Робот-насильник

Платформа двинулась вверх.

Миновав пять этажей, лифт остановился на шестом. Платформа вознесла Швонса прямо на трибуну, стоявшую на возвышении в довольно просторном зале, наполненном народом. На том же возвышении, сбоку от трибуны, сидели Гамильтон и ещё несколько солидных господ. В зале было шумно. Все ждали Швонса.

Неожиданное появление Швонса на трибуне заставило всех смолкнуть, а затем зал разразился восторженными криками и аплодисментами. Швонс поднял руку, приветствуя собравшихся, изобразил на лице улыбку и отхлебнул воды из стоявшего перед ним стакана.

– Господа, - заговорил он в микрофон громким, уверенным голосом.

– Главная цель нашего сегодняшнего собрания - не выдвижение меня в сенат, нет. Цель - это окончательное истребление в нашем городе разврата!

Зал откликнулся дружным хором:

– Истребим! Истребим!

– Нет человека, который больше меня ненавидел бы разврат и проституцию!

Зал снова разразился восторженным рёвом и аплодисментами.

– Уже два срока я борюсь с зоофильскими и гомосексуальными браками! В сенате я всегда говорю решительное "нет" педерастии! Не допустим, чтобы взрослые негодяи развращали малолетних девочек и калечили их психику! Вопиющая мерзость! Положим этому конец!

– В тюрьму педерастов и зоофилов!
– закричали из зала.
– Запретить производство роботесс-проституток! Разоблачить педофильскую мафию в сенате!

– Правильно, разоблачить её!
– подхватил Швонс.
– У нас в сенате мощнейшая педофильская мафия. Она как спрут протянула повсюду свои щупальца. Но когда вы изберёте меня на третий срок, я нанесу ей такой удар, что с ней будет покончено навсегда! Порву её в клочья, обрублю её грязные, вонючие присоски!

– Ура! Ура!
– вопил зал.
– Швонса в сенат!

Гамильтон вскочил с места.

– Леди и джентльмены! Все мы знаем, что мистер Швонс - образец нравственности и моральной чистоты! Только такие люди нужны сейчас во власти! Отдадим ему свои голоса!

Аплодисменты не стихали. Многие дамы плакали от умиления. Швонс незаметно вытащил из кармана бумажку с речью и разложил её перед собой на подставке.

– Господа, - начал он, когда зал немного успокоился.
– Не буду слишком занимать ваше внимание. Моя программа вам известна. Это - соблюдение нравственных устоев, законов морали, неустанная борьба с педофилами, зоофилами, геронтофилами, некрофилами...

На бумажке имелись подчёркивания. Если было подчёркнуто розовым фломастером - это значило, что здесь надо патетически возвысить голос; если голубым - голос должен быть тихим и дрожать, и при этом надо протереть платком глаза; если красным - яростно реветь и метать громы и молнии. Швонс всё делал в точности по написанному.

Дойдя до красного фломастера, он взревел так, что зал вздрогнул:

– Порвём разврат! Порвём! Железной рукой задушим! Калёным железом выжжем эту заразу!

Последние слова потонули в бурных аплодисментах и криках: "Порвём! Порвём!".

Он ещё не дочитал до середины, как в кармане зазвонил телефон. На связи был верзила Том.

– Извините, господа, звонит министр, - Швонс приложил телефон к уху.

– Босс, мы взяли Слейтона! И робота его взяли!

Швонс от неожиданности поперхнулся.

– Взяли?

– Да, прямо тёпленьких. Мы сейчас у вас...

– Господа, - он обратился к публике.
– Весьма срочное и важное совещание у министра. Я должен вас покинуть.

– Но вы ещё появитесь здесь?
– спросил Гамильтон.

– Разумеется, разумеется!

Платформа с Швонсом поехала вниз, скрыв его от глаз зароптавшего собрания.

Спустя несколько секунд он колобком выкатился из ниши в гостиной.

– Где они?
– набросился он на секретаршу.

– Ждут в приёмной.

– Робот с ними?

– Да, прибыл какой-то робот...

– Быстрее, быстрее, миссис Климтон, пусть войдут!

Первым вошёл Том. Оглядываясь на роскошную обстановку, он глупо заулыбался и загудел:

– Босс, взяли обоих. Поймали на наживку.

За ним вошли два личных охранника Швонса, и с ними - Микки и Пип. Кибернетик ещё не совсем понимал, куда их привезли, был встревожен и ничего хорошего от происходящего не ждал.

– Так это тот самый робот?
– Швонс скорчил кислую гримасу, увидев Пипа.
– Который восстанавливает потенцию?

– Не знаю, как насчёт потенции, - ответил Том, - но робот тот самый. Он был в баре в ночь убийства Дика, на видеозаписи есть.

Швонс посмотрел на длинные многосуставные пальцы Пипа.

– Впрочем...
– Он оглянулся на Микки.
– А ты что молчишь?

– Мне нечего сказать. Я к гибели Дика не причастен.

– Тебя не о Дике спрашивают. Робот потенцию восстанавливает или нет?

– Восстанавливает.

– Парень был полным импотентом, - вмешался Том.
– Абсолютным. Мы с Диком лично проверили. И вдруг член у него вскочил как огурец, и без всякого "Бешеного жеребца"!

Прищурив глаз, Швонс подошёл к программисту.

– Ты, значит, Микки Слейтон, приятель покойного Батлера?

– Ну да.

– Медицинские приборы делаешь?

– Сделал пока один...

– Задумал слинять от нас, паскуда, - Том нехорошо засмеялся.
– Нашли его мои пацаны, и быстрее всяких детективов. Не утерпел, фуфел, с бабой своей созвонился, и она его сдала. Как миленького.

– Что?
– Микки вздрогнул.
– Джен меня сдала?

– А на кой хрен ты ей сдался, бичара паршивый? У неё побогаче тебя ухажёры есть.

Потрясённый Микки стоял, не в силах произнести ни слова.

– Ты погоди, - скалился верзила.
– Наши парни с тобой ещё погуторят...

– Ладно, короче!
– перебил его Швонс.
– У меня мало времени! Вы все выйдите отсюда, пусть останется только робот!

Том схватил Микки за локоть и потащил к двери. Последней, недоумённо оглядываясь на босса, вышла секретарша.

Швонс расстегнул на себе пиджак. Спустил брюки и трусы.

– Видишь эту мочалку?

– Гениталии в провисшем состоянии, - сказал Пип.
– Это как раз по моей части. Пятнадцать минут работы - и пенис будет стоять по стойке "смирно".

– Приступай немедленно. Но знай, что от результата зависит жизнь твоего хозяина. Не встанет - отдам его на растерзание громилам из "Ночной моли".