Роковые иллюзии
Шрифт:
«Диверсионная работа остается очень важной, — писал Орлов в Центр после взятия республиканскими войсками Теруэля. — Работать становится неимоверно трудно. Враг перешел к серьезной охране дорог, мостов, ж. д. путей, электромагистралей. Не бросая работы в ближнем тылу, ставим перед собой задачи «квалифицированных» операций: налетов на концентрационные лагеря противника для освобождения арестованных коммунистов, социалистов и революционных рабочих, захвата небольших городов, не имеющих сильных гарнизонов, типа Сеговии и т. д.» [576] .
576
Там же.
В течение 1937 года Орлов посвятил основные усилия ведению успешной партизанской войны в центральной и северной частях Испании, однако, как показывают архивные документы, относящиеся к деятельности руководимой им резидентуры НКВД, он не пренебрегал своей главной обязанностью — операциями по сбору развединформации. Узнав, что у республиканского правительства не имеется организации, способной собирать политическую развединформацию за границей, он наскоро создал таковую практически на пустом месте. К маю 1937 года он уже имел возможность послать в Москву первую развединформацию, собранную сетью испанских журналистов
«Отношения, сложившиеся у нас с мининделом, дают возможность читать все шифртелеграммы — исходящие и входящие. Прилагаем материалы:
а) о 7-м армейском корпусе в Мюнхене, который является базой для интервенции в Испании. Там есть специальная офицерская школа для испанцев;
б) о горных бригадах германской армии, их формировании, местонахождении, количестве и т. д.;
в) о вербовке и отправке в Испанию частей СА морского стандарта в Хемнице, об отправке из Баварии в Испанию 1200 саперов из батальонов 7, 10, 15, 17, 47;
г) о племяннице фон Бломберга — Лидии Марии Атцель де Борозон, руководящей шпионской работой в Барселоне;
д) о видной германской шпионке, работающей в Марселе для Франко, — Ади Эйберг;
е) об испанском консуле в Монпелье — Рочо, работающем в пользу Франко» [577] .
Новые источники, которые Орлов приобрел с помощью испанцев, давали НКВД возможность расширить диапазон зарубежных разведывательных операций. Сети, созданные резидентурой в Валенсии, вскоре позволили Орлову распространить свою деятельность на Испанское Марокко и Францию. Как показывают документы НКВД, степень доверия к Орлову была настолько высока, что ему была предоставлена необычная самостоятельность. В отличие от других руководителей резидентур НКВД, ему не требовалось запрашивать разрешения из Москвы в каждом случае, когда он принимал важное административное или оперативное решение в Испании. К сожалению, — в результате этого стало труднее проследить многие из операций Орлова, поскольку о них просто не докладывалось и в архивах не содержится каких-либо подробностей о них. На некоторые из наиболее любопытных случаев, с которыми он был связан в Испании, имеются лишь намеки в отрывочных сообщениях. Так, например, это касается операции, упомянутой в его письме в Москву от 29 декабря 1936 г.: «Очень прошу выслать хотя бы 2–3 радиопередатчика. Они срочно необходимы для снабжения нашей сети в Гибралтаре, о которой я вам сообщал. Второй понадобится для племянника премьера Франко К. (кличка «Племянник»), посланного нами к врагу» [578] .
577
Сообщение от 23 мая 1937 г. «Переписка с испанской резидентурой», дело № 17679, т. 1, с. 142, АСВРР.
578
Орлов — Центру, 29 декабря 1936 г. Дело № 17679, т. 1, с. 52, АСВРР.
Это сообщение показывает, что Орлов использовал высокопоставленные источники развединформации и из ближайшего окружения Франко. Одним из самых надежных его источников во франкистском лагере был КйМ Филби. Как уже говорилось, кандидатура Филби некоторое время рассматривалась на предмет попытки организации похищения Франко, и Орлов регулярно получал информацию от британского журналиста лично, совершая поездки в Нарбонн и другие городки, расположенные с французской стороны вдоль испанской границы [579] .
579
См. упоминавшиеся ранее сообщения в деле Филби № 5581, т. 1, с. 52, АСВРР.
Архивы испанской резидентуры показывают также, что Орлов использовал свою жену Марию (псевдоним «Жанна») в качестве курьера. В одном из сообщений указывается, что «Жанна» после двухмесячного перерыва установила контакт с женой «Зенхена», а это говорило о том, что жена Филби, Литци Фридман, с которой он разошелся (она была в то время в Лиссабоне), встречалась с женой Орлова. Это заставляет по-новому взглянуть на историю Филби, поскольку Литци, хотя она уже давно жила раздельно со своим мужем, продолжала поддерживать рабочие отношения с советской разведслужбой [580] . Филби также служил для Орлова образцом для использования других иностранных журналистов в качестве советских агентов. Это видно из письма в Москву, отправленного в мае 1937 года, в котором он называет имена других потенциальных агентов, разрабатывавшихся сотрудницей советской разведки, действовавшей под псевдонимом «Каро»:
580
Сообщение от 9 июня 1938 г., «Письма „Шведа" в „Переписке с испанской резидентурой"», дело № 19897, т. 3, с. 170, АСВРР.
«О работе по посылке людей в тыл к Франко как через анархистов, так и путем отбора в Англии журналистов. «Каро» (сотрудница резидентуры Орлова. — О. Ц.) была командирована мною в Париж, где передала задание англичанину Б. Э. (журналисту) отобрать несколько надежных журналистов в Лондоне для направления на ту сторону. Б. Э. порекомендован нам нашим источником — английским журналистом, представляющим «United Press» {Америка], Б. 24-го [мая 1937 года] встречусь в Париже с кандидатами на переброску к Франко» [581] .
581
Орлов — Центру, 20 мая 1937 г. Дело № 17679, т. 1, с. 151, АСВРР.
Точно установить личности английских и американских журналистов на основании дошедших до наших дней документов невозможно. Нет также никаких сведений о том, успешной ли была поездка Орлова в Париж для их вербовки. Не вполне ясно также, что именно получилось из намерения Орлова привлечь к сотрудничеству сына Уинстона Черчилля Рэндольфа, видного журналиста, когда он посетил Испанию весной 1937 года. В архивных документах резидентуры НКВД в Барселоне имеется упоминание, которое дает основания предполагать, что «Каро» с ним беседовала. Они обсуждали операцию, в которой Черчилль, по-видимому вызвался помочь, — это следует из нескольких строк, содержащихся в сообщении Орлова от 4 мая 1937 г.: «Обращаю Ваше внимание на прилагаемое донесение о нашей связи с лордом Черчиллем и о ценных услугах, которые он готов нам оказать. Надеемся при его помощи через фашистские организации Англии направить к Франко врачей и сестер в разведцелях». Сведения об этом контакте
подтверждаются отчетом «Каро» о ее работе в Испании, содержащимся в архивах НКВД. Однако неполные записи не показывают, был ли когда-нибудь приведен в исполнение этот конкретный план использования связи с Черчиллем [582] .582
Орлов — Центру, 4 мая 1937 г. «Переписка с испанской резидентурой», дело № 17679, т. 1, с. 161, АСВРР. Не обнаружено дальнейших подробностей относительно советского плана использования сына Черчилля, однако имеется интригующее, но таинственное упоминание Орловым его имени при подготовке к даче свидетельских показаний перед сенатским подкомитетом по внутренней безопасности.
Отсутствует также конкретная информация о еще более грандиозных проектах Орлова, в том числе о его плане отобрать и обучить немцев и итальянцев, сражающихся на стороне республиканцев, для осуществления диверсионных операций в их родных странах в том случае, если Гитлер и Муссолини, как он предсказывал, развяжут еще одну всеевропейскую войну. К числу других остроумных операций Орлова относится следующая: заставить Бретеля, губернатора Мурсии, соседней с Валенсией провинции, организовать восстание через свои связи в Испанском Марокко, являвшемся стратегической базой, откуда Франко начинал свою кампанию и откуда он продолжал получать оружие в войска. Губернатор был открыто признанным коммунистом, а поэтому его использование в операции НКВД без согласования с Москвой было грубым нарушением правил. Тем не менее Центр закрыл глаза на то, что Орлов привлек Бретеля к операции, которая в январе 1937 года выглядела весьма заманчиво. После поездки Бретеля в Марокко Орлов сообщил, что губернатор Мурсии создал группу из-шести человек, которая заявила, что для начала мятежа потребуется лишь согласие французского правительства и «несколько миллионов франков». Когда французы дали понять, что у них имеются большие сомнения в отношении антифранкистского восстания, которое могло бы перекинуться на их собственную территорию в Марокко, неизменно предприимчивый Орлов спланировал и осуществил то, что теперь назвали бы «активным мероприятием» [583] .
583
Орлов — Центру, 10 января 1937 г. «Переписка с испанской резидентурой», дело № 17679, т. 1, с. 54, АСВРР.
«Бретель возвратился из Марокко: у него было два задания. Во-первых, организовать в Марокко группы разведки для получения информации относительно специальных железнодорожных составов и вооружений. Во-вторых, изучить на месте возможность организации восстания в Испанском Марокко.
Относительно первого задания: была организована группа в составе шести человек. Уже принята первая радиограмма. Относительно второго задания: восстание в Марокко можно организовать, если будут выполнены два основных условия — согласие на это испанского и французского правительств и ассигнование на эти цели нескольких миллионов франков.
Хотя идея восстания возникла в начале войны, реакция на нее испанского правительства была негативной, поскольку оно не хотело портить отношения с Францией. Однако, как мы теперь установили абсолютно точно, левые круги французского правительства неоднократно поддерживали эту идею, и мы были готовы договориться с испанским правительством. То, что не удалось воспользоваться этими возможностями, можно объяснить не столько политической осторожностью, сколько саботажем».
Изобретательнось и дерзость были характерными чертами тщательно продуманных операций Орлова, и эта не была исключением. В самом начале войны в Испании резидентура НКВД в Барселоне завербовала русского эмигранта Александра Матвеевича Асангаева, инженера-транспортника, эмигрировавшего в Испанию после революций и прославившегося тем, что он построил мурманскую железную дорогу и несколько иностранных морских портов. Его «звездный час» настал в конце 1936 года, когда по просьбе генерального консула в Барселоне Антонова-Овсеенко Орлов поручил ему «составить легендированный план германской экспансии в Испании, направленный главным образом против Франции». С самого начала в его намерения входило организовать дело таким образом, чтобы подробности плана «нечаянно» попали в руки французов. Когда «Санго» (псевдоним Асангаева) разработал этот тщательно продуманный обман, он представил фальшивую документацию лично Орлову на одобрение. «Документы составлены так, что их опубликование запугало бы французский штаб и общественное мнение Франции, — писал Орлов в Москву. — Антонов просил нас опубликовать документы в Париже сейчас, к сессии Лиги наций, но мы без вашего анализа «документов» с точки зрения их безупречности этого сделать не смогли» [584] . Поэтому он попросил Москву удостоверить «подлинность» мастерски подделанных документов, которые должны были показать, что Гитлер готовился изолировать Францию как от Испании, так и от ее африканских колоний, направив немецкие войска для оккупации стратегических пунктов на Иберийском полуострове и Балеарских островах. «Документы были якобы найдены испанскими властями на территории германского посольства в Мадриде, — писал Орлов. — Мы прилагаем материал, состоящий из двух меморандумов: первый представляет собой военный стратегический план (с диаграммой и картой), а второй — экономический план» [585] .
584
Орлов — Центру в письме от 29 декабря 1936 г. «Переписка с испанской резидентурой», дело № 17679, т. 1, с. 45, АСВРР.
585
Там же.
Обманный план, первоначально задуманный в декабре 1936 года, был приведен в исполнение с одобрения Москвы летом 1937 года. К сентябрю Орлов мог сообщить Центру, что, судя по информации, полученной через его агентов в Париже, он удался лишь частично. Французский генштаб, по словам Орлова, заглотнув наживку, подготовил секретный доклад правительству, подчеркнув «пагубность для Франции победы Франко». Он утверждал, что его собственные надежные источники заверили его, что «французское правительство склоняется к оказанию активной помощи республиканской Испании вооружением». Но республиканцам так и не удалось окончательно договориться о военной помощи со стороны Франции. Французское правительство, лавировавшее перед агрессивной наступательностью политики гитлеровской Германии, пошло только на то, чтобы периодически открывать пиренейскую границу для пропуска вооружений и тут же закрывать ее [586] .
586
Там же, дело № 17679, т. 2, с. 43, АСВРР.