Республика ученых
Шрифт:
:?:!
– : Ого, дьявол ее побери, и впрямь что-то получилось. / Бык — точь-в-точь наскальный рисунок из Альтамиры! — напружив мощные мышцы, горой вздыбив загривок, косил похотливым, налившимся кровью глазом (а уж прибор у него — ровно у солдата, что двадцать два месяца не был в отпуске; мне это знакомо). Из тени, отбрасываемой им, — умело повторяя ее, продолжая, вписываясь в нее, — вырастал второй черный бык: более стройный, изящный, с какой-то ядовитой ехидцей, покорно-податливый, вкрадчиво-лукавый, с кривыми рогами. /: И на каждом восседала «своя» Европа: прямая, тонкая, благородно-сероватая спереди: изогнувшаяся, тонкая, похожая на стебель лакрицы сзади! (Так вот, значит, как выглядит мисс Саттон обнаженной; в спешке у нее не оказалось под рукой другой модели для позирования. А, может, она и не хотела другой модели: бедный Инглфилд!) / (А теперь высказываться только в возвышенном духе. — И пока что-нибудь подходящее моменту не пришло в голову, беспрестанно бормотать как бы в экстазе; поражаться описывать вокруг картины круг за кругом…)
А-ау вот оно: кажется, придумал!: «Вы исповедуете манихейство!!» (В самом экзальтированном тоне, с видом самого искреннего и глубокого восхищения — да ведь и впрямь идея, посетившая девицу, была что надо!)
Она стояла на холсте; жемчужно серея телом; ее тяжелая челюсть беззвучно приоткрылась раз-другой — и тут она завизжала по-стрекозиному тонко и в то же время оглушающе-пронзительно: «Oh really! That’s me!» [150] (И мы вместе принялись
150
О, и вправду это я! (англ.).
Наедине с этим бледным членистоногим: она была в полном зашоре («из-неможена» после тяжкого ночного труда; измочалена, а теперь еще эта пара стопок алкоголя!); руки у нее ходили ходуном, как у марионетки: мы снова вскочили и обошли вокруг новой скульптурной группы: изгибы тел черных партнеров, откинувшихся в полете, словно на качелях, производили грандиозное впечатление!: «Рискованная забава!: Black [151] как раз набирает скорость: Cave! [152] Quite so: [153] эта вещь мне, несомненно, удалась.» сказала она, вне себя от счастья. Снова положила мне свои руки на плечи (срабатывает инстинкт жертвы, у которой паук собирается высосать все соки: выстоять! Тут мой нос очутился в непосредственной близости от ее груди; и я, движимый чисто научным интересом, ткнулся им —?
– : нет: ни малейших следов присутствия. Сзади можно было без труда взять руками ее позвоночник, напоминавший узловатую дубинку. Объем талии? — ну; сантиметров 60, не больше (это при росте-то 2 метра 12 сантиметров: бедный Инглфилд!) / Она в изнеможении упала на широкую кожаную тахту. Выразила желание выпить еще; но я решительно удержал ее от этого, и она поблагодарила меня за проявленную заботу своим писклявым голосом, взяв верхнее «до», никак не меньше: «вы правы: за мной постоянно нужно присматривать».). / На лестнице послышались шаги спускающегося сверху Инглфилда; он выглядел довольным:
151
Черный (англ.).
152
Берегись! (англ.).
153
Несомненно (англ.).
«All right. [154] Мы можем посетить обоих. — Тут недалеко, всего четверть часа; я еще успею по дороге показать Вам наш порт и аэродром. — Берти?: Good bye! [155] А сейчас ложись спать.» / Он тщательно укутал ее двумя одеялами (одного ей бы не хватило — слишком коротко): ее бледное костлявое лицо, обернутое двумя кричащей расцветки пледами, смотрело на нас — вылитый Щелкунчик! Рот еще был открыт и что-то бессвязно шептал; громадные, тупо выпученные глаза остекленели. Но вот лицо словно подернулось паутиной, все черты его разгладились. Первый глубокий вздох. Мы настороженно стояли поодаль. Еще один. — И вдруг тишину разорвал пронзительно-резкий голос, полный необычайной силы, словно кто-то дунул в огромный рог: «Ступня! — Ступня у этой черной бабы: «ее нужно сделать поменьше!») Удовлетворенный вздох, напоминающий посвистывание ветра в штакетнике. Затем спящая, походившая на гигантского паука, успокоилась, опала, лишь 1000 ее суставов и сочленений двигались… И мы, на цыпочках, со значением переглядываясь и кивая друг другу, двинулись к выходу через разные двери: «What a woman!» [156]
154
Все в порядке (англ.).
155
До свидания (англ.).
156
Что за женщина! (англ.).
Вверх по Портовой улице: Там, за деревьями, гостиница, где мы будем обедать.» / «В порт мне, в общем-то, не так уж и нужно», сказал я, «еще по прибытии я в достаточной мере увидел и оценил его; здесь для меня значительно больше интересного». (Но все-таки мне пришлось проследовать за ним по крайней мере хотя бы в одно из складских помещений, где хранилось продовольствие: «Позвольте мне открыть Вам одну баночку?» / Он только усмехнулся, увидев на моем лице недоверчивое выражение; мне было позволено выбрать банку любых консервов по вкусу. — Ну, скажем, э-э: вот эту!» («Деликатесная колбаса из телячьего ливера: я внезапно ощутил голод и в то же время меня останавливало опасение переусердствовать в еде!) Я начал пробовать консервы, глубокомысленно наморщив лоб; без остановки работая столовой ложкой: пока не показалось дно, залитое слоем желе с пряностями, очистив всю банку весом в три четверти фунта, содержавшую чистое мясо, без костей. (Они смотрели, как я ем: сначала как на нечто само собой разумеющееся. Несколько позже, когда я погрузился в содержимое банки глубже, с некоторым замешательством. Когда банка была опустошена более чем наполовину — с веселыми улыбками, явно находя в этом повод для развлечения. Потом — беспомощно-вопрошающе. В полном смятении чувств и мыслей, не зная, что предпринять. И услышав, как ложка заскребла о дно банки, взглянули друг на друга, словно желая воздать мне должное: о, да это отчаянный парень!: Такого голыми руками не возьмешь! (И когда я, обдавая их ливерным ароматом, возвестил: «Несравненно! (И тут же тщательно занес в блокнот этот факт, состроив важную физиономию), они широко развели руками, явно в восхищении от меня: «Let the eagle scream!» [157] / Так, а теперь незаметно ослабить ремень брюк на две дырочки!)/
157
Здесь: Ну надо же, орел-мужик! (англ.).
А вот и аэродром: на эскалаторах орудовал персонал, состоявший из североамериканцев (однако местность считалась Нейтральной Зоной!): «За это мы должны были уступить «больши» ракетодром.» / Верно: там, впереди, уже сновали какие-то фигуры. / Или нет: будем всегда точны в наших выражениях: они отнюдь не «сновали»; пожалуй, они неторопливо расхаживали, приземистые и уверенные, держа в каждой руке по увесистому гаечному ключу. / И снова дальше, вновь немного назад по Портовой улице, делая сложные виражи и головокружительные повороты (может быть, отчасти и не такие уж необходимые?: Если судить по имевшемуся у меня плану местности, похоже, так оно и было. / Совершенно не ощущалось, что ты находишься на своего рода корабле!).
–
Визит к современному отшельнику: «Я хочу удалиться от мира, жить в одиночестве: сообщил он восемь дней назад администрации острова; мрачно и односложно; и переехал в сельскую местность. / Запущенный, специально напоказ нестриженый и нечесаный, хотя костюм на нем сидел как влитой (имелся и телефон; на гардеробе, в прихожей. Проверил я между делом и его ватерклозет: роскошная туалетная бумага!: двойная; внешняя сторона прочная, ворсистая, не скользит; внутренняя шелковисто-гладкая и мягкая: Your family will be impressed — your guests will be rave about it, [158] «обладающая изумительной абсорбирующей способностью».
А через 4 недели, когда эта бумага пройдет апробацию на острове, на ней будет понаписано много чего другого; только не думать об этом!) / Очаровательна та саркастически-горькая грубоватость, с какой он встретил нас. Он составил изумительнейшую коллекцию фраз и выражений, выражающих нелюбовь и презрение к роду человеческому, и ни одного из них он от нас не утаил — одно из них, настолько многословное, что я не успел записать его с первого раза, он со всей любезностью повторил для меня в целях его письменной фиксации. / (Но какова витальность этого человека!: Ему уже, должно быть, далеко за восемьдесят — ну, конечно: ведь он, если я не ошибаюсь, родился в 1921 году? — а у него еще не было ни одного седого волоса; все зубы целы; на какое время он заказал себе секретаршу? На пол-одиннадцатого? — Ну, вот, видите; у них тут вообще никаких забот. А у художников половые железы вообще словно из чугуна отлиты: взять того же Тициана — старику уже стукнуло сто, а ему все еще хотелось! А Фонтенель? Ну, этого вообще недаром прозвали «secretaire perpetuel».) [159] / И все же хозяин, казалось, был на удивление обрадован нашим визитом (хотя он и продолжал выдавать на всю катушку все новые и новые хохмы про отшельников, прохаживаясь по адресу «нарушителей» его уединения. Да мы и сами держались тише воды, ниже травы, полностью сознавая свою вину!) / В сущности, он был очарователен, этот старикан. И книги его — если он вообще их писал — были вовсе не так уж плохи. Хотя и — not in my line [160] —; но это еще ничего не значит. / Появившаяся точно к назначенному времени секретарша избавила нас от необходимости продолжать беседу: он, резко вскочив, оттеснил нас к двери; кивнул еще раз, грозно насупив брови (и демонстративно захлопнул дверь:!)158
На вашу семью она произведет неизгладимое впечатление, ваши гости сойдут с ума от радости, употребив ее! (англ.)
159
Вечный секретарь (фр.).
160
Не в моем вкусе (англ.).
«Yes; exactly so.» [161] (Инглфилд, флегматично): «Самое позднее — через восемь дней он снова вернется в город». / Но были и такие, кто постоянно жил «у врат», за чертой города: Их здесь очень уважают.»: Тихие, работящие люди. Появляются в городе лишь раз в 4–5 дней, делают покупки; интенсивно используют сокровища библиотек; и регулярно предъявляют том, над которым работают: «Вот как Ваш Боб Синглтон, к которому мы сейчас едем.» (А я действительно с нетерпением ожидал встречи с ним, скандально известным атеистом, человеком, имя которого произносилось с ужасом!)
161
Да, именно так (англ.).
Стоп; сперва вот еще что: Он на удивление хорошо сохранился — я имею в виду господина отшельника: а ведь ему уже добрых восемьдесят семь! / В глазах Инглфилда, в самой глубине зрачков, забегали искры; он важно, со значением, хмыкнул; казалось, передо мной сидел другой человек, скрывающий какую-то важную тайну: «Да. — И нет» произнес он, склонившись над рулем. (Я почувствовал себя заинтригованным — что бы это значило? А может, все его тайны, вся его странная и, впрочем, бесполезная глубокомысленность яйца выеденного не стоят?: «Да» — это насчет того, что старику восемьдесят семь лет. «Нет»: насчет того, что он еще бодр: вот и все; что, или не так?).
Через «пашни & луга»: [162] обещающие плоды земные копошенье крестьян, обрабатывающих поля: они роются в земле и во весь голос регочут, ржут, словно лошади, роются и ржут, роются и ржут: часовщику под силу смастерить более совершенные механизмы! / Упряжка волов: черный бык с белой грудью напоминает священника; им правит атлетически сложенная мегера, завязавшая узлом какой-то лоскут на своих сальных волосах, в небрежно ниспадающем холщовом одеянии: я всякий раз выхожу из себя, когда слышу, как крестьян прославляют, называя их «сердцевиной нации»! Или тому подобную белиберду. Объясняю почему: не только для оживления ландшафта они присутствовали здесь (в виде оживляющих картину аксессуаров); но и для производства картофеля и зерновых на случай крайней нужды. Согреваемые солнечными лучами и орошаемые дождями пашни; загоны и хлевы для их разлюбезной скотины: уже дважды «сословие кормильцев» имело наглость потребовать предоставления ему «своей доли мест в правительстве острова». Правда, оба раза их тут же выселяли с острова; последний раз пришлось даже расстрелять главаря этой шайки — русского, как обнаружилось впоследствии, при вскрытии: «И это вместо того, чтобы безмятежно радоваться предоставленной им возможности жить здесь, вдали от военной опасности! Воистину: бесстыдству этих остолопов нет границ!: Во всем мире они препятствуют ввозу дешевого продовольствия: но раз уж им не под силу производить его по низкой цене, пусть подыщут себе другое занятие! / На выборах они принципиально голосуют за шовинистов и правых — что внутренне отвечает их способности поставлять, само собой разумеется, «лучших солдат»: то есть быков, выбирающих себе королем мясника! [163] Инглфилд кивнул в ответ на мои рассуждения; но тут же и указал мне вновь границы допустимой критики, передернув плечами: «We need them!» [164] Против чего я с жаром запротестовал: «Разве русские и китайцы не добились величайших успехов, превратив своих крестьян в «сельскохозяйственных рабочих», не создали сельскохозяйственные фабрики по массовому производству продовольствия с помощью чисто заводской технологии?: Ведь именно этот подход и позволяет им производить продукты питания на добрую треть дешевле, чем у нас: так почему же мы не разрушим тот смердящий навозом ореол ложной святости, созданный вокруг этих жлобов; не отбросим прочь всю эту бредятину о «крови и почве»…/ Но он прервал меня; тихо и настойчиво — таким я его еще не видел:
162
Следующий пассаж документально подтверждает отсутствие всяких связей этого городского писаки с крестьянством; он содержателен лишь в той мере, в какой представляет новые свидетельства ограниченности автора.
163
Цитата из писаний прадядюшки, столь же наплевательски относившегося к задачам обороны. Ничего удивительного, ведь достаточно хорошо известно, что интеллигенты всегда поставляли «наихудших солдат». К великому сожалению, им есть на кого ссылаться — даже высочайшие авторитеты истории, в том числе и глубоко почитаемые классики немецкой литературы Клопшток и Гердер, были безоговорочными противниками военной службы.
164
Они нам необходимы (англ.).
«Мистер Уайнер: хочу дать Вам добрый совет: остерегайтесь выражать свое восхищение русскими: это может Вам страшно навредить! — Я получил — не хочу сказать «официальное»; но что-то приблизительно в этом роде — указание отсоветовать Вам наносить слишком продолжительный визит обитателям левого борта. Главное — ни в коем случае — а Вы, наверное, наметили это заранее — не проводите там последнего дня Вашего пребывания на острове, именно его. И покидать остров я бы не советовал Вам через Соврак». [165] (и снова льстиво-сдержанно): Проведите-ка Вы лучше Ваши последние завтрашние часы у нас: здесь еще есть много чего показать Вам. — В Ваше распоряжение будет предоставлен самолет вертикального взлета; и уже в тот же вечер Вы снова окажетесь на родном берегу Каламазу.» -
165
Сокращение от: Советская ракетная пассажирская служба.