Ричард Длинные Руки — грандпринц

Я промолчал, что мечи и доспехи не помогают тем, кто не привык ими пользоваться, поинтересовался:

— А почему их так много?

Он насторожился, переспросил:

— Много?

— Вообще, — сказал я. — Я проехал всего пару миль, а прибил этих крылатых пару, а до этого одну какую-то, что превратилась в лед, и, думаю, это еще не все в этих краях.

Он вздрогнул, посмотрел на меня расширенными глазами. Я ответил беспечной белозубой улыбкой человека, которому все по фигу и потому как раз по плечу.

— Ого, — произнес он с тревогой и одновременно облегчением, — тогда вы почти полностью очистили этот лес…

— Да вот такой я чистильщик, — согласился я. — А почему они, а?.. А когда умирают, то все какие-то одинаковые?

— Ваша милость?

— Все примерно одного возраста, — сказал я, — все брюнетки… э-э… черноволосые.

Он зыркнул на меня исподлобья.

— Говорят, светловолосые добрее. Особенно те, у кого волосы словно из золота. А те, у кого волосы как ночь, — уже в душе ведьмы.

— Ну, — сказал я, — вообще-то все женщины — ведьмы, только в разной степени.

— Вот-вот, — подтвердил он, — золотоволоски чуть-чуть, а темноволосые… ух, только держись! А у кого волосы черные, как воронье крыло — этих и спрашивать не надо, ведьмы!

— Похоже, — согласился я, — кто-то из местных колдунов разделяет это мнение.

Он продолжал поглядывать на меня исподлобья, но помалкивал, только чаще подергивал поводья, не давая лошаденке переходить с бега на шаг.

— Угадал? — спросил я.

Он нехотя наклонил голову.

— Да… Вот там башня, сейчас покажется из-за вон тех берез, а в ней живет колдун. Даже не колдун, а, как говорят, чародей. Вообще-то вроде не злой, дважды мор отгонял от наших деревень, тучи с дождем пригонял, приплод у овец вдвое… Но все же поговаривают, это он забирает иногда молодых женщин, а вовсе не они сами заблуживаются в лесу…

— Женщин, — сказал я, — ну, а как же… Нормальные здоровые вкусы. А потом, когда они выказывают свои истинные натуры, превращает их в то, на что становятся похожи в процессе тесного общения, очень тесного общения? А затем и вовсе выпускает в лес?.. Вообще-то понятный способ рвать отношения, гм…

Дорога повернула, из-за березовой рощи выплыла на далеком холме исполинская башня из серого камня. Все глыбы прилажены настолько умело, что снегу негде зацепиться, только на остроконечной крыше совсем малость, а внизу чисто и не затоптано, хотя последний снег выпал несколько дней тому.

Мужик бросил на меня косой взгляд.

— Видите? Это все оттуда…

— Чародей живет там?

— Да.

— Он что, — спросил я, — на рынок не ходит? Следов совсем нет.

Мужик усмехнулся.

— Шутите?

— Шучу, — согласился я, — но все-таки надо спросить, почему не ходит на рынок. Это же наносит ущерб торговле. Все жители обязаны поддерживать местную промышленность. У вас какая промышленность?

Он сказал растерянно:

— Да вот охотой промышляем… рыбу ловим…

— Ну вот, — сказал я с укором, — а если не покупать такой товар, то зачем охотиться? Разве только для себя, а это упадок… Ладно, спасибо за информацию!

Он сказал торопливо:

— Не вздумайте туда ходить! Говорят, он там уже с полсотни лет совершенствует магию, с помощью которой…

— …покорит мир, — сказал я.

Он посмотрел на меня с изумлением.

— А вы откуда знаете?

— Да так, — ответил я, — вот взял и догадался. Или вещий сон был, не помню. Он сам карабкается или?

Он ответил с готовностью:

— У него трое помощников. И много слуг.

Я отмахнулся.

— Это статистика. Я имею в виду, сам додумывается или же какие-то старинные записи отыскал?

— Старинные записи, — подтвердил он и посмотрел на меня с почтением. — Именно их и разгадывает слово за словом, строка за строкой вот уже полсотни лет и, говорят, вот-вот закончит. А пока забавляется, превращая захваченных женщин в чудовищ.

Я пробормотал:

— Почему только женщин?

Он пожал плечами.

— Разве это не очевидно? Будь колдуном я, тоже возился бы только с молодыми и красивыми бабами. Так просто интереснее.

Я подумал, что не совсем так, у женщин больше животной магии, так как они ближе к природе. Мужчины больше способны к наукам, женщины к магии, но и в его словах есть резон: с женщинами просто приятнее работать, а когда превращает их в чудовищ, то объясняет им, что всего лишь вытащил наверх их настоящую суть…

Я повернул коня в сторону башни, а мужик прокричал с облегчением:

— Благослови вас Господь!.. Но вам туда лучше не ходить!

— Почему?

Он крикнул мне в спину:

— Он мужчин не любит!

Арбогастр пошел галопом, я едва расслышал, но понял все, а что тут не понять, мы все предпочитаем женщин. Любой мужчина — это прежде всего соперник, а в приятели или друзья записываем потом и с немалой осторожностью, когда убеждаемся, что в спину не вдарит.

Глава 3

Башня снизу от подножья холма вблизи показалась еще огромнее, уже не башня в прямом смысле слова, как сторожевая или наблюдательная, а башня-дом, с той лишь разницей, что окна начинаются только с третьего этажа и заканчиваются на седьмом, что под самой крышей.

Мимо башни колдуна, видимо, правильнее всего промчаться лихим галопом, всех не наспасаешься, но, во-первых, еду мимо, во-вторых, можно это в одно касание, не слезая с седла… а если и придется слезть, то на минутку.

Власть колдуна и так велика, судя по тому, какие непотребства творит, а если еще и усилит ее в несколько раз, то немало героев погибнет, пытаясь спасти мир… в образе ближайшей деревни.

Поколебавшись, я все же послал Зайчика на холм, но там остановил и сказал обоим повелительно:

— Ждите, морды, здесь. Зайчик, тебе тоже незачем карабкаться на башню, ты же не какой-то там барсук. Или медведь, что живет на дереве. Есть-есть такие, сам видел! Управлюсь быстро, вы же меня, орла сизокрылого, гм, птеродактиля перепончатого, знаете…