Роковой соблазн

— Как поживаешь, сынок? — на удивление миролюбиво спросил он.

— Спасибо, отлично. А как дела у тебя?

— Просто замечательно.

Отец любил свою святая святых — орлиное гнездо компании — так он называл этот кабинет, когда с удовольствием наблюдал за видом, открывающимся с тридцатого этажа. Его деловая обитель приводила в восторг каждого, кто впервые пересекал её порог.

— Мне будет не хватать этой панорамы. Не знаю, что буду без неё делать, когда уйду на пенсию, — доверительно сказал отец.

— Тебе не обязательно полностью отходить от дел. Ты слишком рано задумался о пенсии. «Юнивест-Строй» ещё долго будет нуждаться в твоём управлении, — я старался говорить в тон отцу, чтобы не портить его настроение, потому что прекрасно понимал, зачем он подходил к теме издалека.

— Как тебе моё кресло, Макс? Нравится сидеть в нём? — последовал предсказуемый переход. — Конечно, нравится, ведь как-никак тебе предстоит стать крупным бизнесменом.

Отец подошёл к шкафу, сделанному из такого же дуба, что и стол в зале совещаний, открыл дверцу, за которой находился встроенный холодильник.

— Не хочешь чего-нибудь выпить, сынок?

— Нет. Спасибо.

Он помолчал несколько мгновений. Достал бутылку дорого виски и два бокала, куда налил немного коричневатой жидкости. Один бокал он передал мне. Пригубив мелкий глоток из своего, перешёл к делу:

— Давай немного поговорим о вас с Жанной, Макс, и подумаем, как вам помириться, поскольку я дал согласие её отцу на ваш союз. Раз ты не задумывался всерьёз о создании семьи и занимался лишь… — отец хотел сказать «постельными развлечениями», но вместо этого закончил предложение словами: — … ветренными увлечениями. Я посчитал нужным лично взяться за твоё благоразумие.

— Так и знал, что вторую часть «марлезонского балета» ты предпочтёшь досмотреть наедине, — усмехнулся, отодвинув подальше бокал. — Если это единственное, что тебя интересует, мой ответ: нет. Я не женюсь на дочери Климентьева.

— У тебя нет другого выхода, если хочешь получить моё прощение за упущенные выгоды, — открыл карты отец. — По крайней мере, ты можешь попытаться построить новые отношения с Жанной. Прислушайся к моему совету: нынче брак — тоже бизнес, и заниматься им тебе придётся, как бизнесом. Недостатки есть во всём, но зато ты сможешь сохранить в своих руках весь капитал семьи и приумножить его, сделав вклад в выгодные инвестиции, о чём я говорил тебе недавно. Только при таком условии я сделаю вид, что не заметил твоих недетских движений в сторону Москвиной. Не предполагал, что наш разговор о вдове на яхте ты примешь за чистую монету.

Да уж, fuck… Как выгодно стало отцу выставить идею с соблазнением Анны за шутку…

— Наверное, пришло время повторить прощальную фразу Ярцева, — на полном серьёзе ответил я. — Похоже, что сегодня «Юнивест-Строй» суждено покинуть двум сотрудникам.

— Не будь глупцом! — повысил голос Аркадий. — Твои увлечения — семечки, а жить на одну только славу имени Романовского — не получится. Пришла пора тебе заняться настоящими делами и управлением деньгами, Макс. Выкини из головы мысли о мезальянсе. Этого в семье Романовских никогда не будет!

Отец впервые сильно разочаровал меня. Разумеется, суммы, которые я получал в виде дивидендов, были для Аркадия каплей в море, но предавать любимую женщину ради океана — гадкая перспектива. Меня не пугала угроза прекращения роскошной жизни. Лучше остаться с Анной, нежели культивировать в себе изысканные вкусы к мишуре рядом с Жанной. Уж кому-кому, а не отцу было учить меня, как жить. Да, он хорошо разбирался в человеческой природе, но не хотел видеть очевидного: Анна не являлась для меня семечками.

— Ты слишком молод и горяч, чтобы оценить сейчас перспективы брака. Через год-другой скажешь мне «спасибо», что удержал тебя от необдуманного шага. Вечером мы приглашены к Климентьевым. Надеюсь, объяснять, что ты главный «гвоздь программы» не надо.

— Пап, если это всё, что ты хотел сказать, то я лучше пойду. Займусь последними делами. Ты предоставил мне возможность — я отказался. Считай, что тема исчерпана. Не на такое будущее я надеялся.

— Я ведь действительно лишу тебя наследства, — процедил отец.

— Лишай.

— Ты мог бы получить весь этот бизнес! — Вот теперь он гаркнул. — Кто лучше тебя мог бы со всем справиться? А? Так не годится, сынок, — сказал он с упрёком. — Неужели ты хочешь всё это потерять из-за какой-то бабы? Даже если эта баба — Москвина. Даже если лучше неё у тебя никого ни в постели, ни в жизни не было…

— О чём спорите? — прервала нашу ссору Римма, вплыв в кабинет.

Для своего положения она прекрасно выглядела. Чуть округлившийся живот совсем не портил импозантную любовницу отца. Её глаза сияли неподдельным счастьем.

— Так пустяковые трудности. — А отец оберегал её от лишний волнений. Любил.

— Трудности, связанные с Жанной? — не побоялась она поинтересоваться, дав понять, что гнев босса её тоже не пугает. — Аркадий, не требуй от сына что-то строить с девушкой против воли. Ни к чему хорошему это не приведёт. В лучшем случае опять расстанутся со скандалами. В худшем — будут ненавидеть друг друга. Давайте лучше поужинаем сегодня вместе, а выход к Климентьевым отложим до лучших времён.

Охренеть заявка. Похоже, я недооценивал будущую мачеху. Кто бы мог подумать, что она впряжётся за меня? Каюсь, и отдаю уважение её смелости. Вон как отец притих.

— Если Макс откажется от Климентьевой, он мне больше не сын, — немного поразмыслив непреклонно выдал родитель.

— Пожалеешь ведь, — попыталась обуздать его Римма, а я положил на массивный стол ключи от офиса и немедленно покинул пределы «орлиного гнезда».

Пусть отец раз и навсегда уяснит: я не какой-нибудь пацан, который сдрейфил при первых же сложностях. Я свой выбор сделал.

Глава 27

Анна

Непривычно было стоять перед стеклянным особняком на правах избранной женщины Макса. Красивое модерновое строение — воплощение роскошной жизни — с ухоженными газонами, простирающимися до самого берега моря, во второй раз покорило моё воображение. Дом, со вкусом обставленный внутри, приветливо встретил меня ореолом романтики. Он не был пуст. Кажется, хозяин раньше времени вернулся.

Макс… в своей неотступности он решился на беспроигрышный покоряющий манёвр. Не стану скрывать, приятно было с порога оказаться среди красных лепестков роз, которые до самой лестницы усеяли натёртый до блеска пол. Тихая музыка саксофона разливалась по дому, а в ярких, залитых розовым светом заката комнатах были расставлены стеклянные чаши с зажжёнными плавающими свечами и распустившимися орхидеями.