Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

Пока Эльвира и родственники заново пересказывали то, что Рики уже слышал, он получил возможность обмозговать потрясающую новость про щедрую маму Виктора. Собственно, он бы очень даже принял приглашение. Очень уж хотелось убедиться, что особа, которую он представлял по ее поступкам, ее сыну и рассказам других, действительно существует.

Но почему ему не сообщили? Подумав, он нашел целых два объяснения: прежде всего, никто из его друзей, наверное, ехать не собирался. И потом, каждый мог подумать, что об этом уже написал кто-то другой.

— И все-таки, зачем тебе надо было увидеть дверь и лестницу? – спросил Рики у Эльвиры за десертом.

— Чтоб аппарировать, надо знать, куда, — ответила она. – Четко представлять образ. Тебя этому позже научат.

«Вот почему тип с тонкими руками не может появиться рядом со мной», — порадовался Рики.

В общем, бывшая староста «Слизерина», произведя на всех благоприятное впечатление и попросив Рики не впутываться в истории, вернулась к родным берегам. Конечно, она не очень верила, что ее послушаются, и правильно.

Рики же следовало срочно заслужить самое суровое наказание! Не попади он в хор, как иначе задержаться в школе допоздна? А опасный день неумолимо приближался. Он как раз обдумывал эту проблему, шагая на урок профессора Транквилло после констругурации. Толпа в коридоре собралась приличная, и пробиться через нее удавалось с большим трудом. Вдруг позади заговорили на повышенных тонах.

— Два сапога пара они, по–другому не бывает. Она, значит, такая же дура, если хочешь знать!

— Ты просто ему завидуешь! Сам не можешь оторвать задницу от детской табуретки, — заявил оппонент.

По голосу Рики узнал Дзото. Идущие рядом Пеппе и Марко обернулись вместе с ним.

— А ну повтори!

— В отличие от Ринальдо, ты дохляк, вот что я имел в виду! – пояснил брат Пеппе.

— Он такой же придурок, как ты!

Спорщики выхватили палочки, но, вероятно, не настолько потеряли головы, чтоб посылать проклятия при таком столпотворении. Поэтому они, недолго думая, засучили рукава, и началось…

Ближайший из парней, вероятно одноклассник, попытался разнять их, но, получив кулаком в челюсть, тоже включился. С воплем «Мымрин поклонник!» из толпы выпрыгнула невысокая девчонка и вцепилась в волосы Дзото. Но Пеппе уже спешил на помощь брату, причем не все безропотно терпели, когда он наступал им на ноги. Какой-то парень послал в Дзото помехову порчу; за это Роччо долбанул его сногшибателем. Рики на мгновение отвлекся, а когда вернулся к первоначальной драке, то Пеппе уже вовсю лупил девчонку, так и не отпустившую волосы Дзото, кулаками по заднице, как по барабанам. От ее визга дребезжали стекла, а некоторых поблизости ей таки удалось лягнуть. Парень ростом с горного тролля схватил его за ухо. Крику прибавилось!..

С боевым кличем «Наших бьют!» Карло первым начал продираться через толпу. Другие одноклассники ломанулись, не задумываясь, за ним, и Рики охваченный всеобщим азартом, успел подумать, что неприлично будет остаться в стороне. Это была его последняя разумная мысль.

Драка набирала обороты, с каждой секундой вовлекая все новые лица. Рики даже не вспомнил о палочке; через некоторое время стало совсем непонятно, кто с кем дерется. Но у Рики имелся персональный противник: та самая Клара, задира с выпускного курса, попыталась содрать с него скальп. Он укусил ее за руку. Она наступила на ногу. Он оторвал ей рукав.

Вдруг все вокруг, и дерущиеся, и шум драки, потонуло в душераздирающем вопле. Рики, как и другие, зажал уши, пригибаясь к полу. Вопль повторился трижды. А затем в притихшей, сбитой с толку толпе учеников появились учителя.

— О, Мадонна! – прорычала, проходя мимо и расшвыривая всех своим широким подолом, профессор Фиккалиста. – Мальчишки не могут без драки, но чтобы девочки…

— Было бы болото, а черти найдутся, — усмехнулась Карлотта.

Всех относительно целых отправили по классам, раненых собирали для оказания первой помощи классные наставники.

— Я конечно, не согласен с Дзото, что Ринальдо герой, но говорить так о Карлотте тот тип не смел, — постановил Пеппе, когда они дожидались возвращения классной наставницы.

Рики медленно приходил в себя. В «Хогвартсе» подобного не случилось бы. С одной стороны, он гордился собой, еще свеж был в памяти порыв безрассудной отваги. С другой, сам себе ужасался, как мог он, воспитанный человек и вообще слизеринец, ввязаться в массовый бой без правил?!

— По–моему, при школе нет фельдшера, — практично заметил он.

— Все учителя обучены лечить простые травмы, — проворчал староста; его синяк под глазом, и в самом деле, уменьшился после того, как Карлотта взмахнула волшебной палочкой.

— Скорее всего, уже вызваны целители из госпиталя, — сообщила Ческа. – К счастью, не из того, где работает мой папа.

Необъяснимым образом, девочки выглядели значительно целее. Впрочем, на некоторых мальчиках отчетливо виднелись следы ногтей и даже зубов! Рики и в голову не пришло пустить в ход ни то, ни другое.

— Сейчас Карлотта вернется злющая, — логично предположил староста, — и лучше нам сделать вид, что мы влезли исключительно из-за брата Пеппе. Пусть другие рассказывают, кто кого не уважает!

— Профессор Лютик нам много чего скажет дома, — философски произнес Пеппе.

В силу чрезвычайного происшествия последний урок отменили. После поимки с поличным всех участников наставники постановили, что драку можно, опустив незначительную погрешность, считать общешкольной. Возвращаясь домой, Рики лично видел третьекурсника, рвавшего с горя на себе волосы, потому что в решающий момент он находился в туалете и пропустил все самое интересное. Также две шестикурсницы задержались в зверинце. Остальных, безусловно, следовало примерно наказать. И тут на пути плана Рики неожиданно возникло препятствие.

Вызывать на час раньше почти всех учеников Джиовинеза посчитала лишним. Ее логика была проста.

— Бабушка говорит, если все наказаны, то чего еще бояться? Дисциплина может окончательно рухнуть, — объяснила Ческа. – Поэтому нас поделят на три большие группы, и каждая будет задерживаться через каждые два дня на третий. Кто еще чего натворит, будет ходить с двумя группами, и так далее. Все мы будем петь до конца семестра.

— Пигнолли счастлив, полагаю, — фыркнул кто-то, усугубив смятение Рики.

— А кто составляет списки? – поинтересовался он.

— Классные наставники, конечно, — ответил Марко. – Кажется, Карлотта еще не приступала.

Рики помедлил перед тем, как постучать, и после того, как получил приглашение войти. Он знал, что Карлотта – человек настроения, и в принципе могла рассердиться на такую наглость. Равно как и принять ее благосклонно.

— Синьорина, я хотел попросить Вас, — заговорил он, имитируя робость. Карлотта нетерпеливо кивнула.

— У моих родственников праздник, и я просил бы вас записать меня во вторую группу, — выпалил он. – На послезавтра.