Роковые тайны

Судья медленно поднял глаза на капитана:

– Вы боитесь его, Кайл?

– Дьявол, с чего вы это взяли?

– Ясно ведь, что вы не хотите идти против него.

– Я не желаю ненужных осложнений. Полагаю, если мы не пойдем впереди них, стоит потерпеть, пока не свернем в сторону.

– Но уступить этим людям – значит, потерять авторитет.

– Чему меня научила война, судья, так это когда отступить, а когда переждать.

– Вы это поняли, занимаясь провиантом в Ставке в Иллинойсе? – В голосе судьи прозвучала насмешка.

– Я научился сражаться до того, как попал в Ставку, – сказал капитан со сдерживаемым гневом.

– Кайл, я не сомневаюсь в вашей смелости, но у вас очень небольшой, если вообще есть, боевой опыт. Занимайтесь солдатами, а мне оставьте политику.

Форсайт был рад, что темнота скрыла злость на его лице и сжатые в гневе кулаки. Этот старый безмозглый обжора никогда раньше не разговаривал с ним в таком тоне. Ему пришлось взять себя в руки, дабы не высказать судье прямо, что он спускает ему высокомерие и глупость только из-за Синди и ее приданого. Ну и черт с ним!

Судья ушел к себе, и Кайл остался один. Форсайт понимал, что его положение очень зыбко. Он все тщательно спланировал, а прошлое вернулось и, возможно, предъявит ему счет.

Кайл смотрел на соседний лагерь, ясно видимый в лунном свете. Ему и раньше приходилось туго – множество раз, – и он выкарабкивался. Справится и с этим. Если она расскажет, он будет все отрицать.

С этой мыслью Кайл направился к себе в палатку, не задержавшись по привычке у фургона невесты, чтобы пожелать ей спокойной ночи.

Глава 25

Шел пятый день пути. Солнце нещадно палило. Караван двигался по прерии среди высохшей травы и окаменевшей земли. Джон просигналил головному фургону заворачивать на дневку. Крик «Поворачивай!» разнесся вдоль колонны. Погонщики согнали быков внутрь широкой дуги, распрягли и повели поить.

Эдди и Колин ушли помогать Биллу готовить еду, а Триш осталась прибираться в фургоне и присматривать за малышами. На ней были новая юбка для верховой езды, которую ей купила Эдди, и блузка, заправленная за пояс. Волосы стянуты резинкой. Эдди побоялась сказать Триш, как хорошо она выглядит, боясь, что девушка смутится и вернется к своему старому тряпью.

Триш была необычно спокойна, и Эдди поняла: между девушкой и Симмонсом что-то произошло в последнюю ночь.

– Диллон, иди умываться.

– Триш, ах…

– Не будешь есть, пока не умоешься и не причешешься.

Подъехавший Пистолет застал Триш за мытьем мальчика. Он заметил, как она заморгала, как опустились ее руки. Обрадовавшись, Пистолет взглянул на девушку с улыбкой. Он понимал, что ей не так легко вести себя с ним свободно.

– Привет, мистер Пистолет, – окликнула его Джейн Энн. – Поедите с нами?

– Привет, мисс, какая ты звонкая.

– Что такое? Я, по-вашему, птичка?

– Угу. – Он заметил улыбку Триш. – Хорошенькая пташка.

– Слышишь, Триш, мистер Пистолет сказал, что я красивая птичка.

– На этот раз он прав. – Триш была явно довольна. – Может быть, он научит тебя свистеть по-птичьи.

– Я не умею свистеть. – Пистолет слегка хлестнул себя по ноге ремнем.

– Ты собираешься кого-то выпороть? – заволновавшись, спросила Джейн Энн и в испуге отшатнулась.

– Нет, это для Триш.

– Ты хочешь ее выпороть? – Девочка обняла Триш за талию.

– Спаси и помилуй, – пробормотал Пистолет.

– Да нет же, лапочка. – Триш обняла малютку. – Он просто кое-что подделал, и теперь я могу выхватить нож прежде, чем кто-то пошевельнет пальцем, да и цветы легко срезать.

Пистолет встал на колени, обернул ремень вокруг талии Триш и застегнул пряжку – ножны оказались под рукой.

– Где у тебя твоя втыкалка?

Триш залезла в фургон и вернулась с ножом, который легко вошел в ножны.

– Сойдет и этот, а потом я тебе достану хороший нож.

Симмонс ласково погладил ее по плечу и руке. Он должен был так сделать. Нужно было убедиться, что происшедшее с ними прошлой ночью реальность, а не мечта.

Она не отпрянула, и он обрадовался.

– Где Диллон?

– Вон он! – закричала Джейн Энн, указывая на пасущийся табун. – Он там.

– Боже милостивый! – воскликнула Триш. – Этот дьяволенок быстрее пули! Оставайся здесь, Джейн Энн…

– Я приведу его. – Пистолет вскочил на лошадь. – Триш, не отпускай малышей далеко от фургона. Тут полно гремучих змей!

Спустя минуту Триш и Джейн Энн наблюдали, как Пистолет свесился с седла, подхватил мальчика и усадил перед собой на лошадь. Одной рукой он прижал Диллона к себе:

– Ты когда-нибудь видел гремучую змею, парень?

– Змею? Колин убил одну серпом.

– Здесь, в прерии, они такие здоровые, что могут проглотить тебя целиком. Их тут тысячи. Будь возле фургонов, понял? Змеи боятся быков, потому что те могут на них наступить. Если ты снова убежишь, я скажу твоему папаше, и он тебя высечет.

Подъехав к фургону, Пистолет опустил Диллона на землю. Мальчик кинулся к Триш.

Пистолет поглядел на нее, его сердце распирало от любви и гордости. Он был сирота. Никто не заботился о нем, никому он был не нужен. Так продолжалось до сегодняшнего утра.

«Триш. Триш. Я тебе жизнь отдам».

– Не уходи с открытого места, радость моя, – нежно сказал он. – Я присмотрю за тобой. – И Пистолет отъехал, но продолжал через плечо глядеть в ее сторону.

Триш расчесала Джейн Энн волосы и ждала колокола, созывавшего на завтрак. Для нее всегда было тяжелым испытанием идти по лагерю на виду у мужчин, но сейчас ее сердце трепетало только от мыслей о Симмонсе.

– Привет, мисс. Привет, зайчатки. Хватайте тарелки и берите блины, – радостно приветствовал их Билл.

Над костром была установлена жаровня, и Билл периодически наливал на нее жидкое тесто. На другом костре Колин жарил ломти мяса, переворачивая их длинной вилкой. Эдди половником разливала кофе из большого горшка.

Это было самое любимое время Билла. Он шумел на проходивших мужчин, обзывая их свиньями. Они улыбались, зная, что, если бы не женщины, Билл не стеснялся бы в выражениях.