Родиться заново

– Йен, – напоминает, мягко улыбаясь.

– Может, вы объясните цель своего визита?

– Непременно. Давайте, всё-таки присядем. – И этот самоуверенный наглец вежливым жестом предлагает мне пройти в комнату.

– У меня не прибрано, – отвечаю неприветливо, но это нисколько не смущает детектива.

– Меня устроит кухня. А за чашечку кофе я буду безмерно вам благодарен, потому что совершенно не успел позавтракать.

– Что же вам помешало? – бросаю едко.

– Вы.

– Простите? – Опешиваю от такой наглости. – Каким же образом?

– Алексей не получил от вас ни одного сообщения.

– Я вчера разговаривала с Сержем, – бросаю коротко.

– Значит, они не виделись. И вот я здесь, чтобы лично убедиться, что с вами всё в порядке.

– Убедились? Это всё?

– Нет. Вчера ваша подруга купила в аптеке четыре теста для определения беременности, – продолжает Дэвис.

– Вы следите за личной жизнью моей подруги? – не могу сдержать сарказм.

– Не совсем. Но ваша безопасность входит в мою компетенцию.

– Вы считаете, что можно убить бумажной полоской человека.

– О, да! Бумаги, точнее информация, которую они содержат, становятся очень часто причиной несчастных случаев.

Мне это порядком начинает надоедать. Скрестив руки на груди, я демонстративно буравлю взглядом детектива.

– Йен, вы обещали назвать причину вашего столь раннего визита.

Дэвис немного грустно вздыхает, видимо распрощавшись с надеждой получить желанную чашечку кофе, ведёт бровями и выдаёт:

– Я вам её назвал.

– Да? И какая? Отсутствие сообщений или тесты моей подруги?

– Обе. Судя по всему, на вашем телефоне закончился заряд батареи, и он отключился. Но вы это не проверили, потому что вам было не до телефона.

– Допустим.

– Здесь, – Дэвис кивает на подоконник, – осталось три упаковки. Значит, одну вы использовали, и именно результат заставил вас забыть о других вещах.

– Почему вы решили, что тест использовала я, а не Юля.

– Наверное, если бы тест был нужен вашей подруге, она бы не оставляла остальные здесь.

– В любом случае вас это не касается.

– Надя, я ещё раз повторяю: ваша безопасность входит в мои обязанности, а вы нисколько не хотите облегчить мне жизнь.

Взгляд Дэвиса становится таким несчастным. Я поражаюсь его мимике. Это настоящий талант, который доступен не каждому актёру.

– Опять разводите меня на кофе?

– Умоляю! Спасите!

Приходится пожалеть несчастного детектива – именно таким он сейчас и выглядит, и включить кофеварку.

Пока Дэвис ждёт свой кофе, решаю полить мамины фиалки, иначе я про них опять забуду. Но Дэвис осторожно забирает у меня из рук маленькую леечку.

– Надя, что же вы так жестоко с ними, – упрекает он меня.

– Я хотела полить…

– Фиалки – очень нежные растения, они не любят когда их поливают сверху. Неужели вам это не сказали?

Вот сейчас я об этом вспомнила, но никогда не придавала большого значения.

– Поливать их, как и многие другие цветы, лучше через поддон. – Дэвис сопровождает свои слова действиями.

С интересом слежу за мужскими движениям. С этой стороны Дэвис раскрывается впервые.

– Занимаетесь цветоводством?

– О, нет! Особенности моей работы предусматривают общение с разными людьми. – Детектив наполняет леечку водой и возвращает на подоконник, где она до этого стояла. – И леди в возрасте нередко, если не сказать, достаточно часто, делятся своими секретами. А запоминать всю информацию уже стало привычкой.

В моей голове мелькает картинка, как серьёзному детективу какая-нибудь милая бабулька подливает чай, пододвигает тарелочку с печеньем и рассказывает про полив комнатных растений. Отворачиваю лицо, но Дэвис замечает мою улыбку.

– Не смейтесь, Надя. Иногда самая незначительная мелочь, может оказаться важной деталью.

– Даже фиалки? – Я ставлю перед мужчиной чашечку чёрного кофе.

– Даже фиалки, – подтверждает моё неверие Йен. – Надя, вы меня спасли! – Дэвис втягивает носом аромат, и на его лице расцветает блаженство.

Он не торопится. Растягивает удовольствие, а я стараюсь ему не мешать. Рассыпаясь в благодарностях, Йен сам споласкивает и убирает чашку.

– А теперь вы скажете, ради чего всё-таки я вас спасала?

На секунду Дэвис зависает, а потом негромко, но искренне смеётся. И практически мгновенно становится серьёзным.

– Мне нужно, чтобы вы мне поверили, Надя.

– Вот как? И в чём же?

– Во всём. Это нужно не столько мне, сколько вам и Алексею.

При упоминании имени Лёши горькое чувство царапает душу.

– Надя, он был вынужден это сделать, – вступается Дэвис. – Поверьте, Алексей был категорически против.

– И кто же его заставил?

– Я.

– Вы?

– Да.

– Зачем.

– Есть вещи, которые я пока не могу раскрыть, но прошу поверить, что так надо.

– А что вы можете раскрыть?

– Хм. Мне нужно как можно скорее вытащить Марину Долгину из страны. Но она не так глупа, как оказалось. Поэтому это единственная возможность, которой она должна воспользоваться.

– Но неужели… – Упрёк застывает на моих губах.

– Всё верно. Если бы вы об этом знали, то Марина догадалась, что это, мягко говоря, подстава. Вы очень открыты, Надя.

– Но…

Я встаю и нервно передвигаюсь от стола к окну.

– А Алексей? Ему что-нибудь угрожает?

– Нет. Пока он находится в клинике, ему ничего не угрожает. Поэтому ответьте ему, что у вас всё в порядке, иначе его ничего там не удержит. А ему выезжать как раз не стоит.

– Хорошо. – Я облизываю пересохшие губы и ухожу в комнату в поисках телефона.

Дэвис оказывается прав – аккумулятор разряжен. Подключаю зарядное устройство прямо на кухне и проверяю входящие сообщения.