Режим бесконечной функциональности

– Тогда я не понимаю, как ты можешь верить в судьбу, но не верить в случайности, которые также могут быть её частью.

Павел поморщился. Если Кира таким образом пыталась вернуться к разговору в каре, то делала это слишком неуклюже.

– Не вплетай судьбу туда, где может быть чистое совпадение. Или ложь.

Он отхлебнул остатки киселя, смял упаковку и кинул в коробку.

– «Может быть», – произнесла Кира. – Пожалуй, это словосочетание легко использовать как девиз всех энергиков, не правда ли?

Павел нахмурился.

– В твоём случае – неправда, – твёрдо произнес он, смотря на неё в упор. Пусть оставит все свои романтические иллюзии здесь и сейчас. – Будь он человеком – да. Я бы сказал: «Может быть, ваши судьбы связаны, поэтому вы и встретились в этой жизни». Но он не человек.

Кира подалась вперёд и опёрлась локтями на стол.

– Он – мыслящая единица, созданная по подобию человека. И если я встретила его этой жизни, есть вероятность, что встречала и раньше.

– Нет! – огрызнулся он. – Нет такой вероятности. Он – машина. Вещь, если хочешь. А старые ботинки не переходят из жизни в жизнь.

Они недовольно уставились друг на друга.

Столовая опустела, когда вышла последняя девушка. Павел проводил взглядом её удаляющуюся фигуру и повернулся к подруге.

– Твое доверие необоснованно. Думаешь, если он машина, то лучше любого человека? Умнее любого человека?

Кира усмехнулась:

– Для меня – да. Он лучше многих, кого я встречала.

– И как же ты жила без него раньше? – с сарказмом спросил он.

– Ты видел, как я жила. Вы с Ральфом почти всегда были рядом.

Павел постучал пальцем по столу.

– Он слишком сильно похож на человека, и ты это понимаешь. Вдруг он всего лишь чья-то перенесённая память?

– Таких технологий не существует.

– Откуда тебе знать? Существуют машины, которые видят твои воспоминания. Думаешь, не существует машин, которые их переносят?

– Даже если так, что изменится? – Кира откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. – Тогда его можно назвать не ИИ, а киборгом или более того – человеком. Если в нём часть человеческой сущности – воспоминания, обработанные чувствами.

– Ещё немного, и ты назовешь его человеком лишь из-за того, что его собирали люди, – с раздражением сказал он.

Кира недовольно смотрела в ответ, но промолчала. Павел знал ход её мыслей, который для него был явно нелестным. Он отвлекся на несколько секунд, заметив, как в столовую вошёл мужчина.

– На двенадцать.

– Когда я отвернусь, ты ударишь меня по голове, чтобы убедить в своих словах? – спросила Кира, оборачиваясь.

– Абсолютно не смешно.

Мужчина был небольшого роста, небрит и даже нечёсан. В шлепанцах на босу ногу и черном лаборантском халате поверх одежды, он что-то бормотал себе под нос, рассматривая картины.

– Да, удивительно выглядит, – заметила Кира.

Они несколько секунд наблюдали за ценителем искусства, пока Павел не зевнул.

– Я больше не хочу обсуждать твоего робота. Как бы ты к нему ни относилась…

– Ничего не говорить про тебя, – зевая следом, сказала Кира. – Пошли, вставать скоро.

– Точно, – согласился он, поднимаясь.

Мусоросжигатель был закрыт, поэтому они собрали всё в коробки и оставили на столе. Павел задвинул стулья, Кира надела вещмешок, и они направились к выходу. В столовой остался лишь небритый мужчина. Когда они поравнялись, Павел мельком взглянул на него и только собирался отвернуться, как тот закричал.

Павел отскочил в сторону, рефлекторно хватаясь за нож, а не найдя, вспомнил, что тот в оружейке.

Мужчина продолжал кричать на одной ноте, надрывно и даже с ужасом. Он пятился назад с открытым ртом и шарил позади себя руками, словно ища опору.

– Что с вами? – громко спросила Кира.

Мужчина перевел на неё невидящий взгляд, и крик его стал надрывным. Он спиной наткнулся на один из столиков, и тот опрокинулся. Кира попыталась поддержать мужчину и ринулась было вперёд, но Павел схватил её за вещмешок и толкнул в сторону выхода.

– Пошли отсюда, – сказал он, даже не пытаясь повышать голоса. Он был обеспокоен тем, что так легко забыл про оружие.

– Что это с ним? – спросила Кира, оборачиваясь, когда они быстро пошли в сторону выхода.

– Наверное, принял нас за кого-нибудь, – сказал тот, оглянувшись следом.

Мужчина больше не кричал, а хрипел в их сторону, держась за стену.

– Не знала, что по ночам открываются двери психбольницы, – сказала Кира, когда они перешагнули порог и вышли в коридор.

– В следующий раз пойдём в другую столовую.

– О, – протянула Кира, не сбавляя шага, – разве тебе не хочется завести новых друзей? Тот небритый психопат отлично вписался бы в компанию роботофила и гадалки.

Павел оглянулся. Мужчина стоял в дверях и смотрел им вслед.

Павел остановился. Кира чуть ушла вперёд, а потом, заметив, что тот отстал, развернулась.

– У тебя будет возможность пригласить его в наш кружок, – пробормотал он.

Мужчина несколько секунд в упор смотрел на них, а потом с силой захлопнул двери столовой так, что раздался треск.

Они переглянулись.

– Наверное, хотел побыть один, поговорить сам с собой, – пробормотала Кира. – Оглянулся, а вокруг люди ходят. Жуткое зрелище, человечина-то.

– Идём отсюда, – сказал он, не особо вслушиваясь в её слова. Чужое внимание настораживало. За кого он их принял, что сначала испугался, а потом разозлился?

Около коридорной развилки, обсудив завтрашние планы, они разошлись. Павел на всякий случай оглянулся, проверяя, не идет ли кто следом, но коридор был пуст. Не сразу, но он выкинул из головы мысли о странном человеке.

Он зашел в свой блок, приложил пропуск к сканеру на двери и переступил порог комнаты. Свет вспыхнул, реагируя на движение. Павел посмотрел в нишу, где стоял дроид, мельком отметил, что тот уже отсоединился от стойки, а глаза действительно стали серыми, и закрыл дверь.

Он скинул одежду, перевёл свет в ночной режим, выставил будильник и упал на кровать.

Он даже не почувствовал, как заснул.

Это был город высоких стен и тумана. Он запрокидывал голову и не видел неба, оглядывался по сторонам, но не находил людей. Он шёл, и отпечаток его стопы вплавлялся в чёрную искусственную землю, которой не было названия.