Родовое проклятие

Коннор улыбнулся.

– Правда вплетаешь?

– Она не возражает. И Бойл тоже. Я это со всеми лошадьми делаю, когда успеваю. Так мне спокойнее, когда мы оставляем их одних на ночь.

– А я на днях дала ей один лосьон и попросила пользоваться им изо дня в день, поскольку мне нужно испытать его действие. – Брэнна заулыбалась. – И я его, конечно, заговорила.

– Это тот, что пахнет медом с абрикосами? Восхитительный! – Коннор расцеловал сестру в обе щеки. – Это тебе от меня колдовское и романтическое спасибо. Мне бы следовало догадаться, что вы обе тоже будет принимать меры предосторожности. А я, когда она не в поле моего зрения, доверяю ее попечению Ройбирда.

– Ты можешь иногда перепоручать ее Мерлину, Фин будет только рад. А сам тем временем пойти с Ройбирдом на охоту. – Брэнна оперлась ему на плечо и поднялась. – Отнеси картошку в маленький подвал и иди прогуляй своего сокола. Подозреваю, вам обоим это будет полезно.

– А как же варка, бланшировка и все прочее?

– Ты свободен.

– А суп?

Она рассмеялась и шутливо стукнула брата кулаком по макушке.

– Вот что я думаю. Скажи Бойлу, что мне скоро понадобится Мира. Примерно… – Брэнна посмотрела на солнце, прикидывая время. – В три часа будет в самый раз. А остальные чтоб раньше половины седьмого не показывались! Будет тебе и суп, и салат из рукколы – пошлю Айону нарвать с грядки. А еще черный хлеб и торт с кремом.

– Торт? По какому случаю?

– Устроим кейли [11] , что-то у нас давно праздника не было.

Коннор встал и вытер руки о штанины.

– Не боишься, что я сделаю вывод, что мне надо чаще впадать в меланхолию?

– В другой раз не прокатит. Иди же убери эту картошку, найди своего ястреба и возвращайся в половине седьмого.

– Слушаюсь. Спасибо!

Брэнна вернулась к работе, нарвала еще помидоров, ведь теперь предстояло варить суп на шестерых, и, дождавшись ухода Коннора, повернулась к Айоне.

11

У ирландцев и шотландцев неофициальный праздник с пением, танцами и рассказыванием историй.

– Он еще не знает, – проговорила та. – Если бы знал – сказал бы. Тебе в первую очередь. А пока… Пока он еще сам не знает, что полюбил.

– Не знает, но на пути к тому. Естественно, он любил ее с детства, но, чтобы понять, что это любовь совсем не того сорта, чем та, какую он себе позволял, требуется время.

Брэнна посмотрела на дом, думая о брате и о Мире.

– Она единственная женщина, с кем он хотел бы жить вместе, причем до конца дней. У него бывали увлечения, кто-то даже трогал его сердце, но разбить его может только Мира.

– Она не разобьет.

– Она его любит. Всегда любила. Он единственный мужчина, с кем она хотела бы жить вместе, причем до конца дней. – Она процитировала сама себя. – Но у нее нет такой, как у него, веры в любовь, в ее могущество. Если у нее получится доверять себе и ему – они поладят. Если нет – она разобьет сердце ему и себе.

– А я вот верю в любовь и ее могущество. И уверена, что при наличии выбора Мира потянется к любви, станет за нее держаться и будет ею изо всех сил дорожить.

– Я тоже на это очень и очень надеюсь. – Брэнна вздохнула. – А пока что эти двое еще даже не поняли, почему ни с кем другим им никогда не было так хорошо, как друг с другом. Сердце – штука необузданная и загадочная. – Она помолчала. – А теперь давай отнесем все это в дом и хорошенько отмоем. Я покажу, как варить суп, а потом закрутим несколько банок, пока не явилась Мира. Сколько успеем.

Мира явилась вовремя и не в духе.

Пройдя на кухню, она приняла воинственную позу и хмуро оглядела остывающие на столе сверкающие банки с яркими овощами и кипящий на плите суп.

– Как это понимать? Если ты позвала меня заниматься заготовками – могу тебя сильно разочаровать. Я сегодня уже напахалась.

– Мы почти закончили, – примирительно ответила Брэнна.

– Вы как хотите, а я – пива! – объявила Мира, прошла к холодильнику и достала себе бутылку «Смитикса» [12] .

– На конюшне все в порядке? – поинтересовалась Айона.

Мира ощерилась.

– В порядке?! Ну да, конечно, более чем. В такой летний день, да еще в конце октября, каждая собака в радиусе пятидесяти километров решила, что лучшего не придумать, как прокатиться верхом. Тут так: или группу веди – или скреби, седлай, расседлывай и все остальное.

12

Очень известный сорт ирландского красного эля, второй по популярности (после «Гиннесса») сорт пива в Ирландии.

Она поболтала бутылкой в воздухе и откупорила крышку.

– Да еще этот Цезарь… Удумал, видишь ли, куснуть Руфуса в круп, и это после того, как я специально наказала этой испанской дамочке держать между лошадьми дистанцию. И вот у меня на руках бьющаяся в истерике особа, причем все по-испански, так что понять ничего невозможно, к тому же половина негодования выражается жестикуляцией, и поводья летают во все стороны, из чего Цезарь заключает, что наездница хочет пустить его в галоп.

– О боже! – Айона хотела выразить сочувствие, но не удержалась и фыркнула.

– Ну конечно! Тебе весело!

– Самую малость. Я знаю, ты не подпустила бы ее к Цезарю, не будь она опытной наездницей. А значит, что? Значит, все в порядке.

– Она хоть и истеричка, но в седле – чистый конкистадор, и есть у меня даже подозрение, что галоп она задумала с самого начала. К счастью, я была на твоем Аластаре и легко ее догнала. У нее, мерзавки, рот до ушей, хоть она и попыталась свалить с больной головы на здоровую, когда я ухватилась за поводья и как следует натянула их. И честное слово… – Мира сделала многозначительный жест. – Богом клянусь: эти два жеребца от души хохотали над происшествием. – Она решительно отхлебнула пива. – А потом у меня еще были пятеро подростков. Пять девиц, если быть точнее. И об этом я лучше умолчу, иначе у меня самой начнется испанская истерика. А ты… – Она с укором ткнула в Айону пальцем. – Ты наслаждаешься выходным днем и резвишься в садике. Еще бы! Ты же с самим боссом спишь!

– Какая я безнравственная!

– И я о том же. – Мира глотнула еще. – Вот почему я не намерена делать никакой работы в саду или на кухне, а если опять надо мудрить над зельями или заклинаниями, то гоните еще пива!

Брэнна обернулась на банки, откуда раздались три негромких хлопка – верный признак герметизации.

– Хороший звук. Все, на сегодня с делами покончено! У нас выходной.

На этот раз Мира пила не спеша.

– Что это у нас с Брэнной? Саму заколдовали? – повернулась она к Айоне. – Или к вискарику приложилась?

– Не то и не другое, но виски будет, только позже. У нас сегодня кейли.

– Кейли?

– Мы собрали первый урожай и сделали первую партию заготовок. И у нас в конце октября выдался настоящий летний денек. – Брэнна вытерла руки, отложила тряпку. – Так что давай, Мира, распевайся и готовь свои танцевальные туфли. Я настроена повеселиться на славу.

– Ты уверена, что колдовство тут ни при чем?

– Мы работали, тревожились. Строили планы и обдумывали свои действия. Настало время развлечься. Будем надеяться, что он нашу музыку услышит и у него завянут уши.