Робеспьер детектив

Она запнулась и покраснела.

– Ой!
– завизжала Мадлен.

Я оглянулся и увидел, что она растянулась на полу. Я помог ей поднятья.

– Я споткнулась об эту противную половицу паркета! захныкала Мадлен.
– Вот гадость!

Я опустился на колени, чтобы рассмотреть половицу. Она действительно сильно отклеилась.

– Странно, - сказал мсье де Стенвиль старший.
– Вроде бы этого не было! Паркет клали недавно, и он отлично держался, даже не скрипел!

Это меня насторожило. В голове мелькнула мысль о потайной двери. Я потянул половицу на себя, и... вдруг большой портрет покойной мадам Жюли де Стенвиль отъехал в сторону и, мы увидели потайную дверь.

– Ого!
– радостно воскликнула Мадлен.
– Настоящая потайная дверь! Как в книгах!

Она захлопала в ладоши как ребенок, но, заметив, что никто не разделяет ее восторга, обиженно замолчала.

– Никакая она не потайная, - проворчал старик Стенвиль. Просто этой дверью не пользовались и закрыли ее картиной, а если вдруг дверь понадобиться, то надо всего лишь отодвинуть картину таким вот способом. Я совсем забыл об этом!

– Эта дверь ведет в кабинет, где Жюли де Стенвиль занималась со своим учителем, - сказал Анри.
– Там эту дверь закрывает гобелен.

– Интересно, чем она там занималась с учителем?
– хихикнул Жорж.

Такого оскорбления молодой дворянин не мог не заметить.

– Еще одно слово и я вас вызову на дуэль!
– предупредил он Жоржа.

– Я тебя и без дуэли могу убить, - съязвил тот.

– Успокойтесь, - вмешалась Мадлен.
– Хватит с нас и двух трупов.

Мы прошли в кабинет, через "потайную" дверь.

Я обошел кабинет кругом и решил задать родственникам и знакомым несколько вопросов.

– Мсье Анри де Стенвиль, где вы были до того, как узнали о гибели брата?
– начал я с самого молодого подозреваемого.

– Я?
– удивился тот.

– Конечно, вы!
– заверила Мадлен.

– Я сидел в саду на скамейке и читал книгу, "Новую Элоизу" Руссо, - ответил он.
– Потом меня позвали, и я узнал, что мой брат убит.

– Не могли бы вы потом показать эту скамейку?
– попросил я.

– Хоть сейчас!
– весело ответил тот.

Он подошел к окну и показал мне скамью напротив. Она находилась в шагах десяти от дома.

– Вы не видели кого-то, кто околачивался у дома?
– задал я новый вопрос.

– Нет, - ответил тот.
– Я так увлеченно читал. К тому же я сидел спиной к дому!

– Какой вы невнимательный!
– проворчала Мадлен.
– Если бы вы поменьше читали и больше бы смотрели на окна кабинета брата, то убийца был бы пойман! Вы явно не любили брата!

– Я его любил, но не настолько, чтобы предвидеть его гибель и охранять его у окон кабинета!
– проворчал Анри.

– Это потому, что вы глупый!
– вынесла Мадлен свой приговор.

– А этот убийца любит рисковать, - хмыкнул Жорж.
– Ведь юный читатель мог обернуться в любой момент.

Я с ним согласился.

– А где были вы?
– спросил я герцогиню.

– Таких вопросов не задают!
– гордо ответила она.

– Когда дело идет об убийстве, - сказала Мадлен.
– То забудьте про приличия, мадмуазель! Иначе, вас заподозрят в самом плохом!

Она сделала громкое ударение на слове "мадмуазель" и одарила герцогиню таким суровым взглядом, что та испугалась.

– Я приводила в порядок розовый куст в саду, - сказала она.

– Вам были видны окна кабинета?
– спросил я.

– Да, они были почти напротив, - ответила она.
– Но я не заметила ничего подозрительного, я была сильно поглощена работой. Подстригание розовых кустов очень кропотливое дело, его даже садовникам доверять нельзя, они вечно все портят.

– Вы видели мсье Анри Стенвиля?
– продолжал я допрос.

– Нет, его закрывали от меня кусты, - ответила она после некоторого раздумья.

– Выходит, вы оба под подозрением!
– сообщила Мадлен.
– И никуда вы от этого не денетесь!

– Да, - хихикнул Жорж.
– Придет полицейский со свадьбы и вас арестует! Для него это будет развлечением, он, наверное, за свою жизнь никого не арестовал, бедненький!

Господа явно перепугались, и я решил их больше не спрашивать. Вдруг раздался странный скрипучий звук, от которого все вздрогнули.

– Это картина вернулась на место, - пояснил Анри.
– Она не может долго оставаться отодвинутой и через какое-то время возвращается в исходное положение.

– Что-то в этом устройстве недоделано, - сказала Мадлен.

На всякий случай я решил осмотреть корзину для бумаг, чем очень удивил присутствующих.

– Не обращайте внимания!
– успокоила всех Мадлен.
– Он всегда обследует мусорники, в них можно найти много интересного!

Долго рыться мне не пришлось. Вскоре я извлек какую-то тряпку.

– Судя по пятнам, об нее недавно вытирали руки, выпачканные в чем-то красном, - сказал я.

– Не трудно догадаться в чем, - буркнул Жорж.

Все испуганно переглянулись.

– Вы точно никуда не выходили из кабинета?
– спросил я Жиро.

– Да, - волнуясь, ответил тот.

После осмотра комнаты я решил посмотреть тело. Я не буду углубляться в подробности описания трупа. Скажу только, что на нем было две раны: одна в грудь, другая в запястье правой руки. Мадлен "смотреть труп" не пошла, так как очень их боится. Потом господа показали мне, где кто находился в саду. Я понял, что они мне сказали правду: друг друга они видеть не могли, хотя окна кабинета им обоим были видны прекрасно. Очередной нашей находкой была лестница, найденная у дома, по которой убийца вполне мог забраться в кабинет. На этом наш второй визит закончился.

– Что вы об этом думаете?
– спросила меня Мадлен, когда мы возвращались домой.

– Только то, что все подозрения падают на мсье Жиро, ответил я.
– Получается так: он мог пробраться из окна своего кабинета в кабинет Стенвиля, хотя сильно рисковал быть замеченным. Он убил его, потом вернулся в свой кабинет при помощи той забытой двери, вытер руки тряпкой, которую затем выкинул в мусорное ведро.

– Правильно!
– кивнула Мадлен.
– Какой вы умница!

– Но что-то тут не так, - сказал я.
– Жиро собирался бежать с Жюли Стенвиль, в его планы явно не входило ее убивать. К тому же зачем ему убивать мужа покойной, какой смысл?