Ревизор: возвращение в СССР 39

— Вместе с моим другом мы его разделили… — напомнил я.

— Ай, да не суть. Короче, когда поняли, что к чему, это все изменило. Сделаем таким образом. Вместо военной кафедры будешь теперь по пятницам к Догееву ездить на стрельбы. Стрелять будешь, пока он сам тебя не отпустит по причине дрожащих рук и просыпанных патронов. Ты же, наверное, и так планировал посещать стрельбище?

— Конечно, — заверил я Евдокимова. Я и правда собирался, правда, сообразив, куда идет наш разговор, в любом случае дал бы точно такой же ответ.

— Вот. И возьмешь также на себя обязательство посещать любые соревнования, на которые мы сочтем тебя нужным отправить. Идет?

— Почему бы и нет?

— Все, тогда свободен, боец. Здесь можешь больше не появляться. Понадобишься, через вашего замдекана тебя найду. Она, кстати, незамужем?

— Не-а.

— Надо бы с ней познакомиться. Учитывая, как полковника вчера довела, потенциал у нее есть. Как у боеголовки на килотонну… Ладно, это уже тебя не касается. Свободен, боец!

Хороший мужик Евдокимов. Легко с ним общаться, чувствуешь себя с ним на одной волне. Как с Гришей…

Вышел от майора очень довольный. А парни наши, оказывается, меня дожидались. Не все, конечно, только самые близкие друзья — Тания, Сандалов, Давыдов, да Макаров.

— Что, небось и здесь у тебя будет свободное посещение? — проницательно спросил Макаров.

— Ну, не совсем. Буду отрабатывать на стрельбище по пятницам. Хотят из меня Соколиного глаза сделать.

— Эх! — завистливо вздохнул Давыдов, — я бы тоже лучше бы на стрельбище отрабатывал, вместо того, чтобы сиднем в аудитории сидеть…

— Ты что, не слышал майора, что ли? — пихнул его локтем в бой Ираклий, — ты и не будешь в аудитории сидеть. Строевая у нас начнется в следующую пятницу! Ножками, ножками, да по плацу!

— Пошли, что ли, посидим где-нибудь в кафе, отметим начало военной кафедры? — предложил Леха.

— С каким бы удовольствием я с вами пошел! — сказал я, прикинув, что до встречи с Дианой нужно еще и в «Труд» заехать, и бумаги на импортное оборудование забрать и к Бортко закинуть. О, кстати, если там Сатчан будет, то с ним сразу и статью обсужу сегодняшнюю по детским площадкам. — Но никак не могу, парни. Дела.

Глава 10

Москва, Союз советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами

Обстановка в кабинете Федосеева постепенно становилась все более накаленной. Он вызвал к себе начальника отдела книгообмена Морозову по поводу предложений по приему делегации из Чехословакии, которые получил от нее накануне. Предложения были очень нетривиальные и вызывали у Владимира Алексеевича смешанные чувства. С одной стороны, они были очень оригинальны и нестандартны, как он и требовал ранее от своих подчиненных. Но с другой стороны, Федосеев как никто знал, насколько негативно иногда воспринимаются нестандартные идеи, будучи реализованными. Это был очень рискованный шаг, и Федосееву одновременно очень хотелось блеснуть и в то же время страшно не хотелось опозориться. Делегация представительная, в сопровождающих будет несколько человек из министерства. Если сядешь в лужу, вовек потом не отмоешься.

Поэтому Федосеев сначала мучал Морозову почти сорок минут, расспрашивая подробно про нюансы мероприятий, предлагаемых ее отделом, а потом приказал вызвать еще и Ивлеву, которая, как выяснилось, была основным источником новых идей.

— Повторяю, идея с кулинарным представлением очень интересная, мне нравится в целом, — в который раз начал говорить Федосеев, уже уставший от обсуждений и порядком раздраженный, — но я не хочу заставлять гостей что-то готовить. Вдруг кто-то измажется или и вовсе порежется. Или просто готовить не любит… Может возникнуть скандал. Можете переделать свои предложения так, чтобы представление было, но гости в нем не участвовали?

— Владимир Алексеевич, мы же уже в начале предлагали урезанный вариант, — ответила Морозова, не менее злая уже, чем начальник, но умело скрывающая эмоции, — организуем пространство так, чтобы гости располагались полукругом. Повар при них приготовит блюдо, которое потом все гости будут дегустировать.

— Да, я помню, — кивнул Федосеев сосредоточенно, — но вот это уже скучновато будет, ведь так? Что он там такого им покажет? Можете сделать так, чтобы и гости тоже как-то участвовали, но не готовили сами?

— Это как? — озадаченно взглянула на начальника Морозова.

— Ну, придумайте что-нибудь, — сложил руки на груди Федосеев.

— Знаете что, Владимир Алексеевич, — не выдержала тут Морозова, — так дело не пойдет. Вы уж определитесь, чего именно хотите. Ярких и интересных мероприятий, которые гостям запомнятся или стандартный безопасный, но уже всем надоевший набор, который зато никаких нареканий в министерствах не вызовет, но и гости о нем забудут, едва все закончится.

— Я хочу интересные мероприятия для гостей сделать, но при этом чтобы мы с вами все не опозорились, — раздраженно буркнул начальник.

— Я понимаю, но ваши требования, они, как бы это сказать помягче, противоречивы, — стояла на своем Морозова. — А тезис «придумайте что-нибудь» вообще никакой критики не выдерживает. Что могут делать члены делегации на кулинарном представлении, кроме готовки? Петь и танцевать, что ли, будут, подбадривая повара?

Галия при этих словах начальницы хихикнула, не выдержав. Уж очень живо представила эту картину…

— Вы бы, товарищ Ивлева, вместо усмешечек, предложили бы, как ситуацию решить, — грозно нахмурил брови Федосеев.

— Я по-прежнему считаю, что нет ничего плохого в том, чтобы гости немного поучаствовали в приготовлении блюд, выполняя какие-то простые действия. А чтобы не было риска испачкаться, можно фартуки предложить надеть, — пожала плечами Галия.

— Фартук только спереди защищает, а если что-то выше попадет или на рукава? — возразил Федосеев.

— Ну так посоветуемся с поварами и не будем поручать гостям работать с особо маркими или пахучими продуктами, вроде муки, копченостей, рыбы… Надо продумать список того, что лучше не включать в рецепты, — предложила Галия.

— Мне все равно не нравится, — подумав, вынес вердикт Федосеев, — обязательно кто-то измажется и скандал будет.

Морозова при этих словах начальника смогла титаническим усилием воли сохранить невозмутимый вид, а вот Галия не смогла сдержать раздраженный вздох.

— И не надо, Ивлева, тут мне вздыхать и закатывать глаза, — возмутился Федосеев. — Это не вас будут потом наверху отчитывать, если что пойдет не так. Ваше дело внимательно слушать и делать, как я говорю. Вам еще учиться и учиться. Вот когда какие-нибудь ваши предложения на официальном уровне признаны будут, вот тогда уже и я вас с удовольствием послушаю.