Римлянин
Шрифт:
Технические возможности ограничивают его, он сейчас даже пудлингование наладить не может, не говоря уже о бессемеровском процессе.
Некоторые из мастеров пытались бежать с выведанными секретами, но их неотвратимо отлавливали и убивали. Потому что никто не смеет красть у Таргуса.
Ещё он не забыл про Фридриха Бергхольца, который фактически украл у него не менее двадцати пяти тысяч рейхсталеров. Всё записано, ждёт своего часа, который ещё не настал, потому что Бергхольц пока что нужен ему. Когда надобность в нём отпадёт, все его имущество станет собственностью герцогства, а сам он будет распят на косом кресте.
Как Таргус узнал о факте кражи?
Всё банально и просто: в обозе Бергхольца служил неприметный мальчик Арно, работающий на Таргуса. Он ночью проник
Всё-таки есть одно преимущество у детей: на них никто не подумает. Шпионы сейчас — это преимущественно аристократы, путешествующие по странам и выведывающие какие-то интересные и полезные секреты. Шпионы низкого происхождения тоже есть, но они ограничены серьёзными сословными рамками. Если шпион низкого сословия легко может подсчитать количество солдат у противника, количество пушек в его арсеналах, то вот планы и намерения знати противника узнать ему будет гораздо сложнее, практически невозможно.
Но планы аристократов Таргуса не особо интересовали. Его больше интересовали более прагматичные вещи: состояние крепостей на южной границе Шлезвига, готовность датских войск, экономическое состояние Дании и мнение простолюдинов Шлезвига о текущей власти. Эти простые вещи помогут как следует приготовиться к предстоящей кампании и разбить датчан в пух и прах силами его легионов.
Есть у его легионов одно преимущество, которое позволит эффективно бороться даже против превосходящих сил противника. И имя ему — пуля Несслера. В родном мире Таргуса такой штуки никогда не изобретали, он узнал о ней в совершенно другом мире, в специализированной литературе об оружии века XIX. Пуля Несслера — это полусферической формы боеприпас, имеющий выемку в днище. Работает по принципу пули Миниуса, известной Таргусу по истории родного мира, то есть её юбка обжимает ствол и устраняет имеющийся зазор между пулей и поверхностью ствола. Только вот пуля Несслера может использоваться с гладкоствольным оружием, в основном ввиду того, что является короткой и полусферической. Пулю Миниуса в гладкоствольном оружии не используешь, потому что нет нарезов, которые придадут стабилизирующее вращение длинной и тяжёлой пуле, которая благодаря этому пролетит существенные, а для местных ещё и поразительные, дистанции с приемлемой для линейной тактики точностью.
Пуля Несслера — это вариант для бедных, позволяющий увеличить дальнобойность гладкоствольных мушкетов вдвое, а то и втрое.
Нарезные мушкеты нынче дорогие, зовутся они штуцерами и имеют скорость перезарядки вызывающую зубную боль. Если со скорострельностью проблему можно решить посредством пули Миниуса, то вот с ценой ничего поделать нельзя. Таргус не горел желанием усложнять производство мушкетов, которое и так выдает слишком много брака.
Сейчас солдаты вооружены мушкетами умопомрачительных восемнадцати калибров, к которым пришлось изготовить серии из восемнадцати типов пулелеек, что вызывало мучительное чувство жжения в области задницы Таргуса. Он, конечно, задал единый стандарт производства: калибр — 15 миллиметров, длина ствола — 1000 миллиметров, масса оружия — пять килограмм. По такому стандарту уже два месяца производятся первые серийные мушкеты, но перевооружение идёт медленно, потому что мануфактура выдаёт слишком много брака, из-за которого выпускается всего сто мушкетов в день, вместо запланированных Таргусом трёхсот.
С этим ничего нельзя поделать, он уже мысленно готовился к тому, что вступит в войну с датчанами с восемнадцатью калибрами на вооружении.
Глава VIII. Шпиономания
//Тренировочный лагерь «Нёр», 23 сентября 1733 года//
— Значит, начали активные действия? — Таргус посмотрел на герцога.
— Да, Фридриха Августа избрали королём Речи Посполитой, причём признала часть шляхты, остальные за Лещинского, но за Августа русская армия, — кивнул тот. — Время
действовать! Никто не ждёт, что мы ударим именно сейчас!— Ты отбрехался от Карла VI? — уточнил Таргус.
— Он не присылал никаких требований, — развёл тот руками. — Видимо, рассчитывает решить все проблемы силами своей Австрии.
— Пока рано атаковать, — развернув карту Дании, произнёс Таргус. — Надо чтобы все стороны увязли по самые помидоры… Вот тогда и заговорят наши пушки…
— Мои войска готовы? — герцог не стал спорить.
— Готовы, хотя хотелось бы ещё годика-полтора времени, — Таргус заходил по комнате. — Всего 30 % армии оснащены мушкетами единого стандарта. Это, конечно, существенно упростило их снабжение боеприпасами, но остальные-то пользуются разнокалиберным дерьмом…
Соглядатаи — бич современного Гольштейна. Соседи что-то чувствуют, подозревают, поэтому шлют всяких аристократишек ко двору Карла Фридриха.
Презренный франк Амадей-Франсуа Фрезье, прибывший с официальным визитом от целого короля Франции, особенно досаждал Таргусу.
Мышки-детишки следили за этим франком посменно, фиксируя перемещения по Килю и любые поползновения в сторону Промзоны, но он несколько раз умудрялся ускользать и исчезать на часы. Что он успевал выведать, неизвестно, но караулы в таких случаях получали сигнал к максимальной боевой готовности.
Таргус выяснил, что это за тип и откуда он. Это франк из Шамбери, что на юго-востоке королевства франков, когда-то написал трактат о фейерверках, громко прославивший его, за что его назначили военным инженером. Да, так просто. Вот с этого момента начинаются мутные моменты в его биографии. То он в Англии, то он в Испании, то в Южной Галенойе, которую здесь называют Америкой. В последней он был с какими-то исследовательскими ботаническими целями, но Таргус в это не верил. Это галимый шпион, который просто так никуда не ездит.
Сейчас этот очень хорошо разбирающийся в военной инженерии человек трётся в районе Промзоны и явно очень хочет туда попасть.
Видимо, слухи расползлись по Европе и лучшая разведка отправила своего самого надёжного агента для выяснения всех деликатных обстоятельств.
— Карл Фридрих, — обратился Таргус. — Франка надо аккуратно кончать.
— Это невозможно, — покачал головой герцог. — Это будет международным скандалом.
— Международным скандалом будет раскрытие того факта, что наши пушки стреляют в два раза быстрее, чем у остальных, а наши мушкеты бьют в три раза дальше, чем у остальных, — хмыкнул Таргус. — Пули отливать много ума не надо, быстро переймут и всё, преимущество будет потеряно. С пушками та же история. Нам нужно обезопасить Промзону ото всех посторонних. Предлагаю объявить Промзону территорией с особым режимом и расширить её площадь. Все и так знают, что место непростое, поэтому мы просто формально подтвердим это.
— Поясни, — попросил герцог.
— Я уже начал подвижки в этом направлении, — начал Таргус. — Туда сейчас есть теоретическая возможность проникнуть, так как всех сотрудников не запомнишь в лицо, а их там тысячи. Поэтому предлагаю ввести карточную систему. Печатники напечатают специальные карточки на плотной бумаге, которые будут выданы всем работающим в Промзоне. Если кто-то проникнет на её территорию без карточки — в камеру до выяснения обстоятельств. Об утере карты обязать сообщать в специальный отдел канцелярии, который ещё предстоит создать. Таким образом мы минимизируем шанс на безнаказанное проникновение шпионов. Придётся усилить патрули, наладить эту систему, но когда всё заработает как надо, наши секреты будут в безопасности.
— Действуй, — кивнул герцог, не до конца понявший, о чём речь, но почувствовавший, что дело стоящее.
//«Промзона», 8 октября 1733 года//
Амадей уже второй месяц пытался тайно проникнуть на загадочную «Промзону», но до сего дня безуспешно.
Эти немцы оказались не так просты, его быстро идентифицировали как шпиона и поставили слежку из… детей. Сначала он не мог в это поверить, думал, что ему показалось, но через неделю он начал видеть одни и те же замызганные юные лица, время от времени мелькающие рядом.