Ричард Длинные Руки — император

Глава 12

В алькове поместилось не больше полутора сотен, остальные расположились на полу за его пределами. Кто сидит, кто лег, держатся друг к другу весьма тесно, как никогда не позволили бы себе даже за праздничным столом.

Я осторожно пробрался в самую середину алькова, сосредоточился.

Все вздрогнули от вспышки слабого света на полу.

— Козлоногие, — сказал я успокаивающе, — сюда не заглядывают. Так что все в порядке.

Свет странно и зловеще подсвечивает лица снизу, все смотрятся сурово и торжественно.

— Ваше величество? — спросил Норберт.

— Начинаем, — велел я. — Готовим факелы и ждем сигнала. Жаль, не вижу вентиляционной системы… я имею в виду легкие этого корабля. Если бы их испортить, тогда всем придется покинуть Маркус. Или как-то сунуть палку в какие-то важные колеса, чтобы все сдохло хотя бы на время. Или что-то еще испортить…

Они слушали с недоумением, наконец Тамплиер мрачно поинтересовался:

— А если просто напасть?

— Не сработает, — ответил я. — Хотя выбора у нас вообще-то нет.

— Почему?

— Это только крохотный отсек, — пояснил я. — Комнатка!.. Кто из вас знает, сколько филигонов прибыло?.. Сколько их еще на корабле?

Сэр Кенговейн проворчал с достоинством:

— Но сколько будем прятаться?.. Это неблагородно…

— Сколько понадобится, — прошипел я.

— Нам нужно убивать…

Я сказал зло:

— Сэр Кенговейн, не заставляйте меня жалеть, что взял вас. Здесь только те, кто поклялся выполнять все мои команды.

— Я выполняю, — ответил он шепотом, — однако…

— Никаких однако, — оборвал я. — Ждите.

Козлоногие, загнав народ в трюм, совершенно не обращают внимания на пленных, что значит, по прибытии нами займутся другие, специализация — это уже уровень развития, но он есть и у волков, и у термитов.

Чем общество древнее, тем выше специализация. Люди создали общество недавно, потому у нас не так заметно, а вот в обществе муравьев, что старше людей на сотню миллионов лет, различия уже такие, что рабочего от солдата отличишь даже по виду, хотя и там можно переходить от одной профессии к другой, а вот у термитов, что старше самих муравьев на сотни миллионов лет, вообще каждый делает только свое и чужой работой не интересуется…

— Это нам на руку, — пробормотал я. — Скоро начнем готовить факелы к тому самому моменту…

— Ваше величество, — сказал Кенговейн, — не в руках же держать горящие тряпки!

— Придумаем, — пообещал я. — Пока просто не привлекайте внимания.

Сосредоточившись, я попытался призвать меч, и сердце безумно возликовало, когда через мгновенья рифленая рукоять легла в мою ладонь.

— Какой же я гений, — пробормотал я, — какой же стратег!.. Как хорошо играю, когда у меня столько козырей…

Альбрехт спросил быстро:

— Ваше величество?

— Сработало, — ответил я шепотом. — Хоть что-то да сработало, ваша светлость! А вот теперь начнем всерьез…

Странно было бы, если бы начал вооружать сперва других, потому коротко перевел дыхание, лишь когда на поясе оказался молот Мьёльнир, а за плечами лук Арианта.

Альбрехт, Норберт, Тамплиер и Сигизмунд ко мне спинами, загораживая от остальных, на полу быстро растет горка Небесных Игл, Комьев Мрака, Костяных Решеток, а в завершение я призвал Зеленый, Травяной, Красный, Озерный, а также ряд мечей и топоров, скованных для меня гномами, оружейниками Вестготии, подаренных королями сопредельных стран и других соседних и несоседних королевств, что с помощью дорогих подарков воинственному королю устанавливали добрые отношения.

В конце принялся призывать все те мечи и топоры, которые брал в руки во время последнего обхода лагеря, и выросла еще одна внушительная куча.

Я тяжело вздохнул, чувствуя сильнейшую слабость во всем теле, сказал заплетающимся голосом:

— Можете повернуться, но только тихо…

Свет от моего огонька слабый, но Альберт все же тихонько охнул, а у остальных глаза стали шире, чем у филигонов.

Норберт спросил напряженным голосом:

— Это… нам?

Я вяло махнул рукой.

— Вооружайтесь. Но ни шагу, пока не зажжем факелы. Древками обеспечу… по крайней мере, попытаюсь.

Они ждали, я долго пыхтел, ничего не получалось, наконец сообразил поменять объект призыва, удалось перенести несколько палок, которые бросал Бобику. Все остальные, даже шесты, на которых держится мой шатер в лагере на болоте, не удалось и сдвинуть. Они хоть и мои, но я до них не дотрагивался, так что тупое заклятие их наотрез не признает.

Норберт вздохнул с удовлетворением, передал такие драгоценные палки самым надежным соратникам. Те отодвинулись в дальний угол, их загородили спинами, и работа по наворачиванию тряпок на древки началась.

Подошла Боудеррия, слабый свет снизу странно подсвечивает ее лицо, делая нижнюю челюсть широкой и неправдоподобно мощной, а глаза прячутся в тени за высокими скулами.

— Мои в порядке, — сообщила коротко, — целы, делают факелы.

— Никогда не забываешь, — сказал я, — кто у них вожак?

Она коротко усмехнулась.

— Кто-то должен заботиться о них? Мужчины такие забывчивые.

— А ты как заботливая мамаша? — спросил я. — Не пора ли завести своих детей? Могу помочь в этом интересном деле… Кстати, вот для тебя подарок.

Я вытащил из-за спины и подал ей мечи с длинными узкими клинками.

Ее глаза вспыхнули восторгом, ахнула, прижала ладони к груди.

— Мои мечи?.. Как ты их пронес?

— Для тебя старался, — сообщил я скромно и, видя, как жадно она ухватила свое оружие, сказал с пониманием: — А детей, ты права, заводить тебе рановато.

Она явно хотела что-то возразить, но я поспешно указал в сторону моих лордов, те проводят с боевой группой разъяснительную беседу, хотя сами вряд ли представляют, как будем действовать, кроме того, что нападем с факелами в одной, мечами в другой.

— Пойдем послушаем. Выступать придется в любой момент.

— Какой? — спросил она с непонятным выражением.

— Это не от нас зависит, — сообщил я. — Филигоны сами подадут знак.

Она помолчала, спросила тихо:

— Ты в самом деле хочешь перебить их во всей этой крепости?

— А что не так? — ответил я почти сердито. — Корабли издавна захватывают взбунтовавшиеся! Когда рабы, когда невольники на веслах, а когда и сама команда, возжелавшая стать пиратами. Разница только в размерах судна.