Революционер

– Ладно-ладно, пусти! – радостно выдавил я из себя, – Я тоже рад тебя видеть!

– Просто мне надоели все эти ящерские рожи! Они такие высокомерные…

– Ничего, поставим их на место, – пообещал я, – Давай, за нас тут ещё пять тысяч морд, не считая что за мной идут ещё несколько сотен.

– Им сегодня повезло, – ответила Тенесси, – У ящеров сегодня большой праздник – они собрались почти все на стадионе, смотреть какую-то игру. Для них это важнее, чем что-то ещё, поэтому даже заставы на дорогах будут в треть, а то и вообще пустые! Они совсем тут обленились!

Теперь наша задача была ясна как божий день – расчистить дорогу остальным. Это я и передал по рации, дождавшись подтверждения – до поверхности ещё не добрались всего две сотни бойцов – остальные уже идут по пятам.

– Впереди будет ещё несколько застав, но на этот раз даже без пулемётов, – доложил Бульк, который судя по всему, рулил танком, – Мы разнесём их без особых помех.

– Следи за минами, – напомнил я ему.

– У меня на них тут детектор стоит, – усмехнулся наш анархист.

То что Бульк назвал заставами на деле оказалось какой-то будкой, к тому же пустующей, а затем – пунктом сбора дорожного налога. Всё шоссе преграждали шестнадцать шлагбаумов, а в каморках, где обычно сидели сборщики дани, засели наши неприятели.

– Сделаем им сюрприз, бульк, – сказала Тенесси, ныряя обратно в танк, – Давай тихий режим.

Я вскинул правый кулак, снова веля остановится. Вся моя рота встала как вкопанная, уже заранее готовя гранатомёты.

– Отставить, – не очень громко сказал я, – Что задумали?

– Сейчас мы их в асфальт закатаем, – пообещала мне колли и захлопнула люк. Танк сразу же заглох и стало гораздо тише. Я встал в полный рост на броне танка.

– Эээ… – непонимающе протянул я, – Хитрый план заключается в том…

Совершенно неожиданно боевая машина резво дала вперёд, но без всякого грохота своего огромного дизельного движка. Танк лишь тихо шуршал хорошо смазанными гусеницами и жужжал электродвигателями. Я поспешил спрыгнуть с него и убраться подальше, чтобы не оказаться на броне, когда по ней начнут лупить пули. Чёрная как смоль боевая машина насколько это было для неё возможно незаметно пробралась на ближнюю сторону заставы и уже там заревела своим двигателем. Пушки дали залп парой фугасов, расчищая себе дорогу для небольшого разгона, а потом многотонная махина, разогнавшись на первых трёх ларьках, укатала под свои гусеницы все остальные. Тех ящеров, которые в страхе за свою шкуру выбегали со своих насиженных мест Тенесси без всякого сожаления добивала из пулемёта. Я смотрел на всё это спокойно, а вот новобранцы явно не были сильно довольны таким исходом дел. Заметив их отвращение, я обернулся к ним и спокойно сказал:

– Запомните, бойцы. Любой оставленный за спиной или отпущенный восвояси враг это угроза всей армии. Он может задумать вам отомстить, или того хуже – донести своим о нашем числе и тогда не избежать больших неприятностей.

– Полковник, садитесь, у нас всё, – снова позвала колли.

Я не был уверен, что мои слова дошли до всех новых воинов, но я искренне на них надеялся. Усевшись на броню нашего трофейного танка, я стал дожидаться оставшихся нескольких километров до нашей основной цели. Теперь, когда нам подтвердили направление наши же диверсанты, я был более чем уверен, что там нет ловушки, и в груди росло ужасное ощущение, которое возникает всякий раз, когда не знаешь какой-то очень важной, недостающей информации, так необходимой на войне. Мне было важно кто нас туда направил – причём сделал это не абы как, а взломав шифрование нашей частоты и сказав всего пару слов. Я поспрашивал у Булька и Тенесси, но они пожали плечами, ответив что никаких других союзников, кроме себя не знают. Это так же не мог быть Добб – голос был явно женским, и я не помню чтобы мой лучший друг умел подделывать свою интонацию. От мыслей меня хорошо отвлекали лишь редкие, скоротечные бои, случавшиеся по дороге. Помимо пары полупустых застав нам повстречался всего один патруль, и то скорее парочка ящеров решила прогуляться до своих друзей на дальней заставе. Они сдались сразу, были объявлены военнопленными и вместе с тремя бойцами отправились в лагерь, на вертолётную площадку, где ими пообещал заняться сам генерал.

– Русский девяносто девять, вызывает, – внезапно сказала моя рация, – Русский девяносто девять – я Динозаврик, вышли на поверхность.

– Динозаврик, я полковник, код принят. Доложите о месте нахождения.

– Промышленный район, поверхность… Больше пока ничего сказать не могу.

– Мы направляемся на юго-запад от нашей базы, к месту под названием “Арена”. Выдвигайтесь в туже сторону.

– Вас понял, выдвигаемся на северо-восток. Конец связи.

– Конец связи, – сказал я в рацию и ещё разок оглянулся.

– Тенесси, долго ещё? – я потопал лапой в крышку люка.

– Километр, товарищ полковник, – отрапортовала колли, – Но это только вперёд. Потом ещё километр вверх.

– Километр вверх? Как это?

– Стадион не просто так называется воздушным. Он располагается над землёй, отмечает собой границу “Земли” и, соответственно, “Рая”.

– Какая высота? – ещё раз на всякий случай спросил я, обработав в голове нужную мысль.

– Чуть больше километра.

Я подумал всего секунду, после чего снова обратился к рации:

– Генерал, приём.

– Слушаю.

– Нам нужны лебёдки. Снимите их и пошлите киборгов, донести их нам, – попросил я. Я знал что генерал вполне возможно слышал наш разговор с Тенесси.

– Киборги все ушли, но есть идея получше. Ботаник взломал систему управления лифтами и поднял на поверхность пару машин.

– Он просто чудо, – ответил я, – Присылайте тросы и лебёдки, мы не останавливаемся.

– Вас понял, товарищ полковник, высылаем.

Я вздохнул с небольшим облегчением – теперь у нас будет небольшой эффект неожиданности, когда мы нагрянем на стадион. Колли поинтересовалась устройством лебёдок и они с Бульком сразу же вызвались участвовать в их установке. У них было несколько преимуществ перед остальными – в отличие от киборгов красной бригады, наши диверсанты могли спокойно прикинуться ящерами и установить их незаметно и в самых нужных, стратегических местах. Конечно же я не отказал их энтузиазму.

– Мы приближаемся к нашей цели, – отрапортовал Бульк.

И как только он это сказал – нас накрыла огромная, даже исполинская тень от того самого стадиона. Он закрывал собой солнце как огромный занавес, из-за чего мы практически погрузились в ночь, как только прошли сто метров под ним. Видимость в такой темноте была никакая, даже танк включил фары, освещая дорогу впереди. Шоссе, по которому мы шли разветвлялось на десяток дорог поменьше, которые уходили во все мыслимые и немыслимые стороны. Как только мы дошли до той части шоссе, где оно уже по сути дела не существовало, танк встал у крайней полосы и заглушил двигатель, оставив фары. Пушка развернулась в обратную сторону, на случай внезапного появления противника, а Бульк и Тенесси покинули свои места.

– Полковник, – сказал мне бультерьер, как только вылез из танка, и протянул лапу, – Рад быть под вашим командованием.

– Рад что ты это сказал? – улыбнулся я, пожав ладонь пса.

– Очень, – признался вечный анархист.

– Полковник, кажется наши! – крикнул мне Молотов, показывая пальцем в обратную сторону. Оттуда как раз донёсся рёв мощного двигателя, и в ста метрах от нас встал русский военный джип.

– Разве в Японии производят… Такие машины? – тихо спросил Рико.

– Оружие к бою! – что было сил рявкнул я. Бульк тут же запрыгнул обратно в танк, наводя пушку на незваных гостей. Мы стояли и смотрели на бронированный автомобиль несколько секунд, а потом его дверь открылась и из салона высунулась стройная симпатичная рыжая лапка. За ней показалось и всё остальное, что вызвало у меня не малый шок.

– Ты! – крикнула лисица, захлопнув за собой дверь, – Это всё ты подстроил, я знаю! – Совершенно необоснованно кричала мне лиса из свиты президента. Я чуть подвинулся в сторону и разглядел цвет её волос. Оказалось, что это была моя любимица – блондинка.

– Вот чёрт! – рявкнул Черкес.

– Идиоты! – закричала она, – Кретины! Ублюдки! Говнюки! Идиоты!

– Смотри-ка, повторяться начала, – совершенно безразлично заметил Бульк по рации.

– У нас ушло две недели чтобы найти вас! Куда вы пропали!? Как сквозь землю провалились!