Роковой аккорд

— Ты здесь уже давно?

В моих советах читателям так и пестрит фраза: «Честность — лучшая политика». А уж если встречаешься с детективом… У него все инстинкты на стреме: работает он или отдыхает, он подмечает такие мелочи, до каких обычному смертному и дела нет. Я тоже глянула на свой бокал. Он был наполовину пуст, и капельки влаги, сбегавшие по наружному краю, успели скопиться внизу.

Я твердо решила быть честной, но столь же твердо я решила, что сейчас мы оба не на работе и работе нечего лезть в наши отношения, так что я постаралась обойти вопрос стороной.

— Тут собирались Трисия, Кэссиди и еще кое-кто, кого я знаю, вот я и пришла пораньше. — Кайлу вовсе не обязательно знать, что я выставила Трисию, Кэссиди и еще кое-кого из ресторана за минуту до его прихода — дескать, им будет гораздо уютнее поужинать в не столь популярном заведении. — Выпьешь что-нибудь?

Он заказал «Манхэттен» и устроился возле меня.

— Симпатично выглядишь.

— Спасибо, ты тоже.

— Я рад, что мы сделали это.

— В смысле сделали друг другу комплименты? — уточнила я.

— В смысле начали разговор, — ответил он так серьезно, что сердце у меня в груди ухнуло. Словно во сне я следила за тем, как детектив берет мою руку, крепко ее сжимает, всматривается в нее пристально — уж не улики ли ищет?

— Да, — кивнула я. — И я постараюсь сделать все, чтобы мы продолжали разговор, чтобы ничего не оставалось недосказанным. Если мы постараемся, если мы оба так решили, мы научимся быть откровенными во всем, всегда, и для нас это будет вполне естественно.

— Ого! — тихо произнес он.

— О'кей, теперь я наговорила чересчур много. Надо притормозить.

— Нет-нет, просто ты сразу заговорила так, как будто мы снова вместе.

Сползти с барной табуретки, растечься на полу мерзкой лужицей унижения. Грудь сдавило свинцовым грузом, я не осмеливалась поднести бокал к губам — руки тряслись.

— А мы — нет? — еле выговорила я.

Эти дивные синие глаза могут растопить каменное сердце и заставить раскаяться самого закоренелого преступника. Сейчас их взгляд был обращен на меня.

— Я так и планировал, но нынче утром ты меня придержала, так что я думал, мне придется сперва сводить тебя на ужин, а то и на пару ужинов. — Он лукаво улыбнулся, и мое сердце забилось вновь, посылая всю кровь к щекам.

— По-моему, мы и так уже потеряли много времени, — искренне ответила я.

Он наклонился поближе, чтобы меня поцеловать, и тут нарисовался официант — проводить нас за столик. Все же Кайл поцеловал меня, только легонько, и когда я слезала с вращающегося табурета, ноги у меня подгибались. К счастью, Кайл обхватил меня рукой за талию. К счастью…

Читая меню, мы шутили и смеялись, но как только официант принял заказ и отошел, веселость с нас слетела. Настало время для серьезного разговора.

— Как ты, что ты поделывал? — спросила я в надежде услышать подробный отчет о страданиях, которыми были заполнены его дни в разлуке.

Кайл пожал плечами:

— Чересчур много работал. Старался загрузить себя так, чтобы пореже вспоминать о тебе. С тобой нелегко, но без тебя совсем плохо.

Голова плыла.

— Что я должна сказать? «Спасибо»?

— Лучше скажи: «Я тоже скучала».

— Это я, кажется, уже говорила.

— Никогда не мешает повторить.

— Я скучала по тебе.

— Рад это слышать. — Он в пятый раз поменял местами нож и вилку. — Как подвигается статья?

Я не ожидала столь резкой смены темы и не успела решить, в какие подробности стоит посвящать Кайла. Когда же я научусь отвечать на его вопросы, не прикидывая всех последствий и дипломатических ходов?

— Я основательно запуталась, — осторожно начала я. — Интересно, чем все это кончится.

— Сдается мне, вы уже решили, чем все это кончится, — вкрадчиво произнес Адам Кроули над самым моим ухом. Вот что значит не сводить глаз с любимого! Я даже не заметила, как Адам подобрался к нашему столику. Не успела я рта открыть (или закрыть), как мой детектив поднялся на ноги — боюсь, не из вежливости, а в знак протеста.

— Не стоит вмешиваться в наш разговор, — мягко предупредил он.

— Эта девица вмешалась в мою жизнь. Вам не на что жаловаться, — парировал Адам.

Кайл резко опустил правую руку — на один ужасный миг мне представилось, что он выхватит оружие из кобуры, — но он попросту запихал руку в карман, быть может, затем, чтобы я не видела, как он сжимает кулак, — и внимательно оглядел Адама с ног до головы.

— Это один из вчерашних придурков? — спросил он меня, выдержав паузу.

— Кайл, это Адам Кроули, — ответила я, не желая вдаваться в обсуждение, придурок он или нет, тем более что я еще сама не решила. Скорее всего, придурок: испортил нам примирительный обед, и мне вовсе не хотелось вспоминать сейчас, стоя напротив Кайла, как его, то бишь Адама, теплые губы касались моего уха; но мне очень хотелось расспросить Адама, только не за ужином, ясное дело.

Адам протянул Кайлу руку:

— А вы?..

— Кайл Эдвардс, — ответил Кайл, нехотя пожимая протянутую руку. — Я бы пригласил вас поужинать с нами, но вы нам ни к чему.

Адам обернулся к соседнему столику, схватил за спинку свободный стул (ужинавшие за этим столиком гости взирали на него в такой же растерянности, как и мы с Кайлом), развернул стул к нашему столу и уселся.

— Я по-быстрому.

— Уж постарайтесь. — Кайл остался стоять.

К нам поспешали официант и его начальница, у обоих на лицах волнение. Я кивнула им, давая понять, что все в порядке, и они застыли неподалеку, все еще встревоженные.

— Как вы меня отыскали?

— Позвонил брату, тот прямо захлебывается, как хорошо провел время с вами и вашими подругами.

Кайл перевел взгляд на меня — ненадолго, только чтобы дать мне почувствовать свое неудовольствие, — и вернулся к Адаму.

— Давайте я позвоню вам утром, — предложила я Адаму, — тогда и обсудим.

— Зачем откладывать удовольствие? — развеселился Адам.

Кайл наконец уселся, уперся локтями в колени — отчасти чтобы принять непринужденную позу, отчасти чтобы удержаться от соблазна врезать-таки Адаму.