Рисунок шрамами

– Госпожа Лили, вы хотели бы заняться рукоделием?

– Да, с удовольствием.

Да я чем угодно бы занялась, только бы оказаться подальше от короля и некроманта!

Внутри уже сидело несколько женщин, в том числе кружевница, встреченная мною на дамском вечере. Она увидела меня, глаз не отвела, но и не поздоровалась. Я отвернулась первой, хватит с меня их нелюбезности, обойдусь без общения. Люди умирают без воды, еды и воздуха, остальное можно пережить.

– Чем именно? – уточнила управляющая.

– Что угодно, только бы это занятие требовало всего моего внимания.

– Тогда, кружево? – с сомнением поинтересовалась смотрительница ремёсел.

– Нет, у меня нет предрасположенности к унылому плетению кружев.

– Может, подойдёт ковроплетение? – неожиданно вступила в разговор кружевница. – Прикроватный круглый коврик?

– Конечно же! – смотрительница оживилась. – У нас есть потрясающие расцветки шерсти. Хотите создать свой узор?

– Нет, пусть будет общий. Только не круглый коврик, а квадратный.

– Как пожелаете.

Вообще-то, общим узором, уже нанесённым на основу пользуются только юные ученицы в процессе обучения, но в данный момент мне было наплевать на выказанную мною несостоятельность в деле ковроплетения – главное, заняться чем-нибудь отвлекающим, чтобы не потерять последние душевные силы и в здравом рассудке переждать вынужденное затворничество с некрогерами в замкнутом пространстве. А потом… потом я подумаю, что делать.

Смотрительница моментально организовала мне место, приготовила основу с рисунком, нитки, которые оказались оттенками серого и сиреневого, крючок, ножницы и прочие нужные инструменты, так что я немедленно принялась за работу, ожесточенно выдергивая нитки из пучка и зло связывая на основе, нимало не заботясь, подходят ли цвета.

Не знаю, сколько прошло времени, пальцы успели занеметь, когда неожиданно заговорила кружевница, которая сидела неподалёку.

– Меня зовут Мила.

Непонятно, откуда такая потрясающая готовность к общению! Впрочем, не будем нагнетать.

– Лили.

– Я знаю.

– Аналогично.

Нас, в общем-то, представляли друг другу на вечере, но мне и в голову не приходило, что некрогерка изволит запомнить моё имя. К чему, когда у пришлой невесты имеется чёткая характеристика – хабирша, чтобы оно не обозначало.

Она помялась, а я ничем не собиралась облегчать беседу. Начала – пусть продолжает, я достаточно тыкалась носом в стену, чтобы сделать очередную глупость и повторить бесполезную попытку завести разговор.

– Вижу, иногда вы… скучаете у нас.

Я покосилась на неё и принялась дёргать нитки ещё ожесточеннее. Потрясающе обтекаемая формулировка, лучше и не скажешь. Только к чему? Не знаю, может, это изощрённая провокация, цель которой – поиздеваться, а может, она действительно намерена поболтать, что, впрочем, звучит крайне странно. Что за нелепое желание для некрогерки – поболтать с пришлой невестой?

– Прошу прощения, если ошибаюсь.

Да уж, ошибиться тут довольно сложно.

Я сдалась.

– Вы не ошибаетесь, Мила, иногда мне сложно себя чем-то занять, что явно не секрет для окружающих.

Голос получился идеальным – слегка сухим, без тени жалости к себе, но и без нездоровой иронии. Я умница!

Ну, хоть кто-то похвалил…

Мила с готовностью кивнула и вернулась к своему кружеву. Просто красота, как ловко она перебирала коклюшки и перетыкала булавки. Некоторое время я просто следила за этим процессом – всё-таки работа любого мастера завораживает, и неважно, шьёт он, режет по дереву или плетёт лапти. Любое мастерство заслуживает внимания, а длительное наблюдение за созданием шедевра ещё и успокаивает.

– Все в замке периодически страдают от безделья, - доверительно продолжила Мила, ни на секунду не отвлекаясь от плетения и при этом совершенно не путаясь - тоже черта мастера.

Я передохнула на случай, если призрак дружелюбия мне всего лишь мерещится и некрогерка вот-вот замкнётся в себе и замолчит, и призналась:

– Дома я никогда не скучала.

– Так то дома, - невесело. – Впрочем, - тут же прибавила она, отсекая вопросы относительно прозвучавшей многозначительной фразы, - любому скучно безвылазно сидеть в замке.

Нитка оборвалась на крючке.

– Я бы не смогла сидеть тут больше нескольких дней подряд без вылазки к озеру или лесам.

– Вылазки? К озеру? Впервые слышу, честно говоря. Не могли бы вы рассказать об этом развлечении более подробно?

На лице Милы вдруг расцвела довольно агрессивная улыбка, тенью окрасившая узкие глаза и переносицу, придавая девичьему лицу зловещий вид. Такое лицо, как у ангела мщения, ну или как будто невинный на первый взгляд цветок оказался очень даже хищным растением.

Но эффект тут же рассеялся – просто она подалась вперёд и лицо осветилось пламенем желтоватых восковых свечей.

– Как встану поутру… а душа спит – иду и заказываю себе – шатёр - ехать куда душе угодно, - быстро проговорила она. – Просыпаться. Хоть на целый день, хабирша, хоть до ночи.

И замолчала. Отчего? То ли нежелание общаться дальше, то ли соседство парочки дам, занявших места напротив, которые вязали одинаковые салфетки из прозрачной лески и при виде трудов своих прыскали со смеху, или, скорее, от презрения, каждые несколько секунд.

– Хабирша? – не удержалась я от вопроса, прикрывшись очередной порцией хохота.

– Чужачка…

Пришлая. Ну да, логично.

Болтать расхотелось.

Чужачка, незваная. Пришлая, перелётная. Временная…

Несколько последующий часов прошли в монотонной работе. Я сплела такой большой кусок коврика, какой, пожалуй, в сумме не сплела за всю свою жизнь. Постепенно и сама не заметила, как отошла от рисунка, машинально попросив другие нити и повинуясь чутью. Тут – два узелка белого цвета, рядом – вероятно, жёлтый… Да, конечно, жёлтый, другой тут будет не на месте.

И вот – крупные желтые цветы на сером фоне, искорки водяных капель и канва переплетённых символов-подглядок. Если довязать – самая серьёзная моя следилка, на века. Только узор непонятный, как для детской комнаты.

– Хороший ковёр…

Ко мне подошла смотрительница.

– Спасибо.

– Ай-я, кому ж ты колдуешь? – сказала она и замолчала, прикусив язык. Вокруг неодобрительно смотрели некрогерки.

– Никому.

– Магию плетёшь, - вдруг рассердилась женщина, и пошла-поехала, пыхтя и потея от увеличивающейся злости: - нельзя магию плести, когда вокруг некрогеры. Управу найду, не сомневайся! Управы на тебя нет!