Революционер

– Да, очень... – призналась лисичка.

– Тогда ешь. У меня хватит сил на то чтобы завоевать вашу свободу – и тогда силы понадобятся уже вам.

– Мама сказала, чтобы я не врала...

– Потом проводишь меня к ней – я ей всё объясню. У меня ещё полно времени.

– Правда? – пискнула рыжая, снова прижимая ушки.

– Ешь. Это тебе за патроны, хитрюга, – я улыбнулся ей чуть шире и лисичка сразу схватила за мою ложку, принимаясь наяривать похлёбку. Мне показалось, она даже чуть постанывала от удовольствия, и ела правильно – растягивая удовольствие, очень медленно, не проливая ни капли бульона. Я терпеливо ждал, пока рыжая съест всё и вылижет миску дочиста. Когда она встала – её немного штормило. Она покачивался, держась за оттопырившийся животик и сыто икала. Только сейчас до меня дошло, что не стоило её давать столько – у бедняжки мог случится заворот кишок, но судя по всему – пронесло. Пока она не могла говорить, я взял её лапку, веля вести меня к его матери. Рыжая охотно кивнула и отвёла меня к местной кухне, по совместительству крематорию, плавильне и котельной. Там на благо нашей революции трудились сотни самок, готовя пищу практически из всего, что попадается под лапу. В дело шло всё – крысы, мох, грибы, всё что можно было найти в этом проклятом месте и всё что доставляли сверху. Посмотрев на это, я окончательно расстался со своим аппетитом и отправился к месту нашей отправки на поверхность. Единственные, кому не приходилось скучать – киборгам красной бригады – они собирали для нас лебёдки. На деле это только так называлось, потому что фактически это были два мотка тонкого, но очень прочного стального троса, который нам спустят с поверхности, а каждый боец будет снабжён своей лебёдкой отдельно. Сами лебёдки для нас придумал Ботаник, наконец-то отвлекшись от своих компьютеров, которые, впрочем, нашёл и здесь. Кстати говоря именно поэтому мы и смогли изготовить столько оружия для своих новых бойцов – именно наш лис сумел незаметно взломать защиту заводских систем и запустить другое производство, так чтобы ящеры ничего не заметили. Лебёдка, которую он придумал, была основана на не очень мощном, но дьявольски быстром двигателе, который использовали некоторые простаивающие роботы на заводах. В обычном режиме маленький электрический двигатель выдавал пятьдесят тысяч оборотов в минуту, а ботаник решил пустить на них ток повыше, чтобы те раскрутились до сотни. При помощи системы редукторов он цеплялся к металлическому тросу, по которому поднимались наверх и уносил даже самую тяжёлую тушку киборга, вооруженного и одетого по уставу со скоростью высотного лифта, какие обычно встречались в местных небоскрёбах. Поднятие штурмовой группы не должно было стать для нас проблемой. Единственное что было сложностью – подняться до поверхности первым двадцати бойцам. Именно столько лебёдок у нас было, а киборгов из красной бригады было всего семнадцать. Восемнадцатым решился идти наш Овчар, девятнадцатым – буду я, поскольку единственный имел хороший и полностью заряженный экзоскелет. Одного не хватало.

Ботаник, руководивший сборкой лебёдок, грустно посмотрел на меня, глазами полными надёжды и ожидания чуда. Торчать здесь было не очень приятно – на открытой площадке гулял ветер, поднимая с земли клубы ядовитого дыма и пыли. Так как мы находились под землёй, местные звери называли любое дуновение ветра просто сквозняком. Помочь ботанику или тем, кто собирал лебёдки я ничем не мог – не хватало инструментов – поэтому я решил погулять ещё немного, пока есть силы. У меня ещё останется время на сон перед боем, но я всё равно направился в “спальный район” местного ада, где быстро заблудился среди непонятно как организованного города, собранного из железок и картона.

Проходя по одной из улочек подземелья, я наткнулся на парочку — лисенок, лет 16-17 в рваных брюках от рабочей робы, сидел обнявшись с лисичкой-сверстницей, в комбинезоне с закатанными штанинами и рукавами. Возле них лежали два пистолет-пулемета STEN. Меня слегка передернуло — это наши бойцы. Возможно, когда начнётся наша операция их не будет в живых. И пусть это во имя благих целей, но есть в этом что-то мерзкое...

Лисичка, чисто женским движением, уложила локон за ушко, а ее друг чмокнул ее в нос.

Тут по улице пронесся клуб пыли, и накрыл меня. Пыль оказалась какой то химической — я закашлялся.

Лисята тут же вскочили удивленно глядя на меня. Но увидев что я никак не могу откашляться, лисята поспешили ко мне на помощь:

– Садитесь.

– Вот так, сюда.

– Спасибо, — Натужено просипел я.

Только оказавшись в стороне от дороги, я смог немного придти в себя и взглянуть на своих спасателей. Оба лисенка стояли босиком в той самой пыли, которая так меня согнула. У них все лапы были в ней, а сами они были перепачканы отработанным солидолом. У лисички были два мазка на мордочке, типа боевой раскраски, а лисенок был измазан гораздо основательнее — у него по всему торсу были видны мазки отработанной смазки.

– Что ж вы так? Это же едучая пыль! — Тоном воспитательницы заметила лисичка.

Лисята удивленно разглядывали меня — я, наверное, казался им инопланетянином — в своем камуфляже, “сбруе” и конечно же в ботинках, со стальными подошвами.

– Буду знать! — Прокашлялся я. И, прищурившись, посмотрел на своих спасителей. — Спасибо.

Стоявший передо мной лисенок вдруг спросил:

– Товарищ, командир, а можно вопрос?

В армии не принято говорить “можно”, только “разрешите”, но сейчас у меня не было желания докапываться. И я кивнул:

– Да?

– А эта операция... — Лисенок взмахнул лапой наверх. — она, очень опасная?

Вопрос меня удивил:

– В смысле?

– Ну. Понимаете... — Лисичка провела босой лапкой по пыли, — Просто я ему кое что пообещала. Если это очень опасно, и мы можем оттуда не вернуться...

– Можете, -перебил я, коротко кивнув, – Не буду от вас это скрывать.

– Значит мы можем...

– Вам перед боем можно всё, – снова перебил я, – Оставьте хорошие воспоминания, когда всё это начнётся. Поверьте, то что творится в ваших головах играет не меньшую роль, чем то, как вы умеете обращаться с оружием... Кстати как у вас с этим?

– Стрелять-то умеем, – заверил меня самец, – Всё остальное...

Я тихо вздохнул. Парочка рыжих навострила свои ушки, приготовившись слушать опытного бойца вроде меня. А вздохнул я от разочарования – стрелять они умеют...

– Хорошо хоть, что стрелять...

– А надо что-то ещё?

– Слушайте, я вам дам добрый совет. Когда начнётся бой – просто старайтесь держаться за опытными бойцами. Их не много, но их будет заметно сразу. Когда будете за ним – смотрите по сторонам, а не за него. Держите на прицеле всё, что слева и справа от него и если что – сразу поднимайте тревогу. Хотите – кричите ему, но и сами не лезьте под пули, хорошо? – я положил свои лапы на плечи двух молодых бойцов, – Я или Молотов – это такой серый пёс, – на всякий случай пояснил я, – Держитесь за нами, за нашими бойцами. Если повезёт – вставайте за киборгами Красной бригады – после них дорога будет как после парового катка. Но ми советы запомните и постарайтесь разнести их хоть как-то шире. Если повезёт и все будут действовать как я вам сейчас сказал, то получится несколько рот с чётким командиром.

Лисы сразу дружно кивнули, несильно улыбаясь. Убрал свои лапы с их плеч и отошёл.

– Спасибо за помощь. И помните – перед боем можно всё. Так что давайте, ребята, насладитесь последними мирными минутами в своей жизни...

Молодая парочка поблагодарила меня и я ушёл от них. Сворачивая за угол улицы, на которой я их повстречал, я увидел как те скрылись в каком-то домике, и искренне за них порадовался.

Между тем они не стали последними, с кем я повстречался за оставшиеся часы перед отбоем. Уже ближе к центру я организовал целый кружок по выдаче мудрых и нужных советов, которые могли понадобится в бою. Ко мне присоединились двадцать или тридцать новобранцев, которых из грязи сразу бросали в опасный и трудный бой. Когда я устал мня на моём месте ветерана сменил настоящий боец – Молотов, авторитет которого даже среди новобранцев был выше всяких японских небоскрёбов. Я отправился к домику Виктора, который сейчас пустовал – там уже вторую неделю меня ждал старый, гнилой и немного развалившейся матрас, который хозяин дома нашёл для меня. Сам он спал на груде какого-то тряпья, и честно говоря я ему немного завидовал – именно поэтому я сегодня устроился на его месте, и, прижав к груди автомат и поставив будильник на бортовом компьютере, заснул.

====== 31. Бей Макдональдсы! ======

Вот он – момент истины. С этой мыслью я проснулся ровно за час до того, как у меня пропищал будильник. Открыв глаза, я молча смотрел в потолок той халупы, в которой ночевал в последнее время. Смелости повернуть голову и посмотреть кто сидит рядом со мной у меня хватило только через две минуты. Шакал не спал. Сидел рядом со мной на матрасе, скрестив длинные тощие нижние лапы в позе лотоса, смотря куда-то в пол. Только когда я смог встать с тёплого места, он поднял глаза на меня.

– А вдруг ничего не получится?

Спросил он меня очень тихо, чтобы никто не услышал. Ещё бы – услышать такой вопрос от главнокомандующего подобно смерти для всякой морали наших бойцов. Я говорил немного громче:

– Обязано получится, товарищ генерал. Другого пути у нас нет.

– Мы захватчики. На чужой земле строим свои порядки. В иностранный монастырь со своим уставом прём. Они же живут тут – нормально живут. А мы что? Хотим всё разрушить, в то время как они сотни лет строили тут всё.

– Кто это – они? – на всякий случай уточнил я.

– Ящеры. Они же в какой-то степени тоже молодцы…

– Не правда, – тут же отрезал я, – Рабский труд это низко. Мы живём хоть в немного, но цивилизованном мире.

– Почему это? – задал каверзный вопрос генерал, посмотрев мне в глаза.

– Мы знаем как жили раньше… – я не нашёл чего ответить.

– И ты хочешь это вернуть?

– Никак нет.

Мой ответ генерала явно поразил. Он даже немного отпрянул от меня, выражая своё удивление и… Восторг.