Ричард Длинные Руки – маркиз

Она нахмурилась, явно разочарованная реакцией.

– Ты пират, – сказала она презрительно, – какие у тебя дела на суше? Если доставишь к моим родным, золота получишь много.

Я покачал головой.

– Извини. Я гуманист, всегда готов помочь, и все такое… но по отношению к себе я гуманистнее. Проще говоря, сперва все мне, а потом, если что останется, другим. Было бы иначе – мир бы рухнул. Потому мы сейчас пообедаем, а потом я пойду по своим делам.

– А я?

– По своим, – отрубил я.

Она выпрямилась, во взгляде было презрение. Затем спросила с непередаваемым достоинством, словно подавала милостыню нищему:

– А если я сама приду в твою постель?

– Дорогуша, – ответил я кротко, – я понимаю, что я – лучший мужчина на свете и все такое, но я еще и с комплексами, как в высшей степени одухотворенная личность. В смысле, чувствительный такой… Ты скакнешь в мою постель, ошалелая от моей неслыханной красоты и прочих достоинств, а я буду думать, что хочешь отблагодарить за спасение! Это изранит мою чувствительную гордость, как моргенштерном по младенцу. Так что лучше не надо, поняла?

Она долго всматривалась в мое напыщенное лицо, я старался выглядеть как интеллигент, которому предложили выйти на субботник и убрать за чужой собакой, но все еще вглядывалась, наивная, пытается рассмотреть то, что я чувствую на самом деле. Вообще-то все женщины – блондинки, как мне кажется все чаще. Мужская душа – потемки. Мало ли что распространяем слухи, что мы – просты, а женщина – непредсказуема, но как раз все ее движения просты и понятны, а вот мы так и сами не понимаем, почему и что творим, и наутро после пьянки не раз хватаемся за голову: ну что за дурак, знал же, ну зачем все это снова…

Я высунулся в коридор, заорал:

– Эй! Вина и мяса в мою комнату!.. И живо!.. А еще хрюктов.

– Каких?

– Всяких! – ответил я лихо, как и подобает гуляющему вовсю пирату. – Разных!

Она наблюдала за мной с интересом. Некоторое время вроде бы пыталась переломить себя и держаться подобно служанке, но тут же отбросила притворство.

– Меня зовут Маргарита де Меркер, – произнесла она хмуро. – А никакая не Фатима.

– Маргарита де Меркер? – спросил я и тут же добавил: – Не горячись, мне все равно. Меня зовут Ричард Длинные Руки, это настоящее имя.

Она вспыхнула, сказала раздраженно:

– Маргарита – мое подлинное имя!

– Красивое имя, – сказал я примирительно. – Хоть тебе и не идет.

– Почему?

– Маргарита – это какой-то бледный цветок, да?.. А ты вон какая яркая. Трояндой бы лучше назвали!

Она невольно улыбнулась, но сказать не успела: стук в дверь, слуга принес еды на целый экипаж, а также вина и две корзины самых разных фруктов.

Я ел быстро, вино только попробовал, на десерт съел большую истекающую медовым соком грушу. Маргарита поглядывала, как я жру, сама сперва крепилась и не ела, а кушала, но голод взял свое, вскоре разрумянилась, глаза заблестели.

С десертом я мог закончить быстрее, но затянул, чтобы она не осталась насыщаться в одиночестве, а то вдруг да смутится, женщины всегда переживают, что жрут больше других.

Я подумал насчет кофе, но в дверь постучали. Хозяин вошел непривычно осторожно, посматривал чуть ли не боязливо. Я указал на свободный стул.

– Вина налить?

Он бросил искоса взгляд на Маргариту, она смотрит прямо перед собой, в изящных пальцах бокал с вином, все решаю я, помотал лохматой головой.

– Нет, но спасибо за предложение. Вы, наверное, не знаете, но с недавних времен в этих краях появился свой маг. Хоть он и не маг, но все-таки маг…

Я спросил настороженно:

– Слыхивал о нем. А как это – маг, но не маг?

– Грамотный, – пояснил он неуклюже. – Очень. Читает даже самые старые книги. Разгадывает амулеты. Не все, но многие. А тем, у кого есть пустые Спасения, снова дает им целебную силу…

Я пробормотал:

– Это немало.

Он вздохнул тяжело, будто тащил из каменоломни глыбу мрамора.

– Беда в том, – сказал он угрюмо, – что еще он дал вам сутки на то, чтобы убраться из маркизата.

В комнате повеяло холодом. Бокал в руке Маргариты остановился на полпути к губам. Я удержался от желания поежиться, но внутри противно заныло. Только начал успокаиваться, что затерялся среди пиратов…

– Какой добрый, – пробормотал я. – А не знает, что следующий багер только через месяц?

Хозяин покачал головой.

– Багерами здесь не пользуются, как вы понимаете. А за сутки как раз можно успеть хоть до королевства Альвасет, хоть до Диегаррона. Если, конечно, конь хороший.

– Какой добрый, – повторил я уже злее. – А хотя бы сутки на раздумывание?

Он развел руками.

– Маг все подумал за вас.

– Какой добрый, – повторил я снова.

– Он добрый, – согласился хозяин. – Другой бы не стал лечить пиратов, помогать им, а этот для них сделал многое. Потому его чтут, уважают! Все непонятное, что захватывают на кораблях, тащат ему.

– Ну да, – пробормотал я саркастически, – очень добрый. Зато из пиратской добычи себе оставляет самое ценное.

Он сказал возмущенно:

– Он за все время ни одной монетки не присвоил!

– А вещи Древних?

– Вещи Древних ему и так приносят! А какие удается разгадать, возвращает пиратам. Над остальными думает.

По моей спине пробежали крупные мурашки. Можно себе представить, сколько пираты награбили древних артефактов, и сколько этот колдун оставил себе, отдавая пиратам всякую мелочь!

– А если я не уйду… – проговорил я.

Он равнодушно кивнул.

– Убьют. Для этого не обязательно посылать демонов. Слова мага хватит. Это пиратский край, господин. Здесь убивают легко и с удовольствием. Я чувствую, ты сильный воин. Возможно, у тебя есть какие-то тайные трюки. Но ни один герой не выстоит против враждебного края.

Он ушел, я сидел молча, обдумывая ситуацию. Маргарита задвигалась, я услышал ее тихий голос:

– Надо уходить. Я же сказала, моя родня заплатит, когда привезешь меня.

– С какой стати? – спросил я.

Она удивилась:

– А как иначе?

Я ухмыльнулся.

– Думаю, они тебя и продали. Из-за твоего характера. Ладно, шучу. Никуда я тебя не повезу… Нет-нет, вовсе не потому, что хочу оставить для себя. Я сам бы заплатил кому-нибудь, чтоб тебя забрали. Увы, своих дел по горло. Так что тебе придется потерпеть мое присутствие еще какое-то время.

Она пропустила мимо ушей выпады, взгляд ее зеленых глаз был прям, как луч лазера.

– Какое-то?