Ревматология по полочкам. Сопутствующие болезни, осложнения и запутанные случаи

И снова – слезы. Отчаяние. Обида. Страх.

Это у нашей пациентки. А у меня – головная боль.

Что делать с терапией волчанки, которая мешает иммунитету в борьбе с туберкулезом? Что страшнее – волчанка или туберкулез? На кого ставим? Шаг вправо – и волчанка проснется ото сна. Опять начнет есть почки нашей пациентки на завтрак. Мозг – на обед. И ее суставы – на ужин. А что уж она решит сожрать на десерт…

Шаг влево – и туберкулез возьмется за следующую дольку легкого. Одышка станет больше. Интоксикация организма усилится.

Доза гормонов, которые останавливали волчанку, была скрепя сердце снижена. Медленно и постепенно.

Каждую четвертушку мы уменьшали с замиранием сердца.

Базисный препарат был заменен на более слабый – мы дали возможность иммунитету молодой женщины бороться с туберкулезом. И продолжали слегка-слегка удерживать волчанку в узде. Пока она, волчанка, в спокойном состоянии, этих препаратов должно было хватить.

Но как долго это продлится… Даст ли волчанка нам фору – бесценное время для борьбы с туберкулезом?

Часть времени наша героиня провела в закрытом туберкулезном стационаре. Форма туберкулеза была с выделением палочки, и она была потенциально заразна для окружающих. Для семьи.

Детей и мужа обследовали самым тщательным образом. Все они не были больны. И не были даже инфицированы.

Так бывает.

В школе старшим девочкам устроили настоящую обструкцию. Дразнили. Избегали.

В один прекрасный день одна из девочек пришла из школы с фингалом и ссадинами на костяшках пальцев. Отца вызвали на ковер к директору.

– Твоя мать – зечка! – кричала ее одноклассница в столовой. – Уходи есть в другое место!

В итоге – драка. А кто бы удержался?

Пишу – и на глазах слезы. А представьте, что чувствовала ее мама, запертая в четырех стенах? Сердце ее рвалось на части. Она плакала часами.

Писала девочкам письма. Умоляла мужа защитить дочек.

Ситуацию замяли. Школу поменяли.

Как граф Монте-Кристо, наша героиня отмечала каждый день в больнице, считая часы до контроля терапии. Когда можно будет вернуться к семье и продолжить лечение дома.

И вот этот день пришел. Я гадала: что скажут контрольные обследования? Вернут ли маму трем девочкам?

– Когда мама приехала домой, мы каждое утро бегали к ней в спальню. Проверять, не приснилась ли нам она. – Старшая дочь моей пациентки светится.

Она красивая, как мама. Волосы отливают золотом, по щекам – веснушки.

Младшая – пятилетка, голубоглазый эльф с кудряшками, – молча обнимает маму за ногу.

– Вы мне обещали, что я к вам вернусь. Вы обещали. А я не верила! – улыбается сквозь слезы моя пациентка. Ее голос дрожит.

Я сижу и улыбаюсь. Смотрю на красивое семейство.

– А я все еще подрываюсь среди ночи пересчитать детей, – смеется ее муж.

Тот самый, что кричал на меня три года назад.

– А что, было такое, что не досчитались?

– Чего только не было… Оставил дочку у бабушки. А среди ночи не нашел ее в кровати и за сердце схватился. Уже в машине опомнился! На полпути в… Полицию или в школу, я уже не помню, куда ехал.

Мы сидим на лавочке больничного сквера. Столько эмоций – в ординаторской не поместится.

Если увидеть эту семью в парке, можно позавидовать. Муж и жена влюбленно поглядывают друг на друга, их пальцы переплелись. Старшие сестры все время держат в поле зрения младшую. Да и видно, что друг за друга они горой.

Чужое счастье кажется таким… простым. Только руку протяни.

Только они знают его цену. Бессонные ночи. Слезы в подушку. Травля в школе.

Папу и мужа уволили с работы под первым же предлогом. Еще бы, столько больничных! И опаздывает два раза в неделю – детям, видите ли, ко второму уроку. Девать ему их некуда…

Временно одинокий многодетный папа вспомнил свое юношеское увлечение компьютерами и стал работать из дома – то ли программистом, то ли сисадмином – я не уловила в нашем бурном общении.

Наладились отношения с тещей – раньше на первый план выходило какое-то взаимное недовольство и упреки в мелочах.

– Доча, прости меня, дуру. У тебя золотой муж! – так встретила из больницы нашу героиню ее мама.

– Тещенька, да перестаньте, обычный я, – покраснев, отмахивался зять.

Внимательные читатели заметили, что с начала истории прошло три года. Целая вечность. Из них мама была оторвана от семьи полтора года.

Не сразу пришла положительная динамика. Не сразу лечение помогло. Была проведена операция по удалению части легкого. Спасибо волчанке, она дала нам закончить все курсы лечения туберкулеза.

В этой истории нет главного положительного героя. Здесь нет морали. И скрытого смысла тоже нет.

Я просто хочу сказать. Если вам плохо, если вам больно, если кажется, что мир рушится, помните: вы даже не представляете, сколько силы духа и мужества заложено в каждом из нас. Там же неподалеку находится ведро слез и пропасть отчаяния. И балансировать между ними очень сложно.

Невероятно сложно. Но возможно.

Я в вас верю. И я – рядом.

Глава 3 Болезнь Стилла

Иногда ревматологическое маскируется под инфекционное.

Когда читаешь диагностические критерии болезни Стилла, кажется, что это совсем не про ревматологию. А про… Давайте после прочтения критериев обсудим.

Большие критерии болезни Стилла:

1) лихорадка с подъемами температуры до 39 °C и более, длящаяся неделю и дольше;

2) боли в суставах в течение двух и более недель;

3) типичная сыпь – ее называют лососевидная. Сыпь розовенькая, по цвету напоминает малосольный лосось. Появляется на фоне температуры. Когда температура сбивается, сыпь бледнеет или исчезает. Именно из-за таких «чудесных» исчезновений я всегда спрашиваю пациентов, не сфотографировали ли сыпь, пока она была. В наш век фотофиксации очень выручает гаджет, который всегда под рукой;

4) лейкоцитоз (повышение в крови количества лейкоцитов более 10*10⁹/л).