Революционер

– Никто не лается, – строго сказал я на правах старшего по званию, – Мы все тут друзья.

Молотов одобрительно хмыкнул.

– Вот это дело. Негоже перед делом, друг друга херами обкладывать.

В этот момент Динозаврик передал своему командиру новый пулемёт Калашникова.

– Модернизировал как вы и просили, товарищ командир.

– Сделал? – спросил пёс, проверяя затвор.

– Так точно, – кивнул чёрный лис, гордясь своей работой. У всех в отряде оружие было уникальным, и больше ни у кого такого не встретить – над каждым образцом вооружения поработал наш военный инженер. Главной огневой мощью у них был Люгер – здоровый чёрный волк, подрывник и гранатомётчик, вооружённый старым американским однозарядным гранатомётом, сильно переделанным под наши подствольные гранаты. Конечно по сравнению с моим большим другом он был просто девочкой с лопаткой, но его мастерство компенсировало недостатки его оружия. Волчара ещё и гранат на себя навесил столько, что хватило бы разбомбить наш локомотив, и взял два пистолета Стечкина – тоже не заводского стандарта. Черкес с Рико – это были такие местные убийцы. Вооружены простыми укороченными автоматами, каждый может стрелять двумя сразу, с обеих лап. Черкес ещё зачем-то таскал с собой Магнум сорок четвёртого калибра, которым при желании можно было продырявить насквозь хороший двигатель внутреннего сгорания. К счастью патроны для него были настолько редки, что я даже не видел как он из него стреляет. Ну и Заяц – вспыльчивый как порох и прямой как полено – навесил на свой автомат столько всякой всячины, что это теперь трудно было назвать автоматом – в нём была даже откывашка для пива. Про него я слышал, что если у него кончаются патроны (а стрелять он мог аж пятью разными калибрами, начиная от обычных девяти миллиметровок и кончая четырнадцатым) он прямо на ходу мог разобрать своё оружие и кидаться запчастями во врагов. А вообще он был весёлым псом. Ну а единственный лис в отряде Молотова был практичен и запаслив как никогда – автомат, пистолет, пара гранат две противопехотные мины, запас патронов. Не лис а прямо один-зверь-армия.

Оглядев этот образец несуразности, пёс снова затянул сигарету и отбросил её в сторону локомотива.

– Ладно, как уже сказал старший лейтенант – всё просто и понятно. Находим наших друзей на дрезине, спрашиваем что случилось, по возможности волочим дрезину назад. Держимся подальше от рельс, я всё ещё не верю что питание на одном из них отключено, – пёс внимательно посмотрел на ядерный локомотив и пучок проводов, который выходил из кабины и растекался по всей стройплощадке, освещая её, – По возможности не светимся сами.

Как только все бойцы отрапортовали о готовности, мы все вышли с территории стройки и отправились вдоль железнодорожных путей на поиски пропавшей провизии.

– Добб, если можешь, то смотри вперед тепловизором, может пригодится.

– Уже, – буркнул пёс и внимательно посмотрел на меня. Глаза горели тускло-красным светом.

От такого взгляда андроида я с непривычки поёжился, и взвёл свой пулемёт. Держа его в боевой готовности, мы ушли в ночь, по стальному пути.

Черная точка впереди нас росла, пока в темноте не выступили очертания стоящей на рельсах дрезины. Молотов махнул лапой, подгоняя бойцов, и мы все поднажали, перейдя на бег.

Сначала я не понял, что это за мешки и тряпье валяются вокруг брошенной дрезины. Но когда мы подошли в упор, я понял, что это не мешки – это наши снабженцы. Кто-то устроил на них засаду, подпустил в упор и перебил всех, кто был в дрезине. А затем, судя по расколотому и вывороченному колесу перекошенной дрезины, принудительно остановил ее из гранатомета. Тут уже никакие пулемёты не помогли – налётчики судя по всему работали по хорошо спланированой схеме.

– Заняли оборону, быстро, – приказал Молотов, и мы горохом рассыпались вокруг нашей тележки.

Динозаврик тихонько присвистнул и приподнялся:

– Ни фига себе!

– Есть кто живой? – сразу спросил я, косясь на Добба. Пёс медленно обвел поле брани взглядом, обследуя его своим тепловизором, и отрицательно мотнул головой:

– Живых не вижу.

Пока мы с Доббом разбираться с потерями, Люггер пригнувшись, перебежал к подбитой дрезине, и замахал лапой в перчатке:

– Это что? – Я проследил за другой лапой пса, и увидел сложенные баулы. Это значит, что нападавших было немного, и они не смогли унести все. И что скоро они вернутся.

– Сс-с-с-сука! – процедил Молотов, и посмотрел на меня. – Они вернутся. Здесь не безопасно. Нужно забрать снаряжение и отчаливать.

Пес повернулся к нашему саперу, – Дино, что у тебя?

– Дрезина без капитального ремонта никуда не поедет, – отрапортовал лис, – Нам самим её до базы не дотащить.

– Пулемёты?

– На месте, но затворы отсутствуют. Патронов тоже нет.

– Всё плохо, – подытожил я.

– Хуже не придумаешь, – согласился со мной пёс, – Есть предложения?

– Организуем им горячую встречу, – сразу же предложил Люггер, – Пара МОНок, ОЗМ, и занимаем круговую оборону...

– А откуда они подойдут, гений?.. – саркастически поинтересовался доберман из команды Молотова.

– Местность не та, – согласился его брат, – И откуда они пойдут мы не знаем.

– И взрывать всё к чертям тоже не хорошо, – напомнил Динозаврик, чем вызвал насмешку чёрного волка:

– Кто бы говорил, а? Целую неделю под канонаду живём, – ехидно отпустил Черкес.

– Отставить, – строго приказал пёс, – Динозаврик прав, всё взорвать не самая лучшая идея.

– Тогда засада? – почесал щеку один из братьев-акробатов.

– Понятия не имеем откуда они явятся, – вздохнул Молотов и недоверчиво посмотрел на Добба, – Или знаем?

– Слишком сыро и тепло, – сказал мой друг, – Сейчас уже нихрена не найдём.

– Всё плохо, – в очередной раз вздохнул я.

– Слышь, лейтенант... – подал голос Люггер. – А это не твои “благородные разбойники”?

– Да пофигу, кто! Так, это тоже оставлять нельзя, – отозвался Заяц, – Они совсем оборзеют.

Я оглядел кучу баулов с нашим добром, прикидывая сколько нужно живой силой чтобы всё это унести. Выходило около двух десятков бойцов...

– Добб, у тебя рация в костюме работает? – спросил я.

– Не, у меня рации нет, только у тебя, – почему-то шёпотом сказал мне Добб, – Просканируй частоты, до нас должно добить.

– Я наушник забыл! – прошипел я, стараясь сделать так чтобы серый пёс меня не услышал. Добб тихо вздохнул и отцепил короткий шнурок от своего костюма.

– На, только с возвратом!

Я вставил провод в специальный порт, который располагался у меня на воротнике и приложил край к пасти. Действовать приходилось двумя лапами, поэтому свой РПД я поставил на предохранитель и закинул на плечо.

– Вереск, Вереск, я Бук. Как слышите меня? Прием.

Я поднял правый рукав, включив мониторчик бортового компьютера, и переставил передатчик на работу на обеих наших частотах и на частоте MAYDAY. Вся наша техника всё-таки была русской и никакой латиницы даже не поддерживала.

В эфире тихо шипели радиоволны. И тишина...

– Лесопилка, б#я! Говорит бревно! Ку-ку?

– Я тебе такое ку-ку устрою, ввек не забудешь! – возмутилась затычка в моём ухе, – Ты откуда знаешь эту частоту, а?

Голос показался мне знакомым.

– Диверсантка, ты что ли?

– О... Это кто?! – поинтересовалась она.

– Этой старший лейтенант. Я в пяти километрах в сторону Красноярска. У нас тут , ситуация 2-13. Шесть 200-ых. Нужна помощь. Передай Полковнику что мы...

В воздухе прямо перед моим носом что-то резко и злобно прошелестело, как будто очень быстро пролетел шершень. Динозаврик резко дернулся, выронил свой АК и осел на землю. Я хлопнулся рядом, не дожидаясь, пока и меня “уронят”, и резко перебрав ногами, уперся спиной в нашу дрезину. Добб укрылся за подбитой тележкой наших снабженцев. Я глянул на Динозаврика – лис с шипением зажимал плечо: