Ревизор: возвращение в СССР 34
Шрифт:
Решив, что эту тему мы исчерпали, решил поднять вторую. И рассказал, как сегодня чуть ребенку голову дверью не проломил. Лазил возле двери без всякого присмотра. А потом при мне Ирина Леонидовна детей еще и отшлепала…
Галия намного сильнее разозлилась, чем когда анонимку увидела. Впрочем, может одно на другое наложилось. Если бы с приятной темы общаться начали, может, так сильно бы не реагировала.
— При мне она никогда так не делала! Как же так? Мы с братьями дрались между собой, конечно, но родители у нас никогда рукоприкладством не занимались. Отец бы любому взрослому, кто полез бы нас лупить, голову бы оторвал.
— И я считаю, что это перебор. Даже для больших детей. А у нас малыши еще совсем. И в связи с этим у меня сразу вопрос. Что
— Эх, не надо было мне на работу выходить… — вздохнула Галия.
— Надо было. Не вышла бы, когда такое место предложили, — потом бы всю душу себе растравила бы, что упустила такую возможность. Да ты и ожила сразу, как на работу вышла, вон как порхаешь, вся такая красивая, и воздушная! Иван не обидится, как думаешь, если мы от услуг его матери откажемся?
— Думаешь сразу отказываться?
— Не сразу, а как замену найдем. Думаю, бесполезно надеяться, что после простого разговора няня тут же изменится и перестанет руки распускать. Ты бы видела, как она привычно малышей шлепала, руки действовали быстрее, чем мысль. Так что им еще не раз достанется, чтобы она нам ни пообещала. Да и тем более, судя по ее характеру, ничего она обещать и не будет. Просто молча уйдет и дверью хлопнет…
— Хорошо, я тогда соседок поспрашиваю, кто готов ее заменить. Тем более, так и так все к тому шло. Как Ксюша родит, Ирина Леонидовна все равно нас бросит, будет ей с ребеночком помогать.
— Тогда так и скажи, что у нее скоро самой внук появится, вот мы и ищем кого на замену. Хорошо?
— Конечно. Я же новую няню хочу найти, а не с соседкой поссориться!
Фух, провел два непростых разговора с женой, которые как угодно могли повернуться, и пришел с ней к полному согласию. Не зря на Галию сразу запал, все же интуиция меня редко обманывает. В молодости у меня такой интуиции не было, но, когда прожил в общей сложности шесть десятков лет, многих людей читаешь сразу, как раскрытую книгу. Я ведь не сидел в офисе большую часть своей жизни, а все по разным объектам ездил. И кому они только не принадлежали! Важно было вовремя понять, принимать заказ у клиента, или честная работа будет чревата тебе проломленным черепом… Раз я выжил в профессиональном поле и помер то ли от инфаркта, то ли в банальном ДТП, с результатами вскрытия, я, понятное дело, не был ознакомлен, то значит, интуицию смог развить…
Главное, что Галия не предательница. Не жеманная стерва. И что учится хорошо всему. Как вспомню, как она радостно болтала в офисе о чем угодно, не подозревая, как рядом исходит ядом Белоусова. А теперь вот каждое слово свое продумывает наперед. Думаю, наше с женой взаимопонимание с каждым годом будет только углубляться…
Сидел, думал. Вот оно как бывает в жизни. Оксана открылась мне с неожиданно приятной стороны. По Загиту у меня и так вопросов не было. Приятно было видеть, как бережно он брал в свои огромные лапищи наших малышей. Какой пикантный момент — пожарный с супругой, оба родом из провинции, руки в отношении своих детей никогда не распускали. А соседка-москвичка из интеллигентной семьи сына, будущего кандидата наук, вот как, оказывается, воспитывала… Вот тебе и столичная интеллигенция.
Так… и самый важный вопрос. Кто же и с какой целью это письмо отправил? С Галией я это, понятное дело, под прослушку из КГБ не стал обсуждать. Так что теперь молча взял лист бумаги и стал записывать.
Регина. Могла? Без всякого сомнения. Уж у этой кобры яд так с клыка и капает…
Теща моя обожаемая… Как жаль, что это чувство так взаимно… Могла, конечно, хотя ее почерк Галия бы узнала сразу.
Самедов? Запросто. Не знаю, в каком чуме он там сидит, но явно не переполнен радостными чувствами из-за смены климата и работы. И женщину найти, которая письмо напишет, ему тоже не проблема. Придумает что-нибудь, типа, что переживает за хорошую подругу, которую муж бьет, да еще и обманывает. Ему это письмо быстро из женской солидарности напишут… только, конечно, Севера и Гомель между собой плохо
сочетаются. Но в чем проблема запечатанное письмо в другом конверте старому другу в Гомель отправить, попросив, не вскрывая, с почты в Москву отправить?А ведь есть еще и Дружинина Екатерина Андреевна с кожгалантерейки… Такая милая профорг, создавшая для работников фабрики филиал ада, и моими усилиями низвергнутая оттуда. Куда-то, не знаю куда, но явно не в такое хорошее место, как у нее было. Есть у нее мотивация? О да. Такие особы очень мстительные, этот типаж мне прекрасно знаком по прошлой жизни…
Ну а двоюродный дядя Галии Епихин? Сейчас, конечно, мы с ним чуть ли не в приятельских отношениях. Но есть люди, которые улыбаются тебе только с целью ближе подобраться и нож под лопатку увереннее загнать… Хотя все же на него подумаю в последнюю очередь.
А есть же еще и Светочка Костенко! И это письмо как раз в ее стиле. Уж очень она тоже в Кремль хотела попасть тогда…
М-да… ну а с другой стороны, если у тебя нет врагов, то ты, получается, ничего в жизни и не сделал… Буду утешаться этим, ведь, судя по списку недругов, который я тут навскидку за пару минут накатал, сделать я успел уже немало.
Москва, Лубянка
Только вернувшись с совещания, полковник Третьяков был вызван к своему начальнику. Генерал Комлин, с которым он пока что общался только дважды, сразу его спросил:
— У тебя же майор Румянцев в отпуск в Ленинград собирается?
— Да, с понедельника.
— Отлично. Давай его ко мне, двумя днями раньше отправим в Ленинградское управление. Там как раз за пару дней и управится, и сразу и в отпуск уйдет.
Генерал мог бы и позвонить, — раздраженно подумал Третьяков, возвращаясь в свой кабинет, — он, получается, из полковника посыльного устроил, чтобы майора найти…
Румянцев никак не ожидал такой подставы. Мало того, что и так весь в мыле бегал, пытаясь успеть все до отпуска, так еще и внезапно оказалось, что выезжать придется на два дня раньше по служебному поручению. Какая-то дамочка, которую во время войны немецкая военная разведка завербовала шпионить против СССР, с повинной пришла. А причина — она в толпе во время короткой поездки в Москву своего куратора увидела бывшего из Германии. Давно война была, но необязательно тот капитан, что ее в 1943 завербовал, уже в отставке… Немцы сейчас в ФРГ холят и лелеют бывшие гитлеровские кадры. Так что вот и дело ему нашлось перед отпуском, показания у нее снять, да побольше информации собрать. Фоторобот уже местные коллеги сделают в Ленинграде, и пока Румянцев будет в отпуске, его товарищи начнут тщательно проверять всех немцев, что в указанные даты в Москве были. И начнут с сотрудников немецкого посольства, на случай, если он по его линии столицу посещал.
Да еще и Третьяков на него почему-то вызверился, словно он сам себе это дело попросил. А дома жена наверняка разозлится, узнав, что в Ленинград одна с тяжелым чемоданом поедет… Вот сто процентов не успеет она собрать свои вещички, чтобы он его с утра прихватил с собой.
Едва успел вспомнить перед тем, как домой бежать, про кубинскую поездку Ивлева. Третьякова на месте не было, он сам видел, как тот уходил домой. К счастью, Соловьев еще не ушел…
— Глеб, завтра к Третьякову зайдешь, скажешь, что мой Ивлев запрос сделал по поводу поездки на Кубу, что мы ему обещали. На него, жену и двоих детей.
— Тот самый Ивлев, что лекции читает у нас? Ничего себе запросы!
— Не тебе, старшему лейтенанту, такие вопросы решать, кому и что у нас положено, ясно? Твое дело сходить к полковнику и напомнить, что мы взяли перед ним на себя такое обязательство при Воронине. Он просил ноябрем, на три недели. Не забудь!
— Обижаете, Олег Петрович!
И что буду делать по поводу этой анонимки? Сначала нужно с Мещеряковым переговорить. А там видно будет…
Вышел погулять с Тузиком, привычно пробежался до дальнего телефонного аппарата.