Рокировка Сталина. С.С.С.Р .- 41 в XXI веке

Шум нарастал. В дополнение, за оставшимся за спиной поворотом, появилось быстро

увеличивающееся пылевое облако, смахивающее чуть ли не на грозовое.

– Смерч це!
– всполошился Петька.
– Немов у пустеле! Нам за таке дыво на географии

розказувалы!

Из-за холма выскочила легковая машина размерами в две "эмки" и на огромной

скорости пронеслась мимо путников, обдав порывом горячего ветра. Следом, один за

другим, нескончаемым потоком неслись огромные грузовики. Каждый - чуть ли не с вагон

размером. Блестящие новенькой краской, пышущие жаром двигателей...

Отец с сыном отшатнулись подальше от дороги. Старший мелко крестился, глядя на

проносившиеся мимо махины. Младший только ошарашено лупал глазами.

– Ну, мля, чистый эшелон пролетел!
– сказал Петька, когда корма замыкающего

скрылась вдалеке.
– Батя, дай закурить. Опосля такого, перекур завсегда нужный.

– Эт ты, сынку, верно подметил, - задумчиво протянул отец, вытряхивая из пачки

папиросы. Из речи странным образом пропал "южнорусский говор". Наверное,

подействовала невиданная картина.
– И кто это был?

– Как "кто"?
– изумился сын.
– Ты че, батя, в своем селе, вообще озверел? По радио же

говорили, что к нам из будущего перенеслись. От, наверное, они самые и поехали. Как раз

из Киева, да по Харьковскому до москалей прямым ходом, на Белгород выскакивают, а

потом, аж до Москвы.

Петька с удовольствием затянулся и раздумчиво добавил:

– А может и в самом Харькове станут. Кто тих, "прыбульцив" знае?

– "Прыбульци"...
– покачал головой отец.
– Нихто не знае. А машины у них...Чистые

звери...

– Такой бы в хозяйство, да, бать? Кабину заместо уборной приспособить, а кузов - как

летняя кухня. Только окошки прорезать. Или вообще с совхозного поля по ночам буряк

воровать?

– Тю на тебя, дурень! Совсем в том райцентре от рук отбился, - неожиданно озлился

отец.
– Видишь, какие дела творятся? Я тебе шо говорил? Без образования ты теперь

никто! И звать тебя никак! Плюнь и разотри! Шоб цей же год до университету поступил!

– Та ты чого, батьку, я ж против й слова не казав?

– Казав, не казав! А ну кыдай цигарку, досыть вже! Смолышь, як той эшелон!

г. Лондон. Аэропорт Хитроу.

Первушин Андрей Иванович, предприниматель.

Правильно говорил Мюллер, что верить нельзя никому! На неделю уехал - Родину

подменили! Ни на кого нельзя положиться! Андрей пока не мог сказать, хорошо это или

плохо, и понравится ли ему сталинский СССР. Еще не определился. По правде говоря, он

и Брежневского-то особо не помнил. Но первым делом, как только вышел "Указ о

гражданстве", съездил в бывшее посольство РФ. Жизнь вне родного Урюпинска

Первушин не представлял. Вроде и не держало там ничего, родителей не знал, женой и

детьми не обзавелся. Не по детдомовским же стенам скучать или по "друзьям" -

собутыльникам? Но вот категорически не тянуло на ПМЖ не только в Берлин или Париж,

но даже в Москву и Волгоград, который теперь снова Сталинград.

Сначала хотел отпуск всё же отгулять. Еще неделю назад Андрей, всем сердцем рвался

в Англию. С детства горело желание прогуляться по Даунинг-стрит, съездить в

Вестминстерское Аббатство, полюбоваться на Тауер с одноименного моста, плюнуть в

Темзу... Своими глазами увидеть Биг-Бен. И в Стоунхендж сгонять, в конце-то, концов! И

никуда не уезжать до конца июля! Категорически! Отпуск же! Первый за семь лет. И

неизвестно, когда будет следующий.

Но сейчас Первушин стремился как можно быстрее покинуть Туманный Альбион.

Английская столица разом потеряла свою прелесть. Достопримечательности не вызывали

ни малейшего интереса. Все мелочи терялись в сравнении с происходящим на родине, и

Андрей, сразу по получению документов в посольстве (Надо же! Уже бюрократию

организовали!), купил билет на ближайший рейс в Варшаву. С СССР прямого сообщения

пока не было.

"Матюгальник" под потолком объявил номер рейса. Андрей поднялся, накинул на

спину рюкзачок, подхватил кейс с ноутбуком и подошел к стойке паспортного контроля.

Миловидная девушка, затянутая в отлично сидящую форму, при виде симпатичного

парня расцвела в улыбке. Однако мимолетный взгляд на паспорт стер любые проявления

дружелюбия.

– Эндрю Первусшин?
– спросила местная "пограничница" ледяным тоном, с трудом

выговорив сложное в произношении имя.

– Да. С утра точно им был.

– Вы гражданин России?

– Я снова гражданин Советского Союза, - твердо сказал Первушин, уже начиная

подозревать нехорошее.

– Прошу прощения, но я не могу допустить Вашу посадку в самолет.

Это еще что за фокусы? Никакого криминала Андрей за собой не помнил.

– На каком основании?

– Решением Правительства Ее Величества, поддержанного волей королевы, граждане

бывших стран СНГ, СССР и Российской Империи не имеют права покидать территорию

Великобритании.

Ни хрена себе! Андрей онемел. Даже не на минуту. На несколько секунд. Но их

хватило, чтобы девица успела с тем же льдом, даже айсбергом, в голосе заявить:

– Господин, все вопросы решите в представительстве Вашей авиакомпании.

Следующий!

Щаз! Только шнурки поглажу! Реакция на хамство у Первушина всегда была не

совсем адекватной.

– Это с какой радости?

Вопрос звучал гораздо грубее, но русский мат девушка явно не понимала. Или очень

старательно делала вид, что не понимает.

– У нас распоряжение руководства!

Видимо эта сучка нажала на какую-то пимпочку, поскольку к стойке чуть ли не бегом

подлетел молодой хлыщ в костюме в сопровождении пары копов с дубинками. Копы