Робеспьер детектив

Если честно, то я это никогда не понимал. Из-за так называемой влюбчивости Мадлен, мы с ней часто ссорилось, расставались, но все равно жизнь нас сталкивала вместе вновь и вновь.

– А у него алиби!
– вдруг вспомнила Мадлен.
– Он с Жоржем всю ночь прокутил.

– Я об этом тоже думал, - сказал я.
– Надо бы поговорить с Жоржем, надеюсь, что он был не настолько пьян, чтобы забыть с кем развлекался.

– Кого вы еще подозреваете?
– спросила она.

– Ее мужа, - ответил я.

Мадлен задумалась.

– Конечно, если бы он был всегда таким ненормальным как сегодня, то в этом можно было бы не сомневаться... но до смерти жены он был вполне нормальным человеком!

– изрекла она.

– Я с вами согласен, - ответил я.
– Но у него могли возникнуть причины для убийства жены. Помните, она каждый вечер одна ходила на озеро. У него вполне могли возникнуть нехорошие подозрения! А, когда она собиралась на свою последнюю прогулку, она была слишком уж весела!

– Точно!
– воскликнула Мадлен.
– Так радуется женщина только перед встречей с любовником, по себе знаю! Я с вами согласна!

– Я рад, что убедил вас, но у него алиби... хотя, можно узнать, приходил ли в банк этот господин или нет... хотя, это мало чего дает... он мог вернуться раньше и совершить убийство! Выходит, алиби мсье де Стенвиля не очень прочное.

– М-да... это все подозреваемые?
– спросила Мадлен.

– Нет, еще я подозреваю горничную Люси, - ответил я.

Мадлен уставилась на меня широко раскрытыми от недоумения глазами.

– Вы заметили как она отреагировала на упоминание о мсье Жиро?
– спросил я.

– Да, - кивнула Мадлен.
– По-моему, она к нему неравнодушна.

– Правильно, умница, - похвалил я, - об этом я и говорю.

– Спасибо за комплемент, но при чем тут убийство!? ничего не поняла красотка.

– Мне кажется, что мсье Жиро был любовником Жюли Стенвиль, - сказал я.
– Люси могла слишком сильно любить его...

– А-а! Вот вы о чем, - поняла Мадлен.
– Влюбленная женщина это страшно, я с вами согласна! Но знатная благородная дама не могла завести романа с каким-то учителем!

– Мадлен, вспомните, я вам пересказывал "Новую Элоизу" Руссо, - напомнил я.
– Там был похожий сюжет. Знатная дама по имени Жюли была влюблена в своего учителя, но не могла выйти за него замуж. Она стала женой человека ее сословия и рассказала ему о своих отношениях с учителем. Добрый муж, веря, что все это уже в прошлом, разрешил ему служить у них в доме, но чувства влюбленных вспыхнули с новой силой...

– Да, я вспомнила эту историю!
– сказала Мадлен.
– Только там муж ее не убивал!

– Вы правы... может, и в нашей истории муж ее не убивал, предположил я.
– И я сильно сомневаюсь, что наша Жюли рассказала мужу о своем прошлом, но все может быть. Хотя... он мог обо всем узнать и сам: его кабинет и кабинет жены смежные, а окна в них, как я заметил, постоянно открыты... если подойти к окну кабинета, то можно услышать, что говорят в другом.

– Все так запутано!
– воскликнула Мадлен.
– И еще эта украденная книга!

– Да, Мадлен, книга совершенно сюда не вписывается, согласился я.

– А как вы догадались, что у Жюли был роман с Жиро? спросила Мадлен.

– Помните, как вздохнула Люси: "Бедный мсье Жиро!", это о чем-то говорит? А его платок на котором было написано "Жюли", дамы кому попало свои платки не раздают?

– пояснил я.

– Вы правы, я бы не раздавала, - согласилась Мадлен.
– А как вы про платок догадались?

– Я заметил, что он быстро спрятал платок в карман, когда мы вошли, - пояснил я.
– Но по его лицу не было видно, что он долго плакал... вот я и решил проверить... Я попросил вас упасть в обморок. Потом я потребовал у Жиро платок, который тот с перепугу протянул мне...

– Хм... я тоже заметила у него в руках платок, но решила что у него насморк, - пробормотала Мадлен.

– Я с вами согласен, но я этого не учел, - рассмеялся я.

– Это благодаря мне вы узнали про платок! Хорошо я упала?
– спросила Мадлен.

– Великолепно!
– похвалил я.

– Хорошо, что у него не было насморка, - сказала Мадлен. Сопливый платок такая мерзость!

С такими размышлениями мы добрели до дома Мадлен.

– Стоп!
– воскликнула она.
– Мы забыли про старую каргу!

– Какую каргу?
– не понял я.

– Старую, - пояснила Мадлен. Потом, сообразив, что я слабо понимаю, о ком идет речь, добавила.
– Мадмуазель Н. Она влюблена в Стенвиля по уши! Она могла убить его жену!

– Кто мог убить? Кого убить?
– раздался голос дядюшки.

– Так, никого, - невинно ответила Мадлен.

– Ты от меня ничего не скрывай, - сурово произнес барон. У тебя никогда от дяди не было секретов.

– Дядя ты обидишься!
– вздохнула она.

– Не обижусь, обещаю!
– заверил ее барон.

– Дядя, мы с Максом думаем, что старая курица... прости... старая... э-э герцогиня могла убить Жюли Стенвиль!
– сказала Мадлен.

– Тьфу! Как вам не стыдно, молодежь!
– возмутился барон.

– Дядя, я так и знала, что ты обидишься, - вздохнула Мадлен.
– Но, увы, так вполне может быть! Влюбленная женщина способна на все!

Я в подтверждение кивнул.

– Чушь!
– возмущенно вскричал барон.
– Мадлен, ты еще слишком молода, и тебе в голову лезут всякие глупости! А этот юный слуга правосудия просто свихнулся на своей работе, поэтому видит в честных людях убийц! Мадлен, он тебя заразил своим профессиональным безумием!

– Заразил? Как?
– удивилась Мадлен.

– Через поцелуй!
– буркнул дядюшка и обиженно удалился.

– Он прав, - вздохнула она.

– Предлагаете вообще не целоваться, - шутя, спросил я.

– Поздно, - вздохнула она, - я уже заразилась... хуже не будет...

Когда мы закончили целоваться, Мадлен сказала, что ей бы хотелось как-то успокоить расстроенного дядюшку. К ней пришла идея посадить любимые дядюшкины цветы, и Мадлен решила немедленно взяться за дело. Цветы она очень любила, "потому что они красивые и не кусаются", пояснила она мне. Но стоило ей в процессе рассадки наткнуться на земляного червя, она могла упасть в обморок от испуга. Однажды она приняла червяка за змею, и мне пришлось долго объяснять ей, что это не змея, а обычный червяк.