анбар Овчинного ряду старосты Васюка Нестерова овчинника… и всех рядович Овчинного ряду поперег 3 сажени длина 18 саженей» (Там же, стр. 49).

1551

Там же, стр. IX.

Учитывая все сказанное выше о новгородских рядах и рядовичах, мы сможем точнее перевести интересующее нас место в Новгородской договорной грамоте о судебных функциях рядовичей. Не представителей ряда должны видеть мы в них, а самих рядовичей, членов ряда, всех мастеров, имеющих лавки в рядах. Совокупность всех членов ряда, вся корпорация рядовичей в целом и имела свою юрисдикцию, отмененную при введении московских порядков в 1471 г.

Наличие такого корпоративного суда в западноевропейском средневековом городе общеизвестно; для купеческих организаций есть и ранние русские данные, а для ремесленников, связанных с торгом, мы получаем сведения о нем только в момент его уничтожения.

По всей вероятности, суд рядовичей касался только членов данной корпорации, их внутренних спорных дел. Старосте ряда, по всей вероятности, принадлежала председательская власть в суде рядовичей. Если конфликт возникал у рядовитина с посторонним ряду лицом, то по вызову суда рядовитин являлся в суд в сопровождении двух ятцев, доверенных лиц ряда (большее количество сопровождающих, как мы помним, было запрещено). Возможно, что самый вызов в суд производился путем обращения власти (посадника, владыки, наместника) не лично к обвиняемому, а к той корпорации, к которой он принадлежал («улица», «ряд», «сто»), а уже корпорация выделяла двух ятцев для доставки обвиняемого в суд. Идя далее по этому пути допущений и толкований, можно предположить еще следующее: поскольку Судная Грамота ограничивает количество сопровождающих только двумя лицами, «а иным на пособье не итти к суду ни к росказу», можно думать, что корпорации городского населения стремились участвовать в городском суде на стороне своего сочлена, что и вызвало соответственную статью Судной Грамоты.

Победа Москвы не уничтожила, очевидно, рядовые корпорации, но поставила их суд под контроль наместника и посадника.

В свете данных о преобладающем ремесленном составе рядов, мы можем видеть в них ремесленные корпорации, имевшие собственное управление и юрисдикцию.

Таким образом, ремесленники объединялись в процессе сбыта своих изделий на рынке. Каковы были внутренние отношения рядовичей, существовала ли какая-нибудь договоренность между ними о качестве и цене товаров, об отношении к другим ремесленникам этой же специальности — все это нам неизвестно.

Объединение ремесленников в процессе сбыта не было единственной формой их организации. Характерной особенностью средневекового города являлось размещение ремесленников локальными группами по профессиям, совпадавшими в основном с улицами. С древнейших времен и до XVII в. включительно мы видим в русских городах отдельные слободы, улицы, поселки, заселенные ремесленниками одной специальности [1552] .

Хорошо известная нам номенклатура городских улиц XVI XVII вв., в большинстве случаев удержавшаяся до наших дней, отражает древнюю структуру города, состоявшего из многочисленных ремесленных «гнезд».

1552

В.В. Майков. Книга писцовая по Новгороду Великому конца XVI в., СПб., 1911. Приводятся сведения о составе населения улиц в XVI в.

А.В. Арциховским («Новгородские ремесла», стр. 3–6) суммированы все древнейшие данные о размещении в Новгороде ремесленников по профессиям.

Сведения о составе улиц иногда содержатся в записях о пожарах, напр.: «в лето 6974 [1466] загор?лося въ Кузнецкой улици от Климентiя кузнеца от Сесторикова передъ заутренею и погор? все Полонище… и церквей погор? 12» (Псковская I летопись 1466 г. В этой записи для нас важно указание на размещение кузнеца на Кузнецкой улице.

Нужно оговориться, что в профессиональных названиях улиц, иногда анахроничных, отражается более раннее нахождение здесь ремесленников данной специальности [1553] .

Как мы видели выше на примере котельников и Котельного ряда, территориальное объединение до известной степени соответствовало торговому, т. е. ремесленники одной специальности жили преимущественно в одном месте и торговали преимущественно в одном ряду на центральной торговой площади города. Новгородская «улица» выступает перед нами в качестве такой же самоуправляющейся организации, как и «ряд». Уличане имеют своего старосту, совместно владеют дворами и землей, сообща ставят церковь, обладают, как и рядовичи, своей юрисдикцией (см. выше). Уличанская корпорация, по самому своему происхождению от группы городских дворов, должна была иметь постоянный состав членов. Изменения в ее составе могли произойти лишь в случае продажи двора, пожара или каких-либо иных чрезвычайных событий. Пополнение большинства уличанских корпораций новыми членами было почти исключено, так как внутри города улицы не менялись. Только за пределами городского вала, в Заполье, возможно было увеличение улиц. Судя по данным XVI в., уличане предпочитали оставлять за собой выморочные, опустевшие дворы, земли, лавки, владея ими на корпоративных началах [1554] . Уже в XIV в. встречаемся мы с совместными выступлениями уличан, например, при постройке церкви [1555] .

1553

А.В. Арциховским отмечено перемещение к XVI в. плотников за пределы Плотницкого конца, которому они еще в XII в. дали свое название, и щитников со Щитной улицы («Новгородские ремесла», стр. 5).

В дополнение к этому можно привести свидетельство о переселении ремесленников, применявших специальные горны и печи, за город, очевидно, в связи с пожарной опасностью:

«Того же л?та, повел?нiемъ великого князя, выслаша за городъ хл?бниковъ и колачниковъ и кузнецовъ, жити на поле» (курсив наш. — Б.Р.). Новгородская IV летопись 1503 г. Список Никольского, Л., 1929, стр. 611.

В результате этого переселения колачники оказались в Кузьмадемьянском заполье, а кузнецы — на Кузнецкой улице, на ручье Гзени за валом.

1554

Лавочные книги, стр. VIII.

1555

«…подписаша церковь Господа нашего Iисуса Христа, на Ильин? улицы повел?нiемъ благороднаго и боголюбиваго боярина Василья Даниловича, со уличаны Ильины улицы…» (Новгородская III летопись 1378 г.).

«…посадникъ Богданъ Обакумовичъ съ своею братiею и съ уличаны поставиша церковь камену святаго Симеона, на Чюдинцев? улиц?…» (Новгородская I летопись 1392 г.).

Иногда уличане назывались просто по улице: «Поставиша даньславци церковь камену святаго Дмитрия» (Там же, 1394 г.).

«Даньславцы» — уличане Даньславлей улицы в Новгороде.