Решение офицера

Но, приехав на следующее утро, оборотистые соседи были неприятно поражены известием, что госпожа виконтесса уехала вместе с мужем. Каким? Да мы же слуги, что мы можем знать? Однако, кошелек увесистый, и, знаете, мы вот прямо сейчас совершенно случайно вспомнили. Сам брачный договор, естественно, у молодых, но остался черновик. Показать? Так не положено… Впрочем, богатые господа, вы умеете убеждать. Сейчас покажем. Вот, извольте взглянуть. Переписать? Но… ох, какие у вас аргументы звонкие!

С этого дня многие благородные господа начали наводить справки про некоего Жана Ажана, которых в благословенной Галлии было как Мюллеров в Баварии, или Саркисянов в далеком, скорее сказочном городе Ереване.

Глава XXXI

— Чего надо?

Мажордом смотрел сквозь стоявшего перед ним мужчину. В простой, хотя и чистой одежде, шляпа без хоть какого-нибудь пера. Молодой, но с сединой в волосах, со шрамом на лице — таким в дом де Фронсаков заходить лишь с заднего крыльца положено, да и вообще здесь делать им нечего — все должности слуг заняты.

Ну да, помню, было здесь это чучело три недели назад. С Его Сиятельством Транкавелем. Его даже в кабинет допустили — видать руки у господ не дошли взашей выгнать. Ну так ничем хорошим это и не кончилось — надрался тогда маркиз как дюжина капралов перед выходным. Вон, еще и девка какая-то с ним! Совсем народ обнаглел, девок к семейным господам прямо в дом таскать начали. Правда, эта ничего так, одета небогато, но аккуратно и со вкусом, держится как благородная, да мало ли кто и почему на панель идет. Только если бы и впрямь была благородная, ни за что бы так не стояла — сзади и сбоку, как, вообще-то, женам положено.

— Его Светлость дома? Передайте пожалуйста, что лейтенант полиции Ажан просит принять…

Эту ахинею слуга даже не дослушал, просто захлопнув дверь перед лицом наглеца. Скажите пожалуйста, полицейский. Еще беспокоить господина из-за него!

— Кто там, Жакоб? — раздался сверху голос маркиза.

— Да полицейский хам, не беспокойтесь, Ваша Светлость, я его уже выгнал. Чуть попозже я сам в полицию сбегаю, объясню кому надо, чтобы гнали дурака взашей!

— Полицейский? Кто именно? — неожиданно встревожился господин.

— Какой-то Ажан. Да Вы его видели — он недавно с господином Транкавелем приходил.

— Идиот!

Де Фронсак бросился к выходу, выбежал на улицу — пусто! И что делать? Маркизу бежать за простолюдином? Вот сплетни-то по Парижу пойдут. Нет, побегут, понесутся!

— Значит так, Жакоб, если через час этот полицейский не будет стоять здесь, у тебя будут большие неприятности. Я понятно намекнул?

Прокол, однако. Первый за много лет. А господин их ой как не любит. Потому… Немолодой слуга рванул на улицу с резвостью юноши, еще не очень понимая, где искать, но твердо зная, что найти надо.

К счастью, пара ушла недалеко. Успел.

— Ваша Светлость, представляюсь по возвращении. Надеюсь, мое отсутствие не доставило Вам проблем? — вскинув руку в воинском приветствии, доложил Ажан.

— Папа, кто это? — не дав возможности маркизу ответить, встряла в разговор сбежавшая со второго этажа Мили.

Задорный взгляд, румяные щечки, беззаботная улыбка — просто прелесть девушка!

— Ой, я Вас вспомнила! Вы были у нас с виконтом Транкавелем и просидели все время таким букой! Вы всегда такой хмурый? А кто это с Вами? А почему не представили? Вы еще и невоспитанный? — обрушилась она на гостей.

— Прошу прощения, господа, — смутился Жан. — Позвольте представить, моя супруга, мадам Ажан.

— Мадам Ажа-ан, — разочарованно протянула Мили и вопросительно посмотрела на отца. Мол, кого это ты, батюшка, в нашем доме принимаешь?

— Да, господа… — начал де Фронсак.

— Господа! — язвительно фыркнув, Мили демонстративно резко отвернулась.

— Прошу за мной, — закончил он, окончательно стушевавшись.

— Разумеется, маркиз, — ответила за мужа Сусанна.

От этих слов Мили замерла, а ее отец вскинул возмущенный взгляд. Так обращаться к нему могли только дворяне не ниже барона! Для остальных он Ваша Светлость, в крайнем случае, господин маркиз и никак иначе.

— Лейтенант, при всем уважении, я просил бы Вас при случае объяснить Вашей уважаемой супруге правила этикета, — сухим голосом произнес де Фронсак.

— Ой, да ладно, — кокетливо отмахнулась Сусанна. — Что-то я не помню, чтобы год назад, когда Вы к батюшке приезжали, Вас это так сильно возмущало.

Год назад? Ну-ка, ну-ка? Рост… черные волосы… Глаза! Зеленые, словно изумруды! Вот это да! Получается, что свежая сплетня, загадка, которую пытаются разгадать во всех столичных салонах, сама пришла к нему в гости! И с кем?! Ну Ажан, ну прохвост!

Хотя, называть прохвостом спасителя дочери… Ерунда! Это же в мыслях, один демон, никто не слышит.

— Прошу прощения, Ваше Сиятельство, не узнал. — От этих слов у дочери округлились глаза. — Мили, позволь представить — лейтенант амьенской полиции Ажан и его супруга мадам Ажан виконтесса де Ри.

— Ой! — совсем по-детски пискнула дочь. И тут же, без перехода: — Меня Мили зовут, пойдем, поболтаем. Ну не мужчин же нам слушать. Я лучше тебя с мамой познакомлю, она знаешь какая?! — и, не спрашивая никого, увела новую подругу наверх.

Слегка обалдевшие мужчины взглядом проводили этот живой тайфун, после чего маркиз все-таки пригласил Жана в свой кабинет.

Наверное, кабинет тоже удивился. Чтобы хозяин не просто привел сюда простолюдина, но предложил сесть в кресло и сам!!! налил ему вина.

— Должен признаться, я в растерянности, — начал беседу де Фронсак. — О побеге виконтессы де Ри шумит весь Париж! Господи, какие только слухи до меня не доходили! Самый последний — бедняжку околдовали оборотни, завлекли в лес и съели. Уверяю, это было рассказано без тени улыбки.

— Ради Бога, Ваша Светлость, давайте этим и ограничимся! Не надо меня пугать — я слишком впечатлительный, еще и заснуть не смогу.

— Спать молодожену — есть грех против природы. Но, действительно, давайте к делу. Господин епископ желает видеть тебя сразу по прибытии в Париж. Так что я сейчас к нему, а вечером будь готов к визиту! — и умчался, оставив собеседника в полнейшей растерянности.

Просто прекрасно! И чего теперь ждать? Плюшек и печенек? Или, как обычно, проблем? Раньше это беспокоило не сильно, а теперь есть жена. Любимая. Столько лет с этой егозой не виделись, женился, считай, по приказу, но ведь влюбился же! Как мальчишка. И это не дурман безбабия, не наваждение, а простое понимание, что рядом родной человек, который верит тебе, как Богу. И который должен быть счастлив, и именно с тобой. Которого нельзя оставить, не потому что, а просто нельзя, и все.