Рейхов сын

Спокойная, даже монотонная речь фон Хиппеля, ужасная не только и не столько своим смыслом, сколько тем спокойствием, с которым произносилась, вновь на миг прервалась. Прервалась сухим смешком гауптманна.

– Они, эти кондиции, вам и не нужны, молодые люди. Более того, они вам вредны. Бугаёв-полиглотов не так мало, как это принято считать, с укомплектованием ими личного состава у меня проблем нет. Так зачем же можете понадобиться в этом подразделении вы? У кого из вас есть предположения?

Фон Хиппель сново усмехнулся.

– Так что же, ни у кого нет никаких идей?

Окрестности города Алачам (Турция)

20 апреля 1940 г., 23 часа 20 минут

– Мойше, мы шо, опять драпаем?

– Типун тебе на язык, сколько уже можно драпать, Сэмен?

– Сколько прикажут, столько и будете! Разговорчики в строю!
– одернул разболтавшихся приятелей ротный старшина.

– Товарищ старший лейтенант…

– Вольно.
– отмахнулся от него незнамо когда вынырнувший из окружающей темноты комбат.

– Вольно!
– продублировал команду ротный.

– Товарищи бойцы… Виноват! Дорогиетоварищи бойцы! Как вы, может быть уже слыхали, а если и не слыхали, то услышите сейчас, противник форсировал Кызылмуран и сейчас накапливает силы на нашем берегу, для наступления в направлении Синопа. Что вы знаете точно, так это то, что к нам последние два дня прибывали подкрепления из Румынии, Венгрии, Болгарии, Германии и нашей с вами, товарищи, Родины - Союза Советских Социалистических Республик. Форсирование врагом водной преграды было допущено командованием преднамеренно. Завтра, перед самым рассветом, после полуторачасовой артподготовки, нам предстоит произвести контратаку, прижать противника к реке, и полностью уничтожить. Сигнал к началу атаки - три зеленые ракеты. Вопросы есть? Вопросов нет. Всем отдыхать, подъем по звуку первых залпов, завтрак сухпайком в машинах. Разойдись.

– Мойше, а разве к нам прибывали и артиллеристы?

– Сэмен, ты как вчера в армию пошел. Если командир сказал, шо будет артподготовка, значит она таки будет, даже если ее по факту и не случится.

Северная Турция, западный берег реки Кызылмуран

21 апреля 1940 г., 04 часа 45 минут

– Бобби, это была моя галета!

– Возьми другую, я от этой уже откусил.

– Ты хочешь сказать, что она бросила меня и ушла к тебе?
– лейтенант саперных войск, Джон Баркер, настолько устал за эту ночь, что даже на ругань сил у него совершенно не осталось.

Отход противника с позиций на западном берегу Кызылмурана оказался для британского командования полнейшей неожиданностью, причем довольно таки уязвившей самолюбие. Подумать только, готовиться к тяжелому штурму, стягивать войска, разрабатывать планы, ночами не спать всем штабом, прикидывая как минимализровать потери, и все для чего? Для того, чтоб эти подлецы смылись без боя! И кто они после этого?

А с другой стороны, это ведь стало прекрасным шансом для стремительного удара в тыл отходящему противнику. Удара, который был уже почти подготовлен, войска для которого уже были стянуты. Удара, который мог и должен был превратить в кровавую кашу всех вражеских солдат между Черным морем и хребтом Нюре, вывести англичан на Зонгулдак, Адапазары… А там и до Измита со Стамбулом рукой подать. Слишком сильным оказалось искушение для того, чтобы тщательно взвешивать все pro et contra - ведь можно было упустить удачный момент, дать туркам, румынам и русским оторваться, наладить оборону на побережье и перевалах. А ведь миновал уже почти весь из того - месячного - срока, что командование дало Вейгану и О`Коннору для того, чтобы покончить с турецким сопротивлением (и сразу же отозвало пять наиболее боеспособных дивизий, треть авиации и все тяжелые танки в метрополию).

Генерал О`Коннор отдал приказ к немедленному наступлению. И угодил в ловушку, приготовленную ему генералом Готом и адмиралом Октябрьским.

Уставшие, измученные трудами саперы, до часа ночи наводившие понтоны и мосты, согнанные затем на узкие прибрежные участки между ими же и наведенными переправами, дабы не мешать наступающим колоннам, задерганные требованиями что-то где-то поправить и улучшить, поступавшие большую часть ночи, едва успели приступить к раннему завтраку, как море окрасилось вспышками артиллерийских залпов. По ринувшимся в направлении Синопа врагам вели огонь линкор «Парижская коммуна», тяжелый крейсер «Явуз Селим», крейсера, лидеры, эсминцы и канонерки советского и турецкого флотов. В артиллерийском ударе с моря принимал участие даже учебный старичок-крейсер «Профинтерн» и пара румынских вспомогателей. А с фронта уже готовились ко встречной атаке сухопутные силы неприятеля - в основном, части недавно сформированных еврейских дивизий СС «Лейбштандарт кёниг Давид» и «Лейбштандарт кёниг Соломон» (10) и румынско-советские танкисты.

Впрочем, сами саперы были слишком далеко от места основного удара корабельной артиллерии. Они уцелели, и даже успели убраться за реку. А затем, почти все полегли, удерживая восточный берег Кызылмурана. Несмотря на более чем значительные потери, понесенные англичанами, О`Коннору все же удалось сохранить позиции, которые он имел до начала операции.

Бранденбург-на-Хафеле, учебный класс

800-го строительно-учебного батальона

22 апреля 1940 г., 10 часов 00 минут

– Форма… - язвительно произнес фон Хиппель, прохаживаясь по классу, где сидели мальчишки.
– Красивая, аккуратно отглаженная форма, начищенные до блеска сапоги - так, чтоб глядя в них бриться было можно, - лихо заломленное кепи или фуражка, грудь колесом, горящие огнем пуговицы, четкий, почти строевой даже и на прогулке шаг… Все это мишура, ерунда, глупость несусветная, которая нужна в мирное время, для парадов, да в отпуске, девчонок привлекать. Ну и чтоб обыватель видел, что военные, это гордость и краса нации, верил, что за такими молодцами его лавка, трактир или пивная не пропадут, не сгорят в огне военного пожара, что под охраной таких орлов его маленький уютный мирок защищен надежнее, чем вклады в швейцарском банке. Это, молодые люди, тоже очень и очень важно. Именно поэтому мы, офицеры, требуем от вас безукоризненности в ней, умения ее носить, подать себя мирным гражданам - ведь нет ничего хуже для солдата на фронте, чем беспорядки и паника в его тылу. Но, повторяю, такие важные и, безусловно, полезные занятия, как приведение формы в соответствии с уставом и строевая подготовка не являются и не могут являться основными для вас. Давно миновали те времена, когда в атаку шли плотными колоннами, четко, под барабанную дробь, выдерживая шаг, а о мощи и боеспособности армии можно было судить по количеству золоченых и серебрённых финтифлюшек на кафтанах. Нынешняя война, это непрекращающаяся грязь, окопные вши, дизентерия, снаряды и бомбы, которые валятся вам на головы незнамо откуда, форсирование рек и болот, переходы через горы, а не перевалы, и жестокие бои, где вы то видите противника где-то очень далеко, как едва различимую черную точку в прицеле винтовки, а то смотрите ему прямо в глаза во время рукопашной, чувствуете его дыхание на своем лице, колете штыком, бьете прикладом, кулаками, ногами - да всем, что попадет под руку! Основная ваша задача… А вот рядовой Меерс нам сейчас скажет. Меерс!

– Я, герр гауптманн!
– вскочил невысокий черноволосый паренек лет четырнадцати.

– Скажите, Меерс, по-вашему, какая главная задача солдата во время боя?

– Победить врага, герр гауптманн!
– старательно выпалил тот.

– Дурак.
– беззлобно ругнулся фон Хиппель.
– Основная задача солдата в бою - выжить. Садитесь, Меерс. Ну-с, а кто подскажет мне, каков самый лучший, - виноват - единственный способ выполнить эту задачу? Гудериан!

– Перебить всех, кто пытается убить тебя, герр гауптманн!
– ответил Генка.

– Неплохой способ.
– усмехнулся фон Хиппель.
– Но это скорее частный случай общего. Садитесь, Гудериан. Наилучший способ выжить, молодые люди, заключается в четком выполнении приказов. Ни один офицер не станет посылать своих солдат на убой просто так, по своей прихоти или ради удовлетворения жажды крови в своей душе. Он отвечает за солдат не в меньшей степени, чем солдаты за выполнение его приказа.

– А если приказ ошибочен, герр гауптманн?
– подал голос Рудольф.

– Значит его отдавал негодный для своей должности офицер, фон Карлов, и вас убьют вне зависимости от того, исполните вы приказ, или же нет.
– с усмешкой ответствовал тот.
– Так что выполнить приказ необходимо не раздумывая, даже если он неверен - вдруг обстановка изменится и вы выживите? Зачем в этом случае идти под трибунал за его неисполнение?

Командир батальона немного помолчал.

– Итак, задача ваша - выполнить приказ. Это сохранит ваши жизни. Основная же ваша работа, как метко выразился рядовой Гудериан, убить всех врагов. Каменщик живет строительством домов, краснодеревщик - изготовлением мебели, крестьянин - тем что сеет и пашет, а солдат живет чужой смертью. Убивать! Вот ваша основная и единственная работа! Убивать самим, и помогать вашим товарищам делать то же самое! Это работа, которую вы должны уметь исполнять в совершенстве! Убивать так, как это умеют делать в линейных частях, и так, как делать этого там не умеет никто! Для того, чтобы уметь это делать, мало освоить оружие, мало научиться не только стрелять, но и попадать. Ваши будущие задачи, это спецоперации во вражеском тылу. Для того, чтобы выполнить там вашу работу, вы должны знать врага, понимать его образ мышления, мысли, чаяния - тогда вы сможете предугадать его поступки. Вы должны знать язык и правила поведения ваших врагов, и тогда вас не смогут изобличить, схватить, подвергнуть пыткам и казни. Сейчас, покуда вы еще совсем юны, на вас вряд ли будут обращать внимание, и потому вы - вы все!
– незаменимы как разведчики и диверсанты. Кто заподозрит в паре пасущих коз мальчишек шпионов, снабжающих по рации свои войска разведданными? Кто сможет помыслить, что у них в кизяке спрятана бомба? О, для этого надо быть большим параноиком, или же точно знать, кого следует искать. Но, повторяю, для выполнения ваших задач надо быть «своими», не вызывать подозрений. Поскольку использовать вас предполагается в Сирии и на юге Турции, вы должны выглядеть и разговаривать как местные мусульмане. Это то, чему вас учу и я, и остальные наставники. Что ж, давайте проверим, как вы выучили свой первый урок. Нуте-с, расскажите нам фон Карлов, сколько раз в день, в какое время и как именно следует совершать намаз?