Римский период, или Охота на вампира
Шрифт:
Сильвия опять плавает в море, я вижу через окно, как она там ныряет и плещется русалкой – одна на всем пляже. У меня есть несколько минут до ее возвращения, и, наверное, все-таки нужно записать, чем же я эти дни занимаюсь. Если через два дня начнутся погромы и нас тут всех вырежут, пусть останется хоть этот дневник.
Итак, я занимаюсь тем, чем мне и положено заниматься, – режиссурой. Я ставлю для эмигрантов концерт художественной самодеятельности. Подождите хмыкать – вас ждут сюрпризы. Во всяком случае, я на них очень надеюсь.
Пять дней назад я просмотрел в посольстве списки наших эмигрантов и обнаружил, что отправки в США, Канаду и Австралию ожидают 39 профессиональных музыкантов (из них семь джазовых), девять театральных и эстрадных актеров и актрис, шесть певиц, три циркача,
За два дня я объехал и обошел лучших из лучших (Карен, конечно, был среди них, это вообще замечательный эпизод для кино: по Риму шагают коммунистические демонстрации с красными знаменами и портретами Ленина и Че Гевары, а в крохотной комнате бывшего зашарпанного борделя «Тосканини» сидит похудевший на двадцать кило Карен и с утра до ночи «пилит» на виолончели Генделя, Баха, Пуччини и Шнитке; там, за окном, происходят убийства и взрывы, а здесь звучат Мендельсон, Скрябин и Прокофьев; там Антонио Негри с мегафоном и призывами к вооруженному восстанию, там забастовки итальянского пролетариата и столкновения студентов с полицией и эмигрантов с коммунистами, а здесь – Римский-Корсаков, Чайковский и Дебюсси…), – так вот, я обошел всех наших ладиспольских артистов, музыкантов, певцов и циркачей и уговорил, умолил и даже наобещал «помочь с ускорением очереди в Американском посольстве», но выманил, вытащил их всех в программу своего «Пасхального концерта». И это не сборная солянка, нет! Нашлись бывшие кавээнщики, которые написали текст ведущему и ведущей, сочинены и отрепетированы вставные номера, репризы, «гэги» и т. п. Более того, оказалось, что Юра Сокол, один из лучших операторов «Мосфильма», который снимал с Чухраем, Миттой и Храбровицким, сумел вывезти почти все свои фильмы! Да, представьте себе, он провел феноменальную по простоте и риску операцию: каждый день он ходил в Москве на свою почту у метро «Проспект Вернадского» и отправлял в Европу – итальянскому сценаристу Тонино Гуэрро и другим европейским киношникам – бандероль с пятью-шестью книгами. Первые пару недель почтовые работники проверяли эти бандероли, просматривали каждую книгу, но потом им это надоело, и они заворачивали Юрины книги, почти не глядя, а затем и вовсе стали доверять ему их заворачивать. Я думаю, то же самое происходило и на Комсомольской площади в Управлении по досмотру за почтовыми отправлениями, а попросту говоря, в отделе перлюстрации писем – там ведь тоже люди работают. Приучив всех к своим невинным бандеролям, Юра стал вырезать в книжных страницах круглые ячейки и вкладывать туда по рулону кинопленки – части своих фильмов. Так с помощью классиков литературы и марксизма-ленинизма на Запад выехали почти все Юрины кинофильмы, и теперь Юра собирал эти ролики со всей Европы, склеивал скотчем и готовил к показу в Австралийском посольстве…
Короче, четыре дня назад в Остии, в римском ХИАСе и в Ладисполи у фонтана появились огромные красивые афиши:
8 апреля в Остии, 9-го в Риме, 10-го в Ладисполи
ЗВЕЗДЫ КИНО, ТЕАТРА, ЭСТРАДЫ И КВН!
ПОПУРРИ ИЗ ЛЮБИМЫХ ФИЛЬМОВ ЧУХРАЯ,
МИТТЫ И ХРАБРОВИЦКОГО!
ДЖАЗ-ОРКЕСТР!
ТАНЦЫ И ЗНАКОМСТВА!
ЛОТЕРЕЯ ОТ АМЕРИКАНСКОГО ПОСОЛЬСТВА:
ВЫИГРЫШ – ВЫЛЕТ В США ВНЕ ОЧЕРЕДИ!
ДЛЯ ОДИНОКИХ – БИЛЕТЫ ЗА ПОЛЦЕНЫ!
Кто может устоять перед такой программой?
– …И вот в том 1144 году жребий якобы выпал на общину английского городка Норвич. После этого произошло нечто ужасное! Многие евреи Норвича были вырезаны, и только небольшое число их спаслось бегством. А этот мальчик, погибший от какого-то несчастного случая, был впоследствии провозглашен христианской церковью Святым Уильямом, и поэма о нем, полная ядовитой ненависти к нам, евреям, читается и изучается до сих пор в этой английской местности…
Если я вам скажу, что библейский, из книги Исход, текст о выходе евреев из Египта шел под джазовую музыку из фильма «Рокки», а историю кровавых наветов актеры разыгрывали на манер брехтовских спектаклей на Таганке, то, может быть, вы поверите, что концерт в Остии удался – люди и плакали, и аплодировали, и снова замирали при драматических сценах, и хохотали при каждой шутке…
Но меня это не радовало. После первой половины программы я понял, что здесь я проиграл. Правда, Артур Кац-«Быков» успокаивал меня и говорил, что «это еще ничего не значит, ведь будут танцы, на танцах я займусь физиогномикой по методу Ломброзо». Я сказал ему, что в эту науку не верю – по своему киноопыту знаю, что на роли злодеев и убийц нужно всегда брать актеров с ангельской внешностью, это куда больше соответствует жизненной правде.
– …С первого кровавого навета в Норвиче начались случаи кровавых на нас наветов. В небольшом французском городке небольшую еврейскую общину, состоявшую из двадцати мужчин и семнадцати женщин, обвинили в убийстве христианского мальчика и бросили в тюрьму. Обвиняемые отказались спасти свою жизнь крещением и были сожжены на костре…
Я стоял в фойе кинотеатра «Акрополь», проклиная себя за всю эту затею с концертом и с ужасом думая, как же нам найти этого вампира. А может, его и нет? Может быть, это «утка», которую КГБ подсунул ЦРУ, чтобы накануне итальянской революции те очистили от нас Италию и завернули эмигрантов из Вены куда-нибудь в Югославию…
– …Здесь, в Италии, в XV веке один христианин поссорился с евреем и, желая ему отомстить, убил ребенка и обвинил в этом евреев. Монахи заточили в тюрьму евреев этой области и пытками добивались признания в ритуальном убийстве. Не помогло евреям и заступничество Папы Римского, который высказался в защиту невинных людей. Шестеро из обвиняемых были сожжены на костре, а двум, которые согласились принять христианство, заменили сожжение на костре отсечением головы…
Высокий, весь в белом блейзере и ярком шелковом галстуке красавец – жгучий брюнет с орлиным носом и выпукло-темными глазами Омара Шарифа – подошел ко мне и вальяжно протянул руку с крупным золотым перстнем:
– Леонард Баткин!
Я знал, что его зовут Леонид (я видел его досье в Американском посольстве), и принужденно пожал его руку, изумившись ее пухлости и мягкости, не соответствующей легендарному образу рокового любовника и главы русско-еврейской мафии в Италии.
Как я уже говорил, мое простодушное лицо всегда выдает мои мысли; Баткин, возвышаясь надо мной на целую голову, перехватил мой взгляд на его руку и сказал с гордостью:
– Не удивляйтесь, эти руки никогда не работали! Поздравляю, вы сделали замечательный концерт. Но почему такие дешевые билеты?
– Знаете, – сказал я, – мы хотели сделать этот концерт вообще бесплатным. Но потом подумали: если нашему брату дать что-то бесплатно, он скривит лицо и не возьмет. Мы сделали билеты по миле, то есть по доллару, а одиноким – по полмили…
– И зря! Вы могли хорошо заработать. За такой концерт нужно брать в десять раз больше!
– Спасибо. А как вы думаете, кто 28 марта стырил весь багаж улетающих эмигрантов?
Он рассмеялся и хлопнул меня рукой по плечу:
– Молодец! Но даю вам слово – это не я! Честное офицерское!
Я молчал, держал паузу, а мое лицо само говорило, насколько я ему верю. Он пожал плечами:
– Нет, я могу, конечно, наварить на этих лохах, но чтобы так?! Нет! Я же сам эмигрант, вы знаете мою историю?
– Немножко слышал. А почему вы не поехали в США? Насколько я знаю, вы живете в Германии, верно?
– Послушайте, дорогой! – сказал он покровительственно. – Я не знаю, что вам обо мне рассказали, – тут, чтоб вы знали, эмигранты вообще рассказывают друг про друга черт-те что! Я не удивлюсь, если завтра про вас скажут, что вы агент КГБ и любовник дочки Брежнева. Запросто!