Родиться царём

– Давай я тебе деньги складывать буду в пачку? – услужливо предложил он Олегу.

– Не утруждай себя? Мне никакого труда не представит самому эту приятную операцию провести! Вот сейчас, только дядя Толя последнюю тридцатку мне проиграет, и я возрадуюсь.

У Черныша тряслись руки. На лбу выступили синеватые прожилки. Было видно, что надежды на выигрыш он все потерял.

– Открой мне Васька бутылочку? – обратился Черныш к Косареву, – проглочу на счастье. Как только пятнадцать рублей останется, так сразу завяжу с игрой. Впереди выходные на пиво и вино надо оставить.

Но Олег лишил его и выходного довольствия, отбив у него всё до копейки. Он сложил все выигранные деньги, в толстую пачку не пересчитывая. Примерно он знал, что выигрыш его составил около тысячи двести рублей. Положив деньги в карман брюк, он взял свою бутылку и вышел с ней на улицу сев около бытовки на стопу фибролита и начал с удовольствием пить вкусное вино.

«Больше эти колхозники никогда со мной не сядут играть, – размышлял он. – За два дня они мне проиграли почти три тысячи. На эти деньги я могу беспрепятственно себе купить кооперативную квартиру небольших квадратов. Но она мне в данный момент не нужна, а там жизнь покажет.

Мужики в это время обмывали свой проигрыш дешёвым вином и тихо, как им казалось, разговаривали. Но Олег не только видел, что творилось в бытовке, но и отчётливо слышал всё, о чём говорил каждый из них. Не думал он, что его мудрый уход из бытовки приведёт к серьёзным стычкам двух закадычных друзей.

– Я думаю, никакой он не комсомолец, а опытный шулер, прикинулся дурачком и раздевает нас потихонечку, – донёсся до Олега голос Черныша. – Я слышал про таких игроков.

– Ты что не видишь, молод он для шулера, – резюмировал Митька, – он поди и в армии, не служил. Ты посмотри на него, он совсем ещё ребёнок, просто он умный! Просчитывает все наши ходы и деньгами нас не давил, как ты меня падла срезал два раза, – зло фыркнул он на Черныша.

– Это кто падла, – возмутился Черныш, – не посмотрю, что ты кум бригадира, быстро врежу по гундосой харе.

– Это у кого гундосая харя? – взревел Митька и привстал со скамейки. – Ах ты, мешочник соломенный, – схватил он своего напарника за грудки.

В бытовке моментально возникла потасовка с элементами французской борьбы. Потом из дверного проёма вылетело тело Черныша и распласталось на мелких кусочках гравия и битума. Не успел он встать, как к нему подлетел Митька и ударил того в бок ногой.

Черныш взвыл на всю стройку. Хоть и потеряв равновесие, но на корячках проворно дополз до двери. Схватив в руки подпирающий дверь заступ, начал дубасить им Митьку по всем частям тела. Косарев с Модестом пытались вырвать у него это холодное оружие, но тот, махая заступом перед их лицами, не подпускал к себе миротворцев. Из окон школы высунулись отделочники и начали кричать на драчунов.

Остановился Черныш только тогда, когда увидал, что из головы Ломоносова фонтаном брызнула кровь. Он откинул заступ дальше от бытовки и, наклонившись над распластанным другом, на правах победителя гордо заявил:

– Сам курносая падла, ещё под салазки надумал мне бить. Хоть раз руку подымишь, окуну в котёл со смолой.

Митька, постанывая, и держась за бока, пошёл обмываться к крану. А Олег, удивлённый таким исходом игры, решил снять с себя маску комсомольца. Перед бригадой уже предстал поборник уголовного кодекса:

– Гражданин Черныш, ты же коммунист! Зачем на глазах большого коллектива строителей, ты пытался убить заслуженного человека, применив холодное оружие? Не считаясь с тем, что его доблестный портрет победителя социалистического соревнования висит на доске почёта нашего управления. К тому же он является твоим лучшим другом. Как ты посмел Дмитрия Лопатина лопатой избивать? Вон смотри, все бабы наши с автобуса из окон вывалились. Тебя же в тюрьму за это посадят, а коммунистам там туго живётся. Специальных тюрем у нас, в СССР пока для коммунистов не создали. Всё сталинское осталось.

– Иди на хрен пернатая порода, а то и тебе сейчас накостыляю, – пригрозил Черныш.

– На хрен, наверное, тебе придётся идти, а я пойду свидетелем к следователю. Если дядя Митя снимет побои сегодня и подаст на тебя в суд, то три года тебе по 206 части обеспечено. Это в лучшем случае, а в худшем, статья 103, попытка к убийству, а это уже срок огромный. А там тебе несладко придётся, колбаску с мясом не увидишь, даже когда тебе в посылках эти вкусняшки будут присылать. Блатные всё отберу. А самое мерзкое на зоне, – это моральное унижение и от блатных, и от надзирателей.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил Черныш.

– А я в армии в Мурманской области заключённых охранял два года. Насмотрелся там всякого. Ты лучше иди, помирись с ним пока не поздно и прости ему долг. А то, не ровен час, у него нервы сдадут, жилка мужская лопнет, и он пойдёт с побоями к прокурору.

Слова Олега тут же возымели на Черныша положительное действие. Вина оставалось ещё много. Через десять минут Митька и Черныш в обнимку за столом, продолжали попойку и исполняли дуэтом песню «Ой ты рожь». К Олегу в это время подошла, отделочница Галина.

– Что они не поделили, опять за картами подрались? – спросила она.

Олег вопросительно взглянул на неё:

– Они, что часто дерутся по этому поводу?

– Вначале дураки ругаются, на чём свет стоит, – объяснила Галина. – А потом как психи дерутся.

– Выходит, я у них сегодня вызвал особую причину к драке. Я их оставил без копейки. Теперь им придётся до следующей получки впроголодь жить.

– Ничего себе? – обхватила она лицо руками и покачала головой. – Так им и надо крохоборам. Может, больше в карты играть не будут. А голод им не грозит, у них у каждого жены работают на мясокомбинате, всегда принесут шматок мяса с работы.

– Оттуда можно в большом количестве вынести парное мясо? – поинтересовался Олег, – думаю это не так просто сделать, через вахту.

– Там через проходную никто никогда не выносит. Они воруют другим методом. В конце смены прячут на территории свёртки, а мужья или сыновья после лезут через забор и забирают колбасу с мясом. А мы у них по бросовой цене покупаем мясопродукты, – доложила Галина. – Она посмотрела на часы и сказала.

– Пора идти умываться и переодеваться, скоро автобус придёт за нами.