Решатель

Ну а мои миражи… Я бросил взгляд на ворота, располагающиеся ровно напротив ворот моего будущего дома. У меня их нет. Лишь что-то уверенно твердит в голове, что я знаю как минимум одного задушевного собутыльника у почтенного Хоппо-сана.

Красивая бронзовая табличка, прибитая к стене у ворот моего соседа, гордо гласила:

'СЕНКО-ГРУПП

ШТАБ-КВАРТИРА'

Глава 2 В тенях

Если вы гениальный детектив, то скрываться от правосудия вам довольно просто. Нужен лишь интернет, хороший ноутбук, снабжение и, в принципе, всё. Верная помощница, скрывающаяся вместе с вами, уже относится к роскоши. Тем более, что вас не ищут, потому что все и каждый прекрасно знают, что без своего костюма и сожженных электромагнитным импульсом имплантов вы бы никак не прожили целый месяц. Вас должны были похитить ниндзя, неизвестно как пробравшиеся на секретный объект, а затем еще и вылечить волшебник, которых, как мы все знаем, не существуют. Так что да, детектива никто не ищет.

Но вот генерала…

Я поморщился своим мыслям, подавая руку Мане, которая попросту оперлась на мою ладонь своими, а затем, спрыгнув, повисла на напряженных руках, позволяя мне её плавно поставить на пол. Сегодняшний проход к тайному логову, в котором скрываются ну очень разыскиваемые люди, удобством не отличался.

Прятать Соцуюки было всё равно, что держать взаперти бешеного тигра. Солдат, ветеран, исполнитель и, в первую очередь, лидер, Шин Соцуюки чувствовал себя совершенно беззащитным и беспомощным, скрываясь где-то в тенях, в подвале, причем неизвестно от кого. Потерявший своих людей, преданный ближайшим помощником, чудом выживший, он уже месяц варился в собственном соку, изнывая от собственной бесполезности. А заодно доводя окружающих до белого каления.

— Еще позже не могли прийти?! — отрывисто пролаял коренастый и слегка седоватый генерал-в-отставке, когда мы всё-таки прибыли в убежище, — Почти ночь уже!!

— Задержались, — ровно откликнулся я, занося сумки, — Мана дом покупала.

Единственное, что моментально «тушит» Шина Соцуюки — упоминание Маны. Почему-то её присутствие умиротворяет этого человека лучше, чем те таблетки транквилизатора, которые ему крошит в вечернюю закуску Ивао.

— А, вот и вы, — приветливо кивает сидящий в импровизированной кухне этот самый человек-отравитель, складывая свежую газету, — Хорошо, что всё-таки пришли.

Кто-то, имеющий цепкую память и богатое воображение, мог бы узнать в этом совершенно стандартном на вид японце истощенное и вечно недосыпающее существо, прятавшее под плащом целый экзоскелет, дополненный ультрасовременной медицинской системой. Но таких поблизости нет. Людей поблизости вообще нет, если не считать нас с Маной и Мику, подругу, помощницу и неизвестно кого еще у Спящего Лиса. Последняя не может налюбоваться на цветущий вид этого человека.

Это, впрочем, временное явление. Точнее, постоянное, при моем участии, вплоть до физической гибели Ивао Хаттори, которая наступит довольно скоро, в течение года. Большего не смогу дать ему даже я.

— Руки, — требую я, усаживаясь напротив детектива и захватывая его запястья своими ладонями. Ки, накапливающееся во мне уже три часа, начинает перетекать в тело Хаттори. Он, по сути, уже не homo sapiens, а лишь подобный ему гомункул, оперирующий на чужом Ки. Если концентрация упадет ниже определенного уровня, то вся встроенная мной система, безостановочно компенсирующая огрехи разрушенного организма «сломанного», рухнет в считанные минуты, превратив гения в зловонную массу быстро разлагающегося мяса.

— У вас есть новости? — интересуется захваченный в «плен» Ивао.

— Есть, — мрачно отвечаю ему я, — Старые рода отзывают свою молодежь из Японии, но желают, чтобы я обучил трех… других молодых людей делать то же, что я делал для них. Ощущать Ки в металле.

— И что? — Соцуюки снова в «седле», потому что Маны и Мики здесь нет, они общаются. Кроме как с моей женой, девушке детектива говорить не с кем.

— Этими учениками… или ученицами мне придётся заниматься намного плотнее. Это сократит моё доступное свободное время. Повысит риски.

— Ты же колдун, — губы бывшего генерала кривятся, — Не можешь их загипнотизировать?

— А я ведь предлагал его усыпить до тех пор, пока не потребуется, — с укором смотрю на Ивао. Тот делает вид, что смущен. Приходится популярно объяснить генералу, что даже то воздействие, что наблюдает он, выходит для меня за рамки желаемого, а повышать риски, подвергая свою семью еще большей опасности, я не собираюсь. Без очень веских причин.

— Иначе бы вы, Соцуюки-сан, уже полгода как бы просыпались и ложились спать со страстной мыслью о том, как сделать мою жизнь полегче.

Всерьез воспринимать эти выплески эмоций я уже не могу. Профессиональная деформация у нашего комиссара-генерала попросту заставляет его работать на холостом ходу. Бездетный, не имеющий жены, он никогда не жил обычной жизнью, дома он лишь спал и ел. Работа была для него всем, а работать вне коллектива Соцуюки Шин попросту не может. Он командир.

Месяц назад я спас их обоих, вытянув чуть ли не с того света. С проваленного задания, на котором их смахнули с игровой доски одним движением, я вернулся с трофеем, отсеченной головой Сарабашири Маэды, которая, к своему великому огорчению, оказалась в Осаке не в тот момент и не в том месте, а затем там же оказался я, решивший… слегка выйти за собственные ограничения из-за такой оказии, поэтому голову я привез не простую, а вполне готовую (и очень искренне желающую) говорить.

Мы полагали, что Сарабашири Маэда, крайне компетентный ученый, курирующий очень амбициозную правительственную программу клонирования, — ключевой персонаж в текущем бардаке. Оказалось, что нет. Мягко говоря. Япония была лишь одним из участников огромной мультинациональной программы, организованной странами, желающими усовершенствовать свой генофонд и получить альтернативу институту семьи… как и улучшить демографию. Последнее было самым важным, но нас это тогда (да и сейчас) не интересовало.

Сарабашири была исполнителем, чрезвычайно влиятельным и информированным, но сугубо в своей области специализации. Кто и каким образом «обнулил» всю программу Соцуюки она не имела ни малейшего понятия. Просто один относительно важный проект стал угрожать критически важному, находящемуся в стадии активной развертки, поэтому этот относительный прикрыли. Мелочи.

Соцуюки тогда чуть не лопнул от злости. Да и потом тоже.

Весь мир стоял перед кризисом, который легко было отследить, но невероятно сложно принять. Мужчина и женщина, два человека, вступая в брак, должны породить минимум трех детей, чтобы население стабильно увеличивалось. Воспитание и обеспечение трех детей согласно потребностям современного общества — крайне серьезный и долгий труд с точки зрения современного человека. Это — не получить помощника, прокормив ребенка лет до шести, как было у крестьян еще двести лет назад, а вкладываться в нового человека, пока он не получит высшее образование. Причем, такую ношу требуется возложить не на определенную группу людей, а на каждую семейную пару страны.

Что попросту нереально. Следовательно, население всех цивилизованных стран стабильно и быстро уменьшается, а варварских, отстающих, наоборот растет благодаря постоянной гуманитарной помощи цивилизованных. Человечество само себя загоняло в ловушку, процесс невозможно было остановить.

Также, как и запущенный «встречным палом» процесс клонирования и обучения населения «с нуля до специалиста». Это, попросту, являлось новой директивой, новым Эльдорадо, у всех наиболее продвинутых стран мира… за исключением России и Китая. Эти страны, наравне с Индией, как призналась Сарабашири, из этого «клуба» исключили, опасаясь, что они с их территориями, ресурсами и индустриальными мощностями они могут попросту «переклонировать» все оставшиеся, заявив о себе чересчур сильно.